Археолог говорит, что местные жители, которые наблюдали за ходом сражения, сидя на дубах, безусловно,собрали то, что осталось ценного после сражения.
По словам А.Лухтана, трудно выделить какую-либо отдельную находку, связанную с периодом ВКЛ, а у археологов больше материала, связанного с периодом до XIV века. Об этом он рассказал в интервью DELFI.
- Польские ученые намерены возобновить исследование Грюнвальдского поля. Есть ли какие-то находки, способные изменить сложившуюся картину?
- Обычно исследования полей сражений не дают большого количества артефактов, особенно на полях средневековых сражений. Должны быть исключительные условия, чтобы эти материалы – брошенное на поле боя оружие и другие находки – не были собраны после боя. Все аккуратно собиралось, поэтому раскопки, которые проводились на поле Грюнвальда, и исследования еще во времена Польской народной республики в 1960-1970 гг. дали очень мало конкретных артефактов, связанных с полем сражения. Это немногочисленные обломки оружия, одна рыцарская перчатка и т.д. Безусловно, не все, проходившие там процессы, полностью локализированы. У нас есть несколько описаний того, как проходило сражение, мы знаем, место, где стояла часовня и были погребены погибшие, но конкретных археологических находок очень мало. Это характерно практически для всех полей сражения того времени.
Нет никакого сомнения, что многое было собрано. Поэтому возникла такая инициатива (польских ученых – DELFI), все же это одно из самых известных сражений эпохи средневековья, сыгравшее огромную историческую роль в судьбах всех народов этой части Европы. Современная археология в ряде случаев это археологи без лопаты, поэтому подобные исследования с помощью современных технологий будут достаточно перспективными и, возможно, помогут точнее локализировать сам ход сражения, размещение войск. В данный момент среди исследователей даже есть сомнения, поскольку само сражение проходило даже не на том месте, где сейчас проходят большие рыцарские фестивали.
Мы знаем сохранившиеся населенные пункты, достаточно четко знаем маршрут продвижения войск, всю логистику, где войска собирались, где соединились, где был торжественный молебен и т.д. Но сам ход сражения описан не со слов непосредственных очевидцев. То, что описывает Ян Длугош и другие свидетели сражения, довольно политизированное и зачастую тенденциозное описание. В этом сражении хотят выделить какую-то одну сторону. Одну картину представляет польская историография, в основном опираясь на исследования хроники Яна Длугоша, иначе это представляет скандинавский исследователь Свен Эгдаль, который знакомился с материалами архивов крестоносцев. И вопросов возникает очень и очень много.
Если вернуться к полям сражений, от которых осталось много материала, то есть уникальное место сражения XIV века на Готланде в Швеции, перед городом Висбю. Было жарко, и трупы начали моментально разлагаться, поэтому их захоронили прямо в шлемах, во всей амуниции. Сейчас в музее на этом острове можно увидеть уникальную экспозицию, где есть черепа в шлемах, пробитые сразу четырьмя арбалетными стрелами. Это уникальный случай, но обычно после сражения все убиралось. Ходили определенные команды, которые все собирали, потому как оставленное представляло значительную ценность. Поэтому с археологической точки зрения, поля сражений неперспективны, трудно надеяться найти там большое количество артефактов.
Давайте вспомним, как проходили исследования под руководством генерала Караева на Чудском озере, где искали место Ледового побоища и ничего не нашли, а по описанию, кровь лилась ручьями, рыцари проваливались под лед. Ничего не удалось найти. В начале XI века, когда шла борьба между польскими и чешскими князьями, на острове Ледницком проходило сражение на мосту, многие утонули. При проведении раскопок на дне была очень яркая картина этого сражения.
На Грюнвальдеском поле – иная ситуация. Известно, что местные жители сидели на дубах и наблюдали за ходом сражения, это ведь было интереснейшее зрелище и, безусловно, они потом ходили по этому полю и все собирали. Поэтому можно пытаться с помощью современных методов что-то найти, для этого необходимо, конечно, кропотливое и последовательное обследование огромной территории Грюнвальдского поля. И очень приятно, что польские исследователи проявили такую инициативу.
- Насколько богат материал времен Великого княжества Литовского с точки зрения археологии?
- Это период смутного времени в истории ВКЛ. Во-первых, это самый апогей войны с орденом крестоносцев. Я имею в виду конец XIV – начало XV века. Это момент, когда уже пали многие литовские крепости, находившиеся на оборонительном рубеже вдоль Немана. Момент, когда войска крестоносцев проникают в самый центр Литвы. 1390 год – сгорает Майшягала и Кярнаве, 1391 год – войска крестоносцев стоят под Вильнюсом и штурмуют замок, горит и разрушается Кривой замок напротив горы Гедиминаса. Кроме того, идут междоусобные войны между сторонниками Витольда и Ягайлы. С другой стороны, это Кревская уния и крещение Литвы. В данный момент резко начинает падать количество инвентаря, поскольку возникают христианские обряды.
Не так много погребений, которые можно было бы непосредственно связать с участниками битвы под Грюнвальдом, вернувшихся со сражения. Но есть и погребения с оружием, которые хорошо подходят к этому моменту. Год назад они были опубликованы литовским археологом Эугениюсом Святикасом, который исследовал могильники рубежа XIV-XV веков в Литве.
- Какой период ВКЛ наиболее полно представлен с точки зрения археологии?
- Мы имеем больше материалов и памятников XIV века, которые исследовались в течение длительного периода. У нас больше материалов со времен Кястутиса и Ольгерда, чем со времен Грюнвальдского сражения. Кроме всего прочего, нужно иметь в виду, что в этот момент меняется вся система поселений в Литве. На рубеже XIV-XV веков приходят в запустение большинство городищ. До этого момента деревянные крепости были основной формой, теперь применяется совершенно новая стратегия и тактика ведения боевых действий, появляется артиллерия, и городища уже так не защищают, поэтому они приходят в запустение. Появляются поселения в других местах.
