По его мнению, запрет на вещание прокремлевских СМИ в Украине является необходимым ответом на вызовы гибридной войны и такое решение было бы вполне адекватным для Литвы.

В последнее время во всём мире стали особенно популярными такие темы, как не соответствующие действительности новости, дезинформация, пропаганда, гибридная война, отметили организаторы недавнего общественного мероприятия "Вильнюсские консультации-2018" из Вильнюсского института политического анализа. По их мнению, несмотря на то, что анализу упомянутых проблем уделяется немало внимания, всё ещё недостаточно понимания, какие действия следует предпринимать для эффективной борьбы с данными угрозами.

Своим опытом и практическими рекомендациями во время мероприятия поделились эксперты из стран НАТО, а также Украины, Грузии и Молдовы. Немаловажную часть общественного обсуждения насущных проблем международного значения составила дискуссия, посвящённая поискам стратегического ответа России в глобальной информационной войне.

Как заявил руководитель Центра компетенций стратегической коммуникации НАТО в Латвии Маркку Мантила, в условиях, когда правда не имеет значения, информационные сообщения создают апатию, ведут к противостоянию и хаосу.

Николас де Педро, старший научный сотрудник Центра по международным делам в Барселоне, отметил, что фактчекинг, т.е. проверка новостей на достоверность, очень важна, но недостаточна, поскольку нет возможности проверить все создаваемые информационные сообщения - их слишком много.

Не удивительно, ведь в процесс вовлечено практически всё население России, отметил основатель и главный редактор портала StopFake.org Евген Федченко.

По его мнению, это становится доминирующей политической доктриной в отношении не только Украины, но и других стран, расположенных по соседству с Россией, в частности, Литвы, а также составляет вызов в мировом масштабе. Фактчекеры не только в Европе, но и за её пределами отмечают, что российские медиа не являются средствами массовой информации в общепринятом понимании, поскольку у них есть весьма специфические, не вызывающие доверия цели, инструменты и подходы в работе с аудиторией.

Несмотря на это, в России внутренним средствам массовой информации, в частности, федеральному телевидению доверяют 70% россиян, заявил руководитель Аналитической группы по вопросам гибридной войны Украинского кризисного медиа-центра Алексей Макухин.

Среднестатистический россиянин, согласно представленной исследователем информации, смотрит телевизор 4,5 часа ежедневно. О западных странах три топовых телеканала ("1 канал", "Россия 1" и НТВ) каждый день публикуют в среднем 41 новостное сообщение негативного характера (для сравнения - реклама "Кока-Колы" на тех же телеканалах появляется всего лишь 6 раз в день). Лидерские позиции в списке врагов России согласно содержанию новостных сообщений в российских СМИ занимают США, Украина и Европа. Все основные медиа-компании принадлежат правительству, находясь под полным контролем Кремля.

В интервью DELFI Алексей Макухин рассказал о том, кто несёт ответственность за развязывание и ведение информационной, так называемой гибридной войны, какими способами она осуществляется, и есть ли возможность этой войне противостоять.

— Во время обсуждения после дискуссии прозвучала версия, что в развязывании и ведении гибридной войны виновата не Россия в общем, не Москва, а Кремль. Как бы Вы оценили такое заявление?

— Ответственность за процессы несёт лидер, руководство. Безусловно, что в данном случае это – Кремль. Давайте определимся: "Кремль" - это не люди, которые сидят за красной стеной, а 1-3% населения, элиты России, потому что любой большой бизнес в России невозможен без государства. Россия - это страна, где бизнес и политика максимально взаимозависимы.

Поэтому, когда мы говорим о крупных бизнесменах, олигархах, таких как Дерипаска или Абрамович, следует понимать, что это такие же инструменты Кремля, как министр или посол. Если всю эту элиту называть Кремлём, безусловно, она несёт ответственность: она вырабатывает стратегию и контролирует её исполнение. Так что я думаю, что говорить, что это Кремль, правильно, и санкции нужно направлять именно против Кремля.

— Какое влияние оказывают эти санкции?

