Что делать, чтобы подобное не повторилось? об этом в передаче "День на DELFI" говорили с министром социальной защиты и труда Линасом Кукурайтисом и депутатом Довиле Шакалене.

– Госпожа Шакалене, можно ли сказать, что в данном случае были нарушены права новорожденного ребенка, если да, то какие?

– Я думаю, всем ясно, что были. Я так понимаю, Служба по правам ребенка занялась этим делом, обратилась в Генеральную прокуратуру, чтобы было начато расследование. Это такая ситуация. Меня спрашивают, защищаем ли мы права детей до их рождения.

Могу обратить внимание, что Литва ратифицировала конвенцию прав детей, которая может применяться как закон, в ней сказано, что ребенок нуждается в особом присмотре и правовой защите как до, так и после рождения. Другой момент, в нашем новом законе о правах детей, в 4 ст. сказано, что должны обеспечить здоровое развитие ребенка.

– Вы предлагаете – заниматься беременными, которые пьют и курят. Как вы себе это представляете?

– Я хотела обратить внимание на то, что репрессивные методы - не выход. Мы не можем отделить беременную женщину от плода.

Это значит, что надо оказывать помощь: встречаться с женщиной, говорить с ней, инициировать помощь, если речь идет о зависимости. После вступления нового закона в силу появились мобильные команды, в их состав входят консультанты, работающие с зависимыми людьми.

С помощью таких людей мы можем надеяться на то, что женщина решит лечиться. Другой момент, речь может идти о случайном употреблении алкоголя, о его употреблении в небольшом количестве. Тогда женщина может не знать, что наносит вред своему ребенку. Я призываю людей информировать женщин о том, что алкоголь опасен для плода.

– Министр, какую вы видите помощь в подобных случаях?

– В данном случае речь идет о последствиях, тут у ребенка уже есть Фетальный алкогольный синдром. Сейчас есть два момента: как помочь ребенку, второй – превенция. Один из моментов - женщин надо готовить к материнству и созданию семьи.

В обществе выше должен быть общий уровень превенции. Мы говорим о таких случаях, когда ведомства должны больше сотрудничать перед лицом возможной угрозы младенцу. Чему хотелось бы порадоваться, так существующему закону о правах ребенка, который вызвал немало дискуссий.

Именно эта и другие ситуации показывают, что у нас много проблем в вопросе прав детей. Уже сейчас работает система информирования, помощь начинают оказывать еще беременной женщине.

– Как физически выглядит превенция в случае с беременными? Что делают специалисты?

– Надо сказать, что хорошо, что такая система у нас есть, и специалисты бывают рядом с беременной женщиной. Это не так, что просто с женщиной говорит один социальный работник. Это встречи с многими специалистами, решающими вопрос. Потом ведутся серьезные беседы, что будет, если может случиться несчастье, какие последствия, если у ребенка будут расстройства. Это уже нарушение прав ребенка.

– А где были специалисты в конкретном случае?

– Я хотел бы сказать, что в похожем социальном окружении растут около 20 000 детей. Мы должны понять, какое это количество. В данном случае ни сама женщина, ни службы не знали, что она ждет ребенка. (…) Наша система работает почти 9 месяцев. Раньше такого не было, не было возможности собрать специалистов для решения проблемы. Сейчас речь идет о компетентности, о доступности услуг, о мобильных командах, которые упоминала Довиле, мы будем увеличивать их количество.

– Представитель правящих Агне Ширинскене говорит, что нужно просвещение. Но, похоже, оно не очень помогает, поскольку врачи постоянно фиксируют подобные случаи, когда роженицы приезжают в больницу пьяными. Что делать?

– Д.Ш.: Важны два момента. Вы спрашиваете, где были специалисты по защите прав детей, во-первых, первый ребенок женщины уже подросток, понятно, что нереально наблюдать за ней столько лет и следить, не забеременела ли она. Но ведь рядом жили люди, которые видели, что она пьет, было кому обратиться в службу. Службы сейчас могут оказать таким семьям реальную помощь. Это раньше все было на социальных работниках, которые могли лишь почитать морали, а сейчас есть целая команда.

– Собирается команда, что-то решает, а услышит ли ее женщина?

– Когда работают профессионалы, есть вероятность, что женщина согласится принять помощь. На ответ женщины, что это ее тело, ей скажут, что если она нанесет вред ребенку, ждет расследование. Конечно, не надо начинать преследовать женщину, которую увидели с одним бокалом вина в руках, но если она игнорирует предупреждения, это плохо.

– Министр, что бы вы делали, если бы увидели в подъезде дома пьяную беременную женщину?

– Если вижу, разговариваю. Мы должны понять, что курение или выпивка не обязательно должны быть систематическими и интенсивными. Даже однократное употребление алкоголя на каком-то из триместров, может иметь отрицательные последствия. Вот такого знания не хватает.

– Д.Ш.: Я хотела бы сказать, что мы, как общество, склонны метаться, защищать семьи, чтобы службы не вмешивались в их жизнь. Зависимость - такая болезнь, при которой, если у человека нет личной мотивации, нет шансов на перемены. Если женщину насильно закрыть, применять репрессии, то и плоду будет плохо. Надо работать с человеком, информировать его. Я верю, что большая часть людей - сознательные.

Поделиться
Комментарии