По словам политологов, Россия на самом деле не выступает за мир на Ближнем Востоке, однако она ведет себя так для достижения более серьезных и глобальных своих целях. О том, что означает этот шаг Путина, чего добивается и чего уже добилась Россия, в телепередаче "В центре внимания" на ЛРТ журналист Эдмундас Якилайтис говорил с заместителем директора Института международных отношений и политических наук ВУ Маргарита Шешелгите, главой Центра восточно-европейских исследований Лауринасом Кащюнасом и аналитиком Центра анализа европейской политики Марюсом Лауринавичюсом.
– Господин Лауринавичюс, чем Вы объясняете внезапное изменение мнения В.Путина и приказ о выводе войск из Сирии?
Во-первых, когда кто-то говорит, что это резкое изменение настроения, я сказал бы, что нам вообще не хватает исследований на тему, что и почему делает нынешний путинский режим. Для меня не было неожиданностью. Это один из немногих случаев, когда слова Путина надо расценивать так, как он их сказал, что Россия выполнила все задачи, которые ставились в начале этой кампании. После того как были достигнуты все цели, она выбрала стратегически удобное время для выхода, точнее – начала выхода. Хочу подчеркнуть, что полного выхода не будет.
Российское военное присутствие в Сирии остается, выведут только часть российского вооружения и авиации, но это не означает, что Россия с военной точки зрения уходит. Важно то, что они это решение приняли в удобное для себя время, т.е., когда начались настоящие переговоры о мире в Сирии, для достижения удобных целей. В настоящее время мы могли бы констатировать, что Россия на самом деле добилась всего, чего хотела, и продолжает эффективно проводить стратегическую операцию на Ближнем Востоке. Даже когда мы говорим, что целью было защитить режим Башара Асада, это тоже неточно. Россия ставит перед собой намного более серьезные и глобальные цели.
– Госпожа Шешелгите, все ли это прогнозировали, было понятно, а Путин добился, чего хотел?
Сам Путин сказал, что они добились того, чего хотели. Прогнозировать действия Путина нам часто не удается: с одной стороны не хватает исследований, с другой, мы не знаем, как подойти к режиму. Не знаем и, какие решения там принимают, какие готовят. Это было довольно неожиданно не только для политических аналитиков, но и для дипломатов, которые готовились, участвовали в переговорах, а также для представителей разных стран.
Я думаю, что Путину по большей мере удалось добиться своих целей, поскольку, чего доброго, основной целью было укрепить свои позиции в переговорах. Сейчас как раз наступил критический момент, когда эта оппозиция укрепилась, идут переговоры. Также очень важно то, что Путин в силу ухудшения экономической ситуации в России ищет точки выхода, ищет сближения с западным обществом, чтобы снять санкции. И опять такой его шаг, я думаю, был бы шагом в сторону ситуации урегулирования отношений со странами Европы и Запада. Наконец, важна и другая цель, о чем говорил постпред России в ООН Виталий Чуркин, что Россия своими действиями показала, что в этом регионе есть два игрока – Россия и США. Именно они договариваются о том, какой будет судьба региона. Это связано с выступлением Путина в 2014 г. на Валдайском форуме, где он сказал, что мировой порядок меняется и Россия хочет участвовать в формировании нового порядка.
– Господин Кащюнас, это может быть результатом какой-то сделки? Могла ли Россия договориться с кем-то, чего мы еще не знаем?
Очень возможно, но на это нужно время и доказательства, а доказательства могут появиться только в июле, когда ЕС будет голосовать о продлении санкций. Поэтому я бы не спешил утверждать, что все цели России достигнуты. Отчасти тактические цели в Сирии достигнуты, несколько отвоеваны позиции Асада – он за полгода вернул 10 000 кв. км, сейчас он в таком состоянии, что еще нет краха, но зависимость еще сильная. Россия в любой момент может вернуться в Сирию со всеми своими военными силами. Также Россия ясно осознает, что там больше никакого перелома не добьется, только тактических побед. Я даже не сомневаюсь, что приход России в Сирию 30 сентября 2015 г. был частью планшетной игры – желанием выйти из международной изоляции и режима санкций. То, что американцы уже продлили санкции, показывает, что не все так просто. Не так легко обменять свой приход в Сирию на благосклонность американцев, поэтому россияне наверняка намерены раздробить ЕС к голосованию, намеченному на июль.
