Сам командир вильнюсского гарнизона советской армии в 1991 году, выдачи которого от Беларуси требует прокуратура Литвы, отрицает предъявляемые обвинения. Владимира Усхопчика подозревают в том, что 13 января 1991 года именно он дал команду открыть огонь по людям, собравшимся у телебашни.
Владимир Ухопчик уехал в Беларусь и в 2000 году назначен заместителем Минобороны Беларуси.
По странной прихоти судьбы место опального генерала занял известный в Беларуси Валерий Фролов. В интервью «Белорусскому партизану» Валерий Дмитриевич вспоминает, как это было…
- Что касается Усхопчика, меня очень взволновала судьба этого человека. Непростая судьба. Все-таки дошел простой крестьянский сын до генерала, до замминистра обороны… Мне, слава Богу, повезло встречаться с ним в Вильнюсе, вместе служить. Мне глубоко он симпатичен как человек, как офицер. В том числе, как ни странно, своей выдержкой, спокойствием, говоря по-белорусски, «памяркоўнасцю».
Еще до начала этих последних разговоров мне позвонили люди, предупредили о том, что будет. Я перезвонил Владимиру Никитичу, предупредил: ты, брат, поостерегайся, потому что на фоне вдруг воспылавшего общечеловеческими ценностями нашего президента, демократией, общением с Западом, могут случиться неприятности.
К сожалению, люди, которые служили в армии в то время, на приличных должностях, не шибко искушенные в политике, оказались в самых горячих точках, в том числе - очень много белорусов. Я могу назвать и Усхопчика, и я оказался, и Миша Козлов, Боровой Валера, Ростислав Слабошевич - белорусские генералы, они заслужили все своим горбом - во всяком случае, в Москве по паркетам не ходили…
- Валерий Дмитриевич, литовские события 91-го всплыли очень внезапно. Почему так?
- Да потому что у литовцев появился шанс в результате своей внутриполитической борьбы использовать эти события - события, связанные с гибелью идей, по-моему, это кажется очень важным некоторым политическим силам внутри Литвы. Эти события, которые в памяти очень многих людей, политические силы хотят использовать для получения дивидендов. Хотя тогда это были другие времена, другая страна, и многие, к сожалению, военные, начиная с командующего войсками в Грузии Родионова, оказались в очень незавидной ситуации. Неискушенные в политике, люди, руководствующиеся долгом, честью, приказом - это святое в армии, иначе и армии как такой не было бы, их просто использовали политиканы. Вот в такой к ситуации, к сожалению, оказался и Усхопчик.
- Давайте вспомним, что происходило тогда, в январе 91-го, в Вильнюсе…
- Литовцам нужна была свобода слова, поэтому ту телебашню, которая в Вильнюсе расположена на горе, где много всяких крестов теперь (как у нас Куропаты), решили захватить. По тем временам в Вильнюсе проходили достаточно необычные волнения, унять которые и были привлечены войска, что, в общем-то, для них несвойственно. Тем более, что в Вильнусе служил командир МВДэшной дивизии , у него там два полка было.
Ну а наши политики, которые всегда боролись за «светлое будущее» нашей страны, решили использовать такую силу, как армия. Военным,все знают, отдай приказ - они пойдут выполнять. И были использованы войска, в результате чего, по-моему, 13 человек погибли. Я знаю, войска не были вооружены, только холостыми, и у меня было время на эту тему поговорить с Володей (Усхопчиком. - Ред.) - мы полтора года служили в Бобруйске: он - командиром, я - начальником штаба корпуса.
Нас, в общем-то, Вильнюс связывал. Поэтому я убежден: если и были провокации с чьей-то стороны, то не со стороны военных, а,возможно, со стороны других силовых структур, и провокации со стороны литовцев (помните, как возле Белого дома в Москве три человека погибли - там со смерти людей устроили клоунаду),поэтому и случились эти смерти. За Усхопчиком у них давно руки тянулись, но, казалось, все успокоилось.
Я знаю, что по таким обвинениям срока давности не существует, - кому-то понадобилось опять сыграть на этих чувствах. Какая-то политическая сила хочет сыграть на этом, хотя и будут прикрываться общечеловеческими ценностями, демократией, правами человека. Но в основе этой деятельности совсем другие цели лежат. Я уже, слава Богу, накувыркался в этом д…ме, и уже совершенно по-другому смотрю на эти вещи. Я горжусь тем, что 34 года прослужил в армии, и убеждён, что чувство долга, ответственности у любого офицера гораздо выше, чем у любого чинуши. К сожалению.
- Вы сами офицер. Можно ли было в той ситуации поступить по другому?
- Не он - так поступил бы кто-то другой.Его мгновенно отстранили бы от должности. Я знаю, какие чины присутствовали в его кабинете (называть не хочу, пускай он, если хочет, называет). Если бы он отказался выполнить приказ - его тут же сняли , назначили бы кого-нибудь юнца, который тут же взялся бы изображать преданность партии и правительству. И тут уже никто не смог бы спрогнозировать, что там могло случиться вообще.
