Тем не менее, издатели тверского альманаха VELE – вполне современные, преимущественно молодые люди. Они заняты разными актуальными профессиями, но сплочены общим и глубоким краеведческим интересом и называют себя этнокультурным объединением «Твержа».
Краеведению как неформальному локальному патриотизму, основанному на изучении местной специфики, в России вообще не везло. В эпоху СССР оно пребывало под идеологическим прессом, в постсоветское время на него смотрят либо как на любопытную, но второстепенную экзотику, либо с некоторым подозрением – нет ли в нем каких-то «сепаратистских» тенденций?
И этим заведомым централизмом Россия существенно отличается от мировых процессов почти повсеместного культивирования локальной специфики, появления уникальных региональных брендов. Эти бренды не разрушают никакое государственное единство – но напротив, интегрируют регионы разных стран, стимулируют туристические потоки между ними.
Российские же региональные особенности, которые информационно не раскручиваются на федеральном уровне, обречены вариться в собственном соку, они остаются интересными только местным жителям. И в этом можно заметить тревожный симптом взаимного отчуждения регионов – но его почему-то не замечают те, кто громче всего вещает о «единстве»…
Так, на презентации второго выпуска VELE в Тверской областной библиотеке присутствовали преимущественно лишь сами тверичи – хотя темы, поднятые в нем, наверняка были бы интересными и жителям других земель. Редакция увлечена идеями балто-славянской реконструкции, но при этом в альманахе много ссылок на самый различный краеведческий опыт – как российский, так и зарубежный.
Эпиграфом к одной из статей авторы взяли цитату из книги философа Георгия Федотова «Россия и свобода», повествующую как раз о печальной судьбе российского краеведения:
«Кто из тверичей, рязанцев, нижегородцев в XIX веке помнил имена древних князей, погребенных в местных соборах, слышал об их подвигах, о которых мог бы прочитать на страницах Карамзина? Древние княжества русской земли жили разве в насмешливых и унизительных прозвищах, даваемых друг другу. Малые родины потеряли всякий исторический колорит, который так красит их везде во Франции, Германии и Англии. Русь становится сплошной Московией, однообразной территорией централизованной власти: естественная предпосылка для деспотизма».
Открывает альманах вступительная редакционная статья, задающая в заглавии парадоксальный вопрос: «Что значит быть кривичем в XXI веке?» Авторы не предлагают никаких карнавальных «реставраций», но размышляют в русле концептов французского философа Гийома Фая об археофутуризме. И приходят к выводу о необходимости формирования современной и открытой тверской региональной идентичности, уникально воссоединяющей балтскую и славянскую специфику.
Далее следует фундаментальный исторический текст Евгения Смолина «Тверская великая свобода», в котором автор анализирует цивилизационную специфику Тверского княжества, законодательно и экономически отличавшегося от Москвы, но близкого Новгороду и Литве.
В статье «Об особенностях тверского брендинга, или Страна, которой нет» Марк Баринов переводит разговор в современность, рассуждая о креативной бесплодности гиперцентралистской системы, в которой вся Россия, за исключением двух столиц, низведена на уровень депрессивной «провинции».
Острые актуальные темы легко соседствуют с вечной символикой. Рина Смолина в работе «Часы для красы, а время – по Солнцу» пишет о календарном цикле жизни средневековых тверичей. Дарья Баринова в очерке «Культ змеи как элемент культуры» описывает особенности почитания «священных змей» в балтском макрорегионе. Валерий Цыков находит «следы первых славян» в статье «Культовые камни новгородско-тверского пограничья».
Литовский этнолог и религиовед Йонас Тринкунас рассуждает о балтском философском понятии darna, родственном санскритскому Dharma. Исследователь с белорусским именем Яўген Тамтэйшы, опираясь на разницу эллинской и римской античности, выдвигает смелую актуальную концепцию «Императив эпохи: от нации к полису».