– Несмотря на то, что минские соглашения не осуществлены?
Кащюнас: На Западе уже формируется понимания, что мяч на стороне Украины. То, что Украина должна провести реформу децентрализации, провести выборы и признать их, что в таких условиях здравым умом понять невозможно. Посол ЕС в Москве Вигаудас Ушацкас уже говорит о том, что есть связь между внутренними реформами в Украине и санкциями в отношении России, что является новостью. Если есть соглашения, что это будет проталкивать Запад, в первую очередь Германия, которая сейчас готовит план Маршалла для Украины, то если все будет проходить по такому прогнозу, думаю, украинцами могут пожертвовать.
– Могла ли Сирия быть разменной монетой?
Шешлгите: Я думаю, что это разные детали одной мозаики. Было ли в планах променять Украину на участие в Сирии, мы не можем ни подтвердить, ни опровергнуть. У меня создается впечатление, что Путин играет, это сложная игра, в которой частью мозаики является как Украина, так и Сирия. А такие настроения на Западе уже формируются. Формируется установка, будто Украина должна сама постараться, а также, что быть может минские соглашения недееспособны, и надо искать альтернативы решения сложившейся ситуации. Также пытаются искать пути, по которым Россия могла бы вернуться к улучшению отношений с Западными странами. Включая и оживление Евразийского союза и завязывание этих отношений, как сотрудничество между двумя союзами и в других подобных форматах. Такие настроения существуют и в силу различных нестабильностей ЕС, и в силу того, что ситуация в Украине не улучшается, в чем видится усталость, и где никто не знает, как эту ситуацию до конца разрешить.
– Господин Лауринавичюс, давайте вернемся к Сирии. Путин говорит о том, что это послужит миру, что они добились своей цели и т.д. Но если речь идет о мире, неужели военная кампания, проводившаяся Россией послужит миру в Сирии?
Я думаю, что мы не осознаем всю глобальность российских целей. Россия никогда не добивалась никакого мира на Ближнем Востоке, за всю историю со времен Холодной войны. Как раз нестабильности и вражда на Ближнем Востоке были главным козырем и целью России.
В этой сирийской игре Россия с самого начала преследовала несколько целей. Первая геополитическая – утвердиться на Ближнем Востоке. И они это сделали. Одна из подтем этой темы была иранско-сирийско-российская ось.Она еще не создана, но эта война положила начало ее созданию. Также утверждение военного присутствия в Сирии. У России была военно-морская база в Тартусе, авиационная база в Латакии. Обе эти военные базы, из которых одна модернизирована, а другая - заново создана, являются способом военного утверждения России. Я согласен с тем, что хотели отвлечь внимание от Украины и выйти из международной изоляции, но по сути это не было связано только с Украиной. Сейчас переговоры ведутся по российскому сценарию, и это самое главное. Это тоже то, чего Россия добилась.
Переговоры о той же Сирии ведутся по российскому сценарию. Еще одной целью было показать российскую мощь. Что они успешно и сделали. Важно не только то, что они показали миру эту военную мощь, важны и конкретные цели. Надо иметь в виду, что Россия - второй крупнейший поставщик оружия в мире после США. Они провели своеобразную презентацию своего оружия, и эта их кампания быстро окупится.
Еще один момент – кризис беженцев в Европе, как они его увеличили своим военным присутствием, намеренными бомбардировками мирных граждан. Россию еще призвали за стол переговоров еще и поэтому. Так я вернусь к началу, Россия добивалась всех этих целей и выбрала наиболее подходящий момент, чтобы в стратегических целях показать свой мирный настрой.
(Текст дается в сокращении).