- Так случилось, что именно Вы сменили Усхопчика в Вильнюсе…
- Я приехал туда за два месяца до ГКЧП. И я имел возможность убедиться в хитромудрости некоторых крупных военных чинов, которые «давай-давай!», а чуть что - в кусты. Накануне ГКЧП меня вызвали (это было воскресенье, я отдыхал) к начальству. Приезжаю: ходит замкомандующего округом, который за Литву отвечал, Овчаров такой был, мужики какие-то представительные в штатском. Спрашиваю: что за мужики то? Отвечает: это - генерал КГБ, то - МВД, то - десантник. Ну, значит, стали ставить по-ленински задачу: почта, телеграф, телефон, мосты. Мне, молодому комдиву, хватило ума, чтобы вспомнить судьбу Усхопчика и сказать: мужики - или я принимаю участие в решениях, или ответственность берете на себя. Начали вместе обсуждать ситуацию. Слава Богу, Господь Бог мне помог в той ситуации. После того я много раз приезжал в Литву, встречался много раз с бывшим генеральным прокурором Артурасом Паулаускасом (я уже был депутатом, он - председателем парламента в Литве). Мы встречались с ним как родные - у них ко мне претензий нет. И не потому, что я такой умный, а потому, что мне откровенно повезло.
Сижу раз вечером. Звонок начальника Генерального штаба СССР, приказ - вывезти архивы ЦК компартии. Отвечаю: понял. А тут мне своя «разведка» докладывает: все силовые структуры Литвы окружили ЦК и находятся в полной готовности брать этих «коммуняк». А путч уже повернул в другую сторону. И как быть? Поедешь вывозить - стрельба начнется, посадят, не поедешь - приказ не выполнишь, тоже посадят. Что делать? Хорошо, у меня начальник политотдела был афганец. Говорю: Юра, ты эту группировку возглавишь. А у меня восемь БТРов стояло на стрёме. Они уехали, а от дивизии до ЦК - всего два километра было. Я стакашку водки (для храбрости) выпил, сигарету в зубы (девять лет не курил, а тогда, в Вильнюсе, закурил). Жду, когда пальба начнётся, столкнутся две силы. Два БТРа заехали во дворик ЦК - так кроме экипажей, выехало еще 28 человек с мешками. Я понимаю, что определенная ценность у этих партийных документов была, всех развезли. А утром уже звонит мне Ландсбергис: вывезли ЦК, мы вас будем судить!
Я убедился на вильнюсском ОМОНе, которым командовали все, кому не лень, кто хотел прогнуться, - использовали, а 150 человек ,ситуация изменилась, бросили на произвол судьбы. И мы охраняли их две недели, пока они не покинули Вильнюс.
- Слышал, вы охраняли и Усхопчика?
- Да. Пока он не уехал из Вильнюса, два БТР охраняли квартиру в Вильнюсе, где тогда жил Усхопчик. Не помню уже, как называется тот район Вильнюса, где жил Владимир Никитич, но мы поставили два БТР, которые круглосуточно дежурили у его квартиры. Мы опасались за его жизнь. И так где-то продолжалось около недели - дней десять, пока Усхопчик не покинул Вильнюс.
Вообще, после путча мы месяцев девять были ничьи, ни советские, ни российские, ни литовские, а жизнь то продолжалась, и на фоне резкой демократизации всех структур и чиновников, приходилось принимать ответственные решения на свой страх и риск..
- Валерий Дмитриевич, как так случилось, что вначале Усхопчик, затем - Вы, два офицера белоруса практически в одно время оказались в одной горячей точке, один за другим. Не белорусская ли толерантность тому причина?
- Я знаю очень многих белорусских офицеров, которые служили в самых горячих точках. Белорусские офицеры не имели привычки служить по блату - мы до всего дослуживались сами. Поэтому очень многие белорусские офицеры и попадали в самые горячие точки: Закавказье, Армения, Чечня. То же самое произошло с Усхопчиком; просто он волею судьбы оказался в ненужное время в ненужном месте.
То переломное время послужило толчком к политической деятельности многих военных. Судьба свела меня в то время с Александром Руцким, Сашей Лебедем, Асланом Масхадовым, который был моим подчинённым.Толковые офицеры, попав в совершенно незнакомую им среду, со своим дурацким (с точки зрения постсовецкого политика) понятием о долге, чести, порядочности, закончили весьма печально.
Но я уверен, что появление в политике офицеров способно привнести в неё ответственность, не худшие человеческие качества. В армии ведь не только строем ходят…
- Валерий Дмитриевич, сейчас Вильнюс в очередной раз потребовал дать Владимира Усхопчика. На фоне заигрываний с Европой, чем может ответить на это требование официальный Минск?
- Усхопчик - человек с большой буквы, офицер с большой буквы, генерал с большой буквы. Не знаю, чем я могу ему помочь. Позвонил ему - вроде бы уверенно себя чувствует. Мы дружили и семьями, у него жена умерла. Я рад, что судьба свела меня с этим прекрасным человеком. Я бы очень хотел, чтобы у него все хорошо сложилось.
Не знаю, как поступит А.Лукашенко. Есть очень серьёзная для него опасность, что перебрав некую квоту в сдаче своих соратников, служивших ему: Шейман, Сиваков, Павлюченко, многие из руководства МВД, прокуратуры (с их дачами и квартирами ), в решающий момент задумаются, а стоит ли бездумно выполнять указания и распоряжения, может, стоит подумать о последствиях, даже не имея ввиду изменение ситуации в Беларуси.