Есть в альманахе и фольклорный эксклюзив. Под названием «Кривецкие сказы» впервые опубликована рукопись начала ХХ века из архивов тверского краеведа Владимира Финкельштейна, собиравшего народные предания.
В целом очевиден глубокий уклон альманаха в региональную историю. И это выглядит вполне закономерным – слишком долго в России проводилась региональная унификация, и поэтому краеведы, в поисках местных уникальностей, неизбежно первым делом углубляются в исторические особенности своей земли.
Показательно, что интерес к историко-культурной специфике своего региона ныне растет не только в национальных республики, но и во многих обобщенно «русских» областях. Конечно, сторонников «русского национального единства» как унитарной доктрины эта дифференциация настораживает. Однако заметим, что в дореволюционной России она никого не пугала, более того – в ней видели живое культурно-диалектное многообразие (если судить хотя бы по словарю Даля). Да и в таких крупных современных странах, как США, никто не считает, что изучение специфики отдельных штатов играет какую-то «дезинтегрирующую» роль – напротив, продвижение уникальных местных брендов как раз и обеспечивает взаимный интерес различных территорий.
Попутно можно снять и еще одну тему для опасений. Само название альманаха VELE авторы трактуют как «души предков», и в целом во многих публикациях можно заметить симпатию к языческим культурным реконструкциям. С точки зрения нынешнего, почти официального православия в России это выглядит подозрительно. Однако подобные реконструкции, очевидно, не ставят своей целью какое-то «противостояние» христианству. Их смысл – в полномасштабном раскрытии региональной идентичности и возможном культурном диалоге. Как, например, в нынешней Карелии никому не приходит в голову «отвергать» языческий эпос «Калевала».
Да и у самого православия в России есть множество региональных идентичностей, которые до сих пор еще не выведены на уровень развитых брендов, способных вызвать активный научный и туристический интерес (например, поморское староверие и т.д.)
У тверского художника Всеволода Иванова есть картина «Хозяин озера Бросно», отражающая древнюю легенду о живущем в этом озере драконе. При должной информационной раскрутке и само озеро, и его мифологический обитатель вполне могли бы стать не менее популярными, чем знаменитая шотландская Несси!
В последние годы российское краеведение все более обретает черты креативного регионализма – появляются сайты вроде Залесье, Merjamaa и т.д. Кстати, «мерянский» психологический фильм «Овсянки» получил признание на многих международных фестивалях – но на родине, увы, остался не слишком замеченным.
Многообразное региональное творчество ничуть не противоречит настоящему федерализму, но более того – даже составляет его внутренний смысл. Беда в том, что нынешняя «вертикальная» Россия, напротив, все менее соответствует своему федеративному самоназванию…
А редакция VELE во вступительной статье провидит именно федеративную перспективу:
«Через самоопределение, преодоление «менталитета подчиненности», усредненной культурной серости и политической слабости, мы обретем истинную русскость, возвестив о рождении Федерации».
Однако все же, несмотря на активное сотрудничество с музыкантами и художниками, альманаху пока не хватает современного культурного измерения, творческих и технологических инноваций. А сегодня продвигать региональные бренды можно только таким образом – длинные исторические повествования не слишком привлекательны для массовой публики. Но, как было показано выше, это зависание в прошлом – видимо, общая проблема всех российских краеведческих движений…
Несколько лет назад известный галерист Марат Гельман пытался создать новый облик другого российского города – Перми – подчеркнутой ставкой именно на современные художественные эксперименты. Однако это вызвало мировоззренческий конфликт с местными краеведами, полагавшими эти эксперименты слишком далекими от региональной специфики. А на примере «Твержи» мы, кажется, наблюдаем нечто обратное – чрезмерную культивацию древней истории, когда «души предков» уже несколько загораживают современное культурное развитие региона.
Видимо, здесь нужен открытый диалектический диалог интереса к прошлому и взгляда в будущее. Надеемся, что следующие выпуски альманаха будут нести в себе это «стереозвучание»…
