По его словам Алексею Навальному удалось показать, что он способен на самостоятельные поступки, и что Кремлю трудно загнать его в узкий коридор. В перспективе грядущих в следующем году президентских выборов в России он утверждает, что они будут сложными.

Тем не менее, А.Морозов не скрывает и пессимизма: "Но нужно заметить, что нельзя обольщаться и связывать какой-то особый оптимизм с пробуждением молодежи".

- Как можно охарактеризовать события 12 июня в России? Что было главным, на ваш взгляд?

- В первую очередь, нужно сказать, что дать этому оценку не так просто, как кажется на первый взгляд. Потому что, с одной стороны, это просто еще одна ступень избирательной кампании в президенты, которую ведет Алексей Навальный. Все понимают, что он в безнадежной ситуации, лишен возможности участвовать в публичной политике, избираться, но при этом он пытается вести интересную игру, которая в общем и целом направлена на то, чтобы омрачить Владимиру Путину четвертый срок и президентские выборы 2018 года. И здесь Навальный добился некоторого результата, потому что в очередной раз показал, что способен на абсолютно самостоятельные поступки, что Кремлю трудно его загнать в узкий коридор.

Aleksandras Morozovas

- Становится труднее или в общем трудно?

- Становится труднее, но мяч все время на стороне Навального, он сохраняет инициативу, создавая для Кремля ситуацию хаотического реагирования.

- Сложилось впечатление, что все же в ходе этих протестов фигура Навального была далеко не главной.

- Да, это одна сторона. Вторая сторона заключается в том, что 26 марта все поняли: произошла какая-то новая молодежная конфигурация в ответ на разоблачения Навального. Вся эта сетевая активность, 20 миллионов просмотров его ролика — это очень широкий охват. И еще 26 марта стало ясно, что в интерес к политике вовлеклись новые контингенты и аудитории.

- Ваши слова опровергают утверждения некоторых аналитиков и публицистов о том, что выросло целое поколение, которое ничего кроме Путина не видело. Сейчас мы видим, что это поколение хочет все же чего-то другого

- Это второй важный момент, его можно точно фиксировать. Это молодые люди 18-20 лет, и невозможно от людей такого возраста ждать, чтобы они объясняли свою мотивацию, как пятидесятилетние политологи. Ясно, что эта молодежь путается в словах, но в том, что они говорят, слышна в общем одна тема, которая, безусловно, верна. Она заключается в том, что этим молодым людям надоел казенный, бюрократический, старческий политический и поколенческий слой. Они видят каких-то страшных, рассевшихся не в политике, но в жизни в целом старых мужиков, которые представляют какой-то страшный образ будущего. Молодежи слышится, что там наверху какие-то старые попы требуют новой морали, вояки требуют новой войны, здесь видно, что эти парни наверху захватили все деньги в стране и не собираются никак делиться, и не будет никакой справедливости для новой поколений.

- Своего рода Франция 1968 года?

- Так и есть. Мне кажется правильно Андрей Лошак описал атмосферу на Тверской, когда молодежь сначала скандирует "Россия без Путина", а потом тут же шутливо "Эстрада без Агутина". Но нужно заметить, что нельзя обольщаться и связывать какой-то особый оптимизм с пробуждением молодежи. Во-первых, совершенно неясно в какую сторону это пойдет. На Тверской было видно, что молодежь, которая пришла, - это, как говорят в России, студенты-ботаники. В отличие от протеста 2008 года и 2011-2012 годах в Петербурге и Москве. Тогда было много политизированной молодежи из разных анархистских, правых организаций. Здесь же было видно, то пришли не футбольные фанаты, не политизированные группы, а "студенты-очкарики" с российскими флагами. В общем действительно полностью совпало их жизненное ощущение своего будущего: 12 июня — это день России, и они хотят претендовать на то, что это их Россия и их будущее.

- У вас нет ощущения, что 12 июня поставило власть в тупик? Ожидала ли власть такого и, значит, изоляция Навального - это еще не все?

- Конечно, нет. Власть очень хорошо подготовилась за пять лет. Это прекрасно видно: спецподразделения хороши экипированы, прошли подготовку, гораздо лучше проводят логистику и меры по расчленению толпы. Все это гораздо больше продумано, чем раньше. В этом смысле слова власти не приходится бояться этой среды, этих молодых студентов всерьез. Именно поэтому мне и многим другим людям поколения постарше показалось, что разгон был проведен слишком жестко в отношении такого контингента. Когда было принято решение, начался очень архаичный по своему типу разгон.

- В Украине, как известно, такой разгон закончился Майданом...

- Совершенно верно. На этот раз разгон был ошибочным, неадекватным решением власти. Также нельзя забывать, что на День независимости такая акция проходит впервые, и она, конечно, очень печально напоминает события в Минске. Потому что белорусская оппозиция еще в 2011 году пыталась сделать День независимости днем сопротивления казенной диктатуре, протеста против омертвления политической жизни. Есть масса кадров, на которых белорусские силовики в жесткой форме винтят горожан. И здесь сложилась такая же печальная ситуация. Было видно, что наша власть лукашенизируется дальше. Она может и пытается, но не знает как действовать, что делать с этим возникшим недовольством.

- Протесты прошлись не только в Москве и Петербурге, также они были и в регионах. Федеральные каналы молчат об этом, Путин в Кремле участвует в запланированных мероприятиях. Все идет своим чередом. Как это все сопоставить? Вроде бы все происходит в одно время, но с точки зрения новостей на телеканалах как будто бы этих протестов в стране и нет?