— Санкции имеют немалое влияние. Они бы так не старались всеми способами их снять. Другое дело, что они недостаточно эффективны. Они должны быть более таргетированными. Потому что как раз большая часть тех, кого мы назвали "Кремлём", персонально как люди имеют много возможностей, чтобы продолжать наслаждаться той самой европейской жизнью, которую так рьяно критикует Киселёв. Они продолжают использовать всё наилучшее, что дает либеральный демократический западный мир.

Та же Захарова (представитель МИД РФ Мария Захарова – DELFI), был такой мем в интернете, в очередной раз сурово критиковала Запад, а в интернете анализируют: стоит человек в итальянской обуви, американском платье, с американским телефоном, пользуется всеми западными брендами и рассказывает, какая ужасная Запад вещь. Резюмируя: санкции недостаточно эффективны. Они не таргетированы на эту элиту, она имеет много возможностей их обходить: покупать недвижимость за рубежом, иметь счета за рубежом и т.д. Их надо усилить.

— Работают ли подобные анализирования так, как они должны работать? Всё это можно показать людям – но кому они поверят?

— Это зависит от того, о какой аудитории мы говорим. Если говорить о внутренней российской аудитории, там имеют большой приоритет Соловьёв и Киселёв. Но коль мы сейчас говорим о санкциях, решения о которых принимались европейскими политиками, ориентирующимися на электорат, значит, именно до них нужно доводить эту информацию. И для этого, в принципе, есть все средства.

Непонятно, почему российская точка зрения имеет где-нибудь в Италии или Германии гораздо большую поддержку, чем собственная, западная. Сегодня шла речь о том, что там Россия воспринимается как продолжение Советского Союза, просто немного переформатированного, и оговаривалась инициатива о создании органа, который бы определял, что является пропагандой, а что - нет.

— Уже долгое время российские СМИ пугают присутствием в Украине "фашистов". Как в Украине расценивают пропаганду российских СМИ?

Северная Корея тоже рассказывает, что у них самый справедливый государственный строй, а вокруг – злодеи. Они просто эксплуатируют возможности влияния. В Украине правые партии, одной из которых можно считать "Правый сектор", не прошли в парламент: вместе взятые, они набрали меньше 1% голосов. Меньше, чем во многих европейских странах. Объективно они вообще не имеют какой-либо поддержки.

Между тем российские СМИ, которые СМИ и не являются, делают фейковые новости, находят людей, высказывающих радикальные тезы, потом благодаря контролю СМИ эти тезы выставляются распространёнными, поддерживаемыми многими людьми, а потом уже Киселёв говорит об этом в прайм-тайм на Первом канале. Это чистая манипуляция. Это информационная спецоперация, и именно поэтому они и не являются СМИ. Поэтому они и были запрещены в Украине – сначала СМИ, а потом и такие платформы, как "ВКонтакте" и "Яндекс". Это очень адекватное решение, я думаю, оно было бы адекватным и для многих других европейских стран.

— Например, для Литвы?

— Да.

— Согласно данным недавно проведённого Центром исследования, 30% новостей в эфире российского телевидения были посвящены событиям в Украине, и 90% из них - негативные.

— Немного уточню. Мы проанализировали все новости, потом отобрали негативные, и составили топ-список стран, о которых шла речь. На первом месте были США, потом Украина, потом Европа. Соотношение негативных и позитивных новостей - 85% / 15%. Мы ещё провели анализ использования военно-милитаристской лексики: нескольких десятков слов, таких, как "война", "оружие", и сравнивали с употреблением нейтральной лексики: "бизнес", "партнёрство", "кооперация".

Военные слова преобладают значительно. Есть своя интересная динамика: использование таких слов вообще не совпадает с реальными событиями. Например: Россия два раза выходила из Сирии. По официальным данным. Так говорил Путин. Война закончилась – логично, что количество информации о ней должно уменьшиться. Но мы заметили, что наоборот, в эти периоды оно увеличивалось. Почему? Она была связана с выборами.

Первое наше исследование было о том, что образ врага используется как фактор мобилизации общества. Это эффективно и дёшево: вместо того, чтобы улучшить жизнь людей, их нужно запугать, создать образ врага. В России телевизор ещё побеждает холодильник. Были выборы, началась кампания, и военную тематику подняли, хотя официально война в Сирии уже закончилась. Выполнялась мобилизационная функция, чтобы население голосовало за сильного, силового лидера.

