В начале о ГКБ. Для справки напомню, что последними утратили у нас свой государственный статус в начале нулевых Сбербанк (его купил в 2001 г. эстонский Hansabank) и Сельхозбанк, приватизированный в 2002 г. немецким Nord LB. Ну, а разговоры на эту тему время от времени возникают давно. Например, нынешний глава государства высказывался о нем еще в 2016 г., будучи тогда советником председателя правления SEB bankas. В том же году идею об учреждении ГКБ включили в свою избирательную программу "крестьяне". Возникло даже конкретное предложение – использовать для этого структуру "Литовской почты", сеть ее отделений по всей стране. А в повестку дня Сейма идея была включена после того, как по заказу Комитета по бюджету и финансам было проведено исследование причин экономического кризиса 2007-2009 годов. На что отреагировал Науседа: "Ситуация стала такой, что на эту альтернативу не должно быть табу", - заявил он в интервью DELFI.
Что имеется ввиду? Из парламентских дебатов и СМИ в осадок выпадает, как минимум, два мотива. Во-первых, редкостная в масштабе ЕС концентрация банков в Литве, где трем из шести (не считая филиалов и представительств) - Swedbank, SEB и Luminor - принадлежит около 82% рынка. На это обратила внимание в своем отчете в феврале с.г. Еврокомиссия. А это значит - слабая конкуренция и дороговизна кредитов и прочих услуг.
Во-вторых, что опять же является порождением слабой конкуренции, наметившаяся тенденция к сокращению размеров банковских сетей, снижающая их доступность в провинции. Речь идет о начавшемся процессе закрытия примерно 500 отделений.
Отсюда потребность в появлении новых серьезных игроков. И с этим соглашаются практически все, кто высказываются на эту тему. Сомнения и споры возникают по поводу статуса и роли ГКБ.
Не только прибылью единой
Почему таким игроком не может стать новый частный банк? На этот вопрос Кястутис Купшис, вице-президент Альянса потребительских организаций Литвы отвечает очень просто. Потому что из малого вырастить большой банк в нынешней ситуации сложно и требуется время. А инобанки приглашаются систематически, но они не идут, рынок мал и он уже заполнен под завязку. Поэтому волевое решение о ГКБ – единственный вариант.
Другой вопрос, должен ли новый банк отличаться от обычных – частных коммерческих? То есть стремящимся к прибыли и подчиняющим ее логике все свои функции? Этим вопросом, в частности, задается советник премьер-министра Скирмантас Малинаускас. И отвечает: нет, вряд ли задачей ГКБ должно быть стремление заработать в казну как можно больше денег. Его роль в том, чтобы оказывать давление на другие банки, побуждая их снижать процентные ставки на кредиты и тянуться к потребителям.
Тем и отличается госпредприятие от частного, что прибыль – не единственная, а порой и не главная его цель, считает экономист Ромас Лазутка. И приводит в пример железные дороги, которым приходится обеспечивать дешевыми билетами льготников. "ГКБ должен быть в меру прибыльным, но другие секторы деятельности направить на общество, на людей, на выживание планеты. Этого не делают другие действующие банки, и если они в перспективе не перестроятся, а будут все больше похожи на хищных динозавров свободного рынка, стремящихся только к прибыли, их рано или поздно должны сменить другие, более приемлемые для людей учреждения", - развивает эту мысль Купшис.
Проще говоря, в пику частным, покидающим мелкие городки и поселки из соображений экономии и выгоды, ГКБ призван заполнять эту нишу, принимая на себя социальную ответственность. К такому выводу приходит лидер соцдемов Гинтаутас Палуцкас.
Все взвесить
Но не все согласны с такой постановкой вопроса. Прежде всего, обращается внимание на то, что ГКБ – очень дорогая и рисковая штука. Уставный капитал универсального банка должен быть не менее 5 млн. евро, специализированного – 1 млн., напоминает глава Центробанка Литвы Витас Василяускас. Об этом еще в 2016 г. говорил и нынешний президент: "Кто-то полагает, что банк создать очень просто – отдайте отделения почты, откройте кучу счетов для граждан и предприятий, и банк готов. Банк начинается со своего капитала, и его нельзя сформировать так запросто – требуются свежие финансовые инъекции и достаточно большие, если хочешь, чтобы он не стал какой-то квази кредитной унией, которая не может создать серьезной конкуренции банкам существующей системы", - отмечал он в одном из интервью.
И это притом, что все убытки и гарантии государство в данном случае будет возмещать за счет денег налогоплательщиков, предупреждает Марюс Дубниковас, глава налоговой комиссии Литовской конфедерации бизнеса. Но если государство станет помогать из бюджета, это войдет в противоречие с фундаментальным правилом конкуренции, замечает министр финансов Вилюс Шапока.
Многие опасаются, что в ГКБ вместо профессионалов рулить станут чиновники и политики. "Если будет создан банк, акционером которого является правительство, в таком случае должен быть частным надзорный банк, который очень компетентен и строг, жестко ограничено вмешательство политиков и т.п. Управляемое государством предприятие - это плохая политика, предприятием должны править профессионалы. Государство может быть только акционером", - уверяет президент Ассоциации банков Мантас Залаторюс.
Впрочем, надзорный банк – ЦБ Литвы – уже есть. И для него, согласно действующему закону, все банки равны. Поэтому ГКБ должен своими параметрами соответствовать всем требованиям достаточности капитала и надежности, - напоминает его глава Василяускас.
В общем, все весьма спорно и очень непросто.
Страсти по налогу
Второй проект предполагает облагать налогами банковские активы, превышающие 300 млн. евро (тариф налога 0,03%). Этот налог уже одобрен правительством и ожидаемый доход даже учтен в бюджете на 2020 год.
Нетрудно догадаться, что такая идея не понравилась банкирам. Глава Центробанка Василяускас сетует на то, что она не прошла серьезной экспертизы среди профи. И это притом, что, будучи инициированным польской фракцией в Сейме, проект был зарегистрирован еще в 2016 году. Но пролежал под сукном три года и обсуждался в спешном порядке, чтобы успеть отразить его в бюджете.
А Залаторюс вообще считает закон "сырым", поскольку инициаторы толком даже не разобрались, что облагать налогом – активы или пассивы. Сомнения вызывает сам опыт Польши, которая ввела такой налог в 2016 г. В литовских СМИ появилось интервью с тамошним экспертом, который считает, что эта мера снизила конкурентоспособность в банковском секторе в минус маленьких и в пользу больших игроков рынка. Ведь крупным банкам легче ограничить расходы. В итоге за три года число банков сократилось с 38 до 31. Он полагает, что вводить налог следовало не на активы (т.е. имущество ) банков, а на их пассивы (обязательства).
На этом фоне довольно неожиданным прозвучало мнение президента, который предложил ввести налог не на активы, а ...на банковский процент. Резон очевиден: он стал бы примочкой против дорогих кредитов и сверхприбылей. По этому показателю Литва - один из лидеров в ЕС.
В итоге оба проекта забуксовали. И, похоже, будет взят тайм-аут. Под давлением критиков в своем постановлении правительство рекомендует Сейму организовать консультации на предмет последствий и оценить на соответствие правовым нормам ЕС.