Если взять бассейн рек Неман и Нерис, то теперь поселения располагаются дальше от воды, городища приходят в запустение, возникает масса небольших городков. Изменился характер поселений, и этот переломный момент трудно уловить археологически. Трудно датировать материалы с точностью до 20-25 лет, особенно если в погребениях нет монет.
- Какая последняя впечатляющая находка была у археологов?
- Я бы выделил не отдельную находку, а исследования, которые охватывают период перехода от язычества к христианству, а именно – погребения в воде. Это то, что раскапывал доктор Викинтас Вайткявичюс в Байорай, что раскапывали мои коллеги под Кярнаве. Мы наблюдаем такую картину: в момент введения христианства в Литве появляются разные погребальные памятники, часть населения меняет образ погребения – сожженные кости с украшениями ссыпаются в небольшие реки, имеющие сакральное значение.
Причем это происходит, по всей вероятности, и после принятия христианства. Этот момент свидетельствует о сложном психологическом переломе. Мне кажется, это наиболее интересное открытие последних лет. Лет 20 назад на такие находки обратил внимание профессор Витаутас Урбонавичюс, и серьезно никто этого не воспринял. Но когда такие памятники начали появляться в разных местах Литвы, это стало очень интересным моментом. Поэтому я бы выделил эти подводные погребения, а не какую-то отдельную находку.
- История ВКЛ – довольно длительный период времени…
- Да, и я бы сказал, что в последнее время археология занимается «спасательной археологией», т.е. исследует там, где идут новостройки, реконструкции. Все это происходит до определенной глубины, исследования не проводятся от нынешней поверхности до материка. Сейчас мы наблюдаем фрагментарную картину и материал, который поступает с раскопок, далеко не полностью отражает всю картину.
С другой стороны, это, возможно, и положительный момент, мы стараемся сохранить как можно больше памятников, не раскапывать их, оставив для будущих поколений. В основном это общая тенденция, которая поддерживается UNESCO: надо больше сохранять и раскапывать только там, где в этом есть жизненная необходимость.
- За последние пару десятков лет в центре Вильнюса, Старом городе многое изменилось, как археологи смотрят на строительство новых объектов старой части города?
- По нынешним законам, вся территория Вильнюса с пригородами, весь культурный слой охраняются государством, поэтому при любых земляных работах, будь то ликвидация аварий систем коммуникации или строительство новых объектов, требуется проведение археологических раскопок.
Мы с Вами сейчас находимся рядом с проспектом Гедиминаса, где несколько лет назад при реконструкции шли обширные раскопки на всей его территории. Но в Средние века эта часть города была пригородом. Немного дальше, где сейчас находится ресторан «Дайнава», был найден комплекс по обжигу кирпичей, из которых строился практически весь готический Вильнюс. На Кафедральной площади культурный слой – более десяти метров, и исследовался он не полностью, задача была в том, чтобы исследовать верхний слой. Было снято около 2 метров, выделена и теперь видна в структуре площади система оборонительных сооружений, где были башни, ворота и т.д.
На улице Вильняус , где также строился гараж и комплекс Novotel, находилась старая трасса, которая вела к нынешнему Зеленому мосту, там была переправа. Это была основная трасса на Север. Здесь есть очень хорошие культурные слои и материалы.
Интересные исследования проводились тоже гуманными, с археологической точки зрения, методами – геофизическими и путем сверления культурных напластований. Проводились работы по восстановлению первоначального рельефа Нагорного парка. Эта территория была одним из ядер, где формировался ранний Вильнюс XIII-XIV вв. Вся эта территория выглядела иначе и была сильно изменена в XVIII-XIX вв. Нам удалось восстановить первоначальный рельеф и разобраться в системе коммуникаций и поселений. Благодаря этому, мы знаем, как формировалась эта, одна из древнейших частей Вильнюса.
В других местах застроек идут исследования, кое-что остается в этих зданиях, как, например, на улице Клайпедос, у городской оборонительной стены были интересные материалы, хозяйственные печи, которые были перевезены для экспозиции в другом месте. В ряде случаев, отдельные элементы монтируются в здания.
- Как отразилось вхождение Литвы в Российскую империю на развитие литовской археологии?
- В литовской археологии есть несколько этапов. Как наука она развивалась в тесной связи с российской археологией. Родоначальники археологии поддерживали активные научные контакты особенно с археологами Петербурга. Только восстание 1863 года прервало эти контакты. Следующий этап – деятельность императорской археологической комиссии в СПб, которая занималась изучением всех народов, населявших Российскую империю. Следующее оживление мы наблюдаем в конце XIX века – это деятельность российских археологов. Но в связи с ростом национального движения в Литве активно проявляет себя польскоязычное дворянство и зарождающаяся литовская интеллигенция. Если говорить о национальной археологической науке, то это исследования рубежа XIX - XX веков, которые проводились Йонасом Басанавичюсом, Владасом Нагявичюсом и другими.
- ВКЛ – обширная территория, земли княжества находятся на территории нескольких стран. Как насчет связей с коллегами в этих странах?
- Контакты есть и существовали всегда. На наших отчетных конференциях всегда присутствуют коллеги и с Запада, и с Востока, представители всех наших соседей. С Украиной контакты больше поддерживают историки. Что касается Беларуси, то Беларусь и Литва – это одна культурно-историческая область, не только ВКЛ, но общая культурно-историческая область с более древних времен, когда она была заселена балтскими племенами. Так что контакты поддерживаются и существуют.