Мы также проанализировали ежегодные обращения Путина к Совету Федерации на использование разных слов. Последняя речь была чисто милитаристской. Слово "ракета" там использовалось 29 раз, слово "оружие" – тоже 29 раз, чего не было никогда до этого. Общественный дискурс очень милитаризируется.

— В области военных действий очень важна система распознавания "свой-чужой". Могут ли быть таким маркером обычные слова, например, предлоги "в" и "на"? Можно ли сделать определённые выводы о взглядах человека в зависимости от того, как он выражается: "в Украине" или "на Украине"?

— По-моему, нет, нельзя. Есть просто определённая привычка. Это ещё не является фактором. Есть целый ряд таких слов. Например, в английском языке: "Ukraine" или "The Ukraine" – ясно, что многие неанглоязычные люди эту разницу не понимают, им нужно постепенно объяснять. Но, безусловно, это не является и не может быть каким-то фактором разделения людей, так же, как и сам язык не является таким фактором. На что надеялась Россия? Что они Украину поделят по языковой границе, и, таким образом, вся восточная, центральная, включая Киевскую область, и южная, включая Одессу, части Украины - то, что они в начале называли "Малороссией" – их поддержит из-за языка. Этого не произошло. Ни в Днепропетровской области, ни в Харьковской, где преобладают русскоязычные, не хотят жить в том, что называют "русским миром", а хотят быть в Украине, хотя для них родной язык - русский.

— Не секрет, что во многих странах есть люди, желающие как раз жить в "русском мире", но не желающие при этом переезжать в Россию. Являются ли эти люди "пятой колонной" в условиях гибридной войны?

— Люди, которые тоскуют по русскому миру, – это, безусловно, фактор риска. Это те, на кого опирается Кремль. Давайте разберёмся, по чему они тоскуют. По сути, это тоска по Советскому Союзу, по советской империи, по Российской империи. А определяющим для империи есть возвращение захваченных территорий. Поэтому эти люди поддерживают жажду Кремля захватить бывшие территории СССР. Можно сказать, думаю, что они и являются "пятой колонной". Этот "русский мир" не обязательно ориентируется только по языку. Здесь скорее раздел между теми, кто жаждет возвращения империи, и теми, кто не хочет этого. В России чудесным образом объединяются несовместимые вещи: может быть митинг, на котором будут нести портреты Сталина, Николая II и иконы. Коммунизм, ядерное оружие, русский балет - все эти разные вещи объединяет единая концепция: неоимпериализм. Всё, что поддерживает неоимпериализм, поддерживается Кремлём. Русский мир - это неоимпериализм.

— Является ли гибридная война только информационной или это обычная война с элементами информационной?

— Она потому и является гибридной, что там есть несколько элементов. Она ведётся на нескольких площадках одновременно. Там есть элемент реальных действий, есть и информационный элемент, дипломатический, экономический... Отравление Скрипалей - это элемент реальных действий: нужно иметь двух агентов, яд, лаборатории, место хранения и т.д. Это целое измерение необходимых реальных вещей. Есть и информационная составляющая - как это поясняется. В российских СМИ было, кажется, 28 версий того, как произошло это событие. Если ты имеешь свои информационные каналы, спикеров, которые обо всём этом говорят, Захарову, которая продвигает месседж на дипломатическом уровне, ты имеешь иное измерение ведения этой войны. Все эти площадки контролируются из единого центра. Гибридная операция, безусловно, не только информационная.

— Какие действия можно предпринимать для оказания сопротивления в этой войне?

— Европейский, западный мир атакуется, но не даёт надлежащего ответа. Уже можно было бы давать намного более эффективный и жёсткий ответ со стороны Запада. Когда мы поймём, что идёт информационная война, и начнём отвечать с военным отношением к этому, этот ответ станет боле системным. Никто же не станет говорить, что это ограничение прав европейцев, что мы не разрешаем россиянам свободно заезжать к нам на танках или завозить кому-либо оружие. Есть целый набор средств от превентивных до стратегических. И также должно быть с информацией. Ответ не надлежащий - именно поэтому и проводятся такие анализы, чтобы бить тревогу и заявлять, что надо делать в ответ.