- Так же как в и 2011 году, можно сказать, что власть реагирует неадекватно. За что идет борьба, вернее, чего могут добиться политические лидеры как Навальный и другие? В лучшем случае они могут привести к тому, что будет какая-то фракция в парламенте. В целом очевидно, что системные силы пользуются большой поддержкой, часть людей продолжает голосовать за коммунистов, бюджетники — за «Единую Россию». Никакой катастрофической угрозы со стороны этого небольшого по численности городского движения нет.

Социологи говорят, что в больших городах-миллионниках 20% избирателей проголосовали бы за, условно говоря, партию Навального. Это люди в массе своей - люди свободных профессий, которые не связаны корпоративной лояльностью, бюджетом и т. д. Так вот всей этой среде давно нужно дать представительство в парламенте и ничего драматического не случится. Вместо этого Кремль упорно выбирает стратегию обвинения этих людей в «оранжизме», намерении подорвать всю систему в целом, и тем самым Кремль радикализует ситуацию. Уже молодежь поднимается. Если в 2011 году региональный протест был слабее московского, то сейчас уже видно, что в регионах в больших городах растет численность людей входящих на митинги.

- Можно ли сказать, что протесты в регионах гораздо опаснее для нынешней системы?

- В каком-то смысле слова, конечно, опаснее. Если в большой Москве, где огромное количество бюджетников, власть может убедительно вывести миллион человек на альтернативный митинг, то если брать остальные города — там другая атмосфера. Там властям бесполезно организовывать контрмитинги. К тому же надо сказать, что в регионах и многих городах социальная напряженность переживается острее, чем в Москве или Петербурге.

- Ситуация сейчас не напоминает начало двадцатого века перед революцией?

- Нет. Конечно, некоторые черты сходства есть, но они очень отдаленные. Все-таки там главным фактором была война, к тому же важное отличие в том, что тогда было огромное количество аграрного населения, которого сейчас нет. Но проблема, скорее, в другом. Остается непонятным, каким образом Кремль хочет, с одной стороны, оставаться модернизированной экономикой, с другой стороны — давить то поколение, которое должно быть двигателем этого развития. Для любого наблюдателя это неразрешимое противоречие. Если вы хотите дальше, пусть даже в формате евразийского государства, модернизироваться, то это невозможно сделать, опираясь на самые архаичные группы общества: чиновников, консервативные силы церкви и так далее. Такого не бывает. Это противоречие является главным сюжетом президентской кампании 2018 года.

- По вашему мнению, власти понимают с чем они сейчас имеют дело, если говорить о протестах? Если страх по этому поводу?

- Власти держатся чрезвычайно самоуверенно. Это видно и по тому, как Собянин действует в отношении горожан, и Путин на линии 15 июня, наверное, даже не будет об этом говорить. Этого не существует, они не хотят видеть эту проблему, они уверены в том, что имеют большую опору, что у них в руках есть резервы. Они убеждены, что за 15 лет законодательно подготовились, в законодательстве предприняты большие изменения по борьбе с политическим протестом. Они считают, что в чрезвычайной ситуации смогут управлять интернетом, подготовили «Росгвардию», войска. Но, мне кажется, это какая-то дикая политика, потому что я знаю много московских семей, чьи дети вышли 26 марта, и вышли 12 июня. Это семьи которые очень укоренены, прожили всю жизнь здесь и не хотят уезжать из России. Они поддерживают своих детей, разделяют их взгляды. Все эти семьи глубоко осудят жесткие действия властей в отношении студенчества.

- Удалась ли акция устрашения со стороны властей?

- Уже 12 июня вечером было видно, как вспыхнул новый поток разговоров о том, что надо уезжать, что уже невозможно. Люди стали думать, что надо детей отправлять из России учиться в другие страны. Происходит печальное и бесконечное движение России и Кремля к уравниванию с режимами типа белорусского или азербайджанского.

- Что бы вы назвали главным итогом протестов?

- Главное то, что как бы политический режим не пытался создать машину контроля за умами с помощью телевидения и так называемой воспитательной работы, все равно видно, что общество в ответ стихийно вырабатывает действия, похожие на действия иммунитета организма. Главное здесь — это демонстрация того, что вы не сможете с помощью всей этой системы промывания мозгов остановить рост гражданского сознания.

- При этом интересно, что героями демонстрации были не оппозиционные лидеры, а рядовые россияне

- Может быть, Навальный стал бы героем, если бы его не задержали в подъезде, но поскольку его задержали, а после протестов 2011-2012 гг протестное движение было в значительной степени обезглавлено, в России осталось 5-6 активных человек. И в этом смысле нет никакой большой роли старой «Солидарности» или «Парнаса».

- Власть готова к выборами 2018 года, они будут сложными?

- Выборы будут сложными. Здесь нужно сказать, что Навальный все-таки вызывает огромное уважение, поскольку он действительно показывает, что есть люди, кто не голосовал за третий срок Путина и являются решительными противниками четвертого срока, потому что это будет просто смерть российской жизни и политики. Он и все мы не можем, к сожалению, изменить и как-то повлиять на то, чтобы Путин отказался от четвертого срока, чтобы начался какой-то процесс обновления в правильную сторону. Но важно хотя бы продемонстрировать это. И Навальный является важным звеном в этом смысле. Он довольно бесстрашно показывает, что люди не согласны с четвертым сроком.

Поделиться
Комментарии