О союзном государстве России и Беларуси говорят с 1996 года, однако оно реально существует только на бумаге – в документах очерчены учреждения, гимн, общий флаг этого государства, статус в международных организациях, ежегодно утверждался бюджет.
По словам Т.Янелюнаса, применявшаяся Евросоюзом политика изоляции Беларуси оказалась совершенно неэффективной и принесла больше вреда, чем пользы: «Не удалось усилить оппозицию, соответственно, нельзя надеяться на перемены режима А.Лукашенко в ближайшее время. С другой стороны, чем больше давления испытывает Беларусь, чем большей изоляции она подвергается, тем больше вероятность, что она обратится за помощью к недемократическим странам – к той же России, дружбе с Ираном, Венесуэлой и так далее».
Т.Янелюнас считает, что смягчение отношений между Литвой и Беларусью приведет к расширению возможностей лавирования последней – так Беларуси посылается сигнал о том, что в случае давления со стороны России она может обратиться к Западу.
«В этом случае освобождение Козулина было одним из тех условий, которое позволяет, по-крайней мере, начать какой-то диалог с А.Лукашенко, может быть не прямой диалог, а диалог на уровне представителей власти рангом пониже. Это предоставит немного более широкие возможности белорусскому режиму для лавирования и если эти возможности будут использованы в тех случаях, когда нужно сопротивляться давлению России, то Беларусь потенциально может, если не склониться к Западу, то хотя бы не стать элементарной частью России», - полагает литовский политолог.
И хотя он согласился, что освобождение политзаключенных еще не говорит об установлении в стране гражданских свобод и облегчении режима, тем не менее Т.Янелюнас обращает внимание на то, что отмежевание режима А.Лукашенко от линии Москвы может быть выгодно Литве и в экономическом смысле, потому что есть возможность, что может вырасти белорусский транзит через Литву.
На вопрос о политических выгодах, политолог ответил, что в политическом смысле смягчение отношений Литвы и Беларуси больших дивидендов не принесет: «Я не знаю, можем ли мы что-либо использовать в политическом смысле. Мы, понятно, внутри ЕС можем стать одним из самых активных партнеров, через которого будут общаться с Беларусью, стать экспертами, которые лучше, чем другие страны ЕС знают о ситуации в Беларуси».