— Кто сейчас делает успехи в этой гибридной войне?

— Я бы сказал, что инициатива – у России. По крайней мере, она навязывает свою инициативу. В принципе, когда ответ на пророссийскую информационную агрессию становится более жёстким, как правило, Россия идёт на уступки. Формат взаимодействия с Россией возможен лишь с позиций силы. Иная позиция, к которой склоняются в развитых европейских странах - компромисс, диалог и сотрудничество - с Россией не работает: она воспринимается Россией как слабость и возможность для атаки.

— С Россией и Украиной граничит Беларусь. Как можно рассматривать эту страну сквозь призму гибридной войны?

— Я не являюсь экспертом по Беларуси, но точно знаю: из дискурсов Кремля следует, что Беларусь рассматривается Россией как своя территория. Концепция русского мира географически определяется как минимум границами Советского Союза: всё, что было в границах СССР, по праву сильного якобы принадлежит России, империи. Путин называл развал СССР самой большой геополитической катастрофой ХХ столетия, а иные спикеры повторяют идею, что это была ошибка, которую надо исправлять.

Беларусь наиболее уязвима, потому что она воспринимается как часть Российской империи. Думаю, что здесь очень большой риск. Часть стратегии России - всегда иметь полный контроль над Беларусью. Мы изучали соотношение негативных и позитивных новостей в СМИ со второй половины 2014 г. по конец 2017 г. Вся Европа в новостях описывается на 85% негативно. Но есть и две страны, описываемые позитивно: это Беларусь и Швейцария. В целом в российских СМИ Беларусь рассматривается как друг.

— Согласно представленному Вами исследованию "Левада-центра", Литва в списке врагов России находится на шестом месте после США, Украины, Великобритании, Латвии и Польши. По данным анализа вашего учреждения, соотношение негативных и позитивных новостей в российских СМИ о Литве составляет 79% к 21%. Менялась ли каким-либо образом картина с 2014 по 2017 г.? Изменилась ли тактика и стратегия ведения этой гибридной войны?

— Нет. Стратегия не меняется: ничего не признавать, всё отрицать и делать контрвыпады. Тактика, безусловно, меняется, но, в принципе, всё то же самое. Информационные атаки наиболее эффективные, пока объект этих атак не понимает, что он находится под атакой, пока ему кажется, что просто мир такой вокруг. Поэтому первое, что надо делать - это понять, что идёт целая направленная информационная операция. Это задача как государственных, так и негосударственных агентств и органов.

После того, как появится это понимание, нужно эту проблему адресовать. Для этого есть свои легальные механизмы. Вы как представитель СМИ прекрасно понимаете свою ответственность: если вы даёте умышленно некорректную информацию, есть законные способы вас преследовать в цивилизованных странах. Их надо использовать: анализировать источники финансирования и т.д., вплоть до закрытия СМИ.

Нужно повышать давление санкций на политическом и экономическом уровне. Россия не делает никаких шагов навстречу. Очень кричащий случай: сейчас ведётся разговор о том, чтобы вернуть Россию в состав Парламентской ассамблеи Совета Европы. На основании... ничего. Её заставили выйти оттуда по определённым причинам, в том числе из-за аннексии Крыма. Прошло время - и в ПАСЕ говорят, что, в принципе, можно вернуть. Россияне там мощно работают, продвигая это решение. В первых неделях октября будет голосование. Если Россия вернётся в ПАСЕ - это будет кричащий системный сигнал. В России это будет интерпретировано так: видите, мол, мы победили, просто надо ничего не признавать, делать контрвыпады - и это путь успеха.

— Когда же закончится эта гибридная война, по вашему мнению?

— Не скоро. Это уже новый мир такой. Как раз нужно перестать воспринимать это как что-то, что можно перетерпеть. Это долгосрочное противостояние, как во время Холодной войны. Ничего не изменится ни через год, ни через два.

Поделиться
Комментарии