Какие только предложения я не получал: вернуть памятную доску, оставить снятой, отдать ее в музей, вообще ничего больше не делать ни с какими другими памятниками и памятными знаками и еще 5 лет вести дискуссии, или наоборот – сразу же устанавливать новые памятники..
Но я вижу, что дискуссии о деталях и контексте нередко лишены сути, и это создает пространство для спекуляций. Поэтому я хочу подчеркнуть главное.
Причина и цель снятия памятной доски Йонасу Норейке одна – прекратить его прославление от имени города. У нас нет права осуждать его, но мы не можем и почитать его от имени Вильнюса.
Почему?
Мы - город, который сильно пострадал во время войны. Тоталитарный режим уничтожил четверть населения города, частью этого режима, неизвестно сознательно или нет, был и Йонас Норейка. Это подтверждают его подписи на документах об учреждении еврейского гетто и изоляции евреев. Это факты.
Можно, объяснить его действия в рамках исторического контекста, что тогда все выглядело иначе, что не было иного пути, что не осознавали, чем все это закончится, что тогда "все так думали". Но это уже интерпретации.
Факты очевидны – сын Литвы, пожертвовавший своей жизнью за ее свободу, когда был офицером – капитаном – не только не помог защитить безоружных граждан, но и сам способствовал событиям, которые привели к гибели мирного населения.
Литва не может и не должна стирать из истории усилия каких-либо людей, пусть и безуспешные, направленные на борьбу против советской власти. И осуждать таких людей сейчас не время и не место. Но город, который в годы Холокоста лишился 55 000 своих жителей, просто не имеет права почитать и возвеличивать на своей территории такого человека.
Не скрывая, признаю, что в эмоциональном плане это было одним из самых сложных решений, которые мне пришлось принять за 4 года на посту главы Вильнюса. Но оно долго вынашивалось, оно было обдуманным, взвешенным. Неспроста уже с 2015 года я приглашал обсудить этот вопрос с историками и общественными деятелями.
Неспроста эту тему подняла и свои выводы представила инициированная Литвой комиссия, в состав которой вошли авторитетные эксперты, к ней обращался и президент Гитанас Науседа – Международная комиссия по оценке преступлений нацистского и советского режимов в Литве.
Я знал, что несмотря на все эти факты, часть людей почувствует боль. Во-первых, потому, что все мы помним муки отцов и дедов во время советских репрессий. Но еще и потому, что все еще жив миф о коллективной ответственности, и, к сожалению, все еще живо эхо антисемитской пропаганды.
Но это не повод смотреть на историю из-под приспущенных век. Это не повод бросать тень на тех героев, для которых права и свободы человека всегда были частью литовского самоопределения.
Кому-то это решение могло не понравится (и это их право). Хорошо, что эта дискуссия проходит в свободной Литве и среди свободных граждан Литвы. Кто хочет, тот может продолжать делать героя из Йонаса Норейки в частном порядке, может игнорировать две его подписи, но Вильнюс от своего имени этого делать не будет и свои пространства под это выделять не будет. Поскольку за 700 лет в имени Вильнюса вырезаны не только славные времена, которыми мы гордимся, но и, к сожалению, болезненные истории, история убийства четверти населения.
У нас нет права забывать и ту четверть горожан, которые уже не могут высказать свое мнение, заявить о своих правах и пожеланиях, поскольку они были убиты из-за своей национальности. Многие из них, я верю, со своей историей достойны памятных досок, но, к сожалению, в этой нашей жаркой дискуссии они стали лишь сухой статистикой – 55 000 вильнюсцев, мечты которых не осуществились.
Поэтому прошу всех вас прекратить манипуляции. Хватит ссориться, хватит унижать друг друга. Хватит говорить о коллективной ответственности, поскольку за любые действия – как героические, так и тлетворные – всегда отвечают только конкретные люди. Я призываю никогда не забывать, что борьба Литвы всегда была "За нашу и вашу свободу!"
