Вниманию читателей Delfi первая часть рассказа "Письма из Нагорного Карабаха".
Странное чувство. Обострение эмоций. Сложно сказать - боязнь войны или стресса перед поездкой. Хочется обнять всех близких тебе людей. Провести с ними еще немного времени. Наслаждаться рутиной и повседневностью, которую вы никогда не цените. Она становится ценнее золота. Обнять жену, детей и почувствовать это тепло. С другой стороны, это кажется слабостью.
Приходит время, когда кажется, что ты к этому привыкаешь. И уже ничто тебя не может удивить. Ни война, ни трупы, ни взрывы, ни артиллерийские удары. Но подсознательный страх остается. И все это начинает давить на мозг. А правильно ли, что я делаю? Стоит ли рисковать? И какого черта я это делаю?
Раньше моим двигателем был адреналин. Это побудило меня искать пути к линии фронта. Журналистика была второстепенным вопросом. Сейчас как-то все изменилось. Пришло желание показать, как живут люди в вихре войны. Что они чувствуют, какие мысли крутятся в их головах, поменяли ли они что-то. В конце концов, ожидали ли, что это произойдет? С какими трудностями сталкиваются и о чем мечтают...
Знакомство с эмоциями армян - уже в самолете
Знакомство с Арменией началось еще до посадки в аэропорту. Бой начался во время полета. Двое мужчин в задней части самолета вцепились друг в друга. Они спорили из-за войны. Почему именно, понять было сложно. Но страсти разгорелись настолько, что пришлось успокаивать всему экипажу.
Более свирепым из них был русскоязычный мужчина, но также нужно было успокаивать и армянина, который вернулся на свое место и пообещал, что кричащий ему в спину человек получит свое после выхода из аэропорта. И кажется, он получил еще до того, как вышел, так как я видел, как охранник выводил мужчину из аэропорта с синяком под глазом. Наверное, это первое знакомство с армянскими эмоциями.
У выхода из аэропорта, снаружи, ждала толпа людей, хотя залы ожидания были пусты. Оказывается, заходить могут только пассажиры. Все встречающие и таксисты должны оставаться снаружи. По двум причинам: эпидемия COVID-19, которая здесь снова бушует, и защита от террористических атак из-за продолжающейся войны.
Армяне любят журналистов и стараются им помочь всем, чем могут. Выбранная ими стратегия - полная открытость. В то время работать со стороны Азербайджана в этом конфликте практически невозможно.
В аэропорту нас встретил представитель пресс-службы МИД. В его руках список имен нескольких десятков журналистов, прибывших только сегодняшними ночными рейсами. Здесь внушительное количество коллег.
Нас сразу проверили на COVID-19. Бесплатно, так как журналисты. В любом другом случае стоимость теста 35 евро. Или карантин на две недели. Все быстро и просто. Впервые сталкиваюсь с такой помощью. Обычно в таких случаях либо полный контроль, либо вообще никому нет дела.
Поездка от аэропорта до отеля почти всегда доставляет удовольствие, ведь именно здесь происходит первое общение с местными жителями. Водитель практически всегда имеет свое мнение и не боится его высказывать. Чаще всего это статистический житель, который не попадает в круг людей, с которыми вы обычно общаетесь.
Водители - зеркало общественного мнения.
Наш водитель сразу же смело высказал свое мнение, как только его спросили о войне. Это пример нации, разочарованной всем вокруг. "В Арцахе мы воюем с террористами, азербайджанцами и НАТО. Армения спасает мир", - говорит он. Идея человека проста - это международный конфликт, и никому он не интересен. Нагорный Карабах подвергается нападению террористов из Сирии, Афганистана, Пакистана и других стран. Азербайджанцев там практически нет. Но мы будем настойчивыми и победим, сколько бы потерь ни было.
В его словах ощущается сильный эмоциональный заряд. Ненависть к врагу. Однако, наблюдая за пейзажем городских улиц из окна, этого практически не чувствуешь. Ничто в Ереване не выдает того, что страна находится в состоянии войны. Может, прошло еще слишком мало времени.
Рано утром мы направились в сторону Гориса. Восьмой час утра в Армении, наверное, как у нас в пятый час. Ереван совершенно пуст. Признаков пробуждения не видно. Выезжаем из города в течение нескольких минут. Темный опель, вежливый и приятный водитель. Но не разговорчив. Мы выезжаем на Армянское шоссе, и перед нашими глазами открывается один из самых красивых видов - снежный пик горы Арарат в лучах восходящего солнца. В это время я, кажется, забыл обо всем. На несколько мгновений все прояснилось. Я просто восхищался картиной, и вокруг уже ничего не было... В восходящем солнце и горных вершинах есть что-то особенное, что меня каждый раз обезоруживает.
Другие виды из окна удивляют или нет в зависимости от того, как часто вы сами путешествовали. Мне не раз приходилось бывать на Кавказе. Но пастухи или заборы из автомобильных дисков и покрышек все же привлекают внимание. На обочинах мусор и беспорядок. Но это, конечно, не худший вариант, который вы когда-либо видели, путешествуя по азиатским странам. В целом общая картина оставила положительное впечатление. Эта зрелость (особенно с точки зрения окружающей среды и порядка) наступит. Важно, чтобы гостеприимство и радушие этого народа никуда не делось. Эта особенность меня до сих пор поражает.
Путешествие длилось несколько часов. Мы ехали как минимум на час меньше, чем обычно занимает дорога в Горис. Дорога пуста из-за войны. Горис - город Армении, ближайший к горной столице Карабаха - Степанакерту. Странно, но по дороге военной техники здесь практически не видели. Только на одной заправке десяток солдат, вылезших из грузовика, курили. Мы также не столкнулись с военными блокпостами. Правда, не исключено, что их функцию выполняли несколько встречавшихся на пути полицейских машин, выборочно останавливающих проезжающих. В одном месте полицейский поднял жезл перед нашим опелем. Водитель остановился и тут же выскочил из машины к офицеру с водительскими правами в руках. Здесь не принято сидеть в машине и ждать, когда подойдет сотрудник полиции. Но Карену даже не нужно было предъявлять документы. Он что-то сказал "начальнику" и вернулся за руль. В тоже время на этом посту задержали других иностранных журналистов, следующих за нами, и потребовали документы, которых ни у кого не было. Но через несколько часов все уладилось, и коллеги все же поехали дальше.
Как отличить военного журналиста
Первая задача в Горисе - устроиться и организовать аккредитацию. Учитывая, сколько здесь журналистов мирового уровня и насколько все высокомерны, вы можете представить о давлении, с которым пресс-служба сталкивается ежедневно. Всем все нужно здесь и сейчас, и не важно как. Но есть одна интересная тенденция. Наверное, это похоже на обычную жизнь: чем большего добивается журналист или фотограф, тем он тише и тем меньше выделяется из толпы. Но его не примешь за новичка. Он хорошо знает себе цену и уверен в себе. Просто спокойно делает свою работу и не разговаривает без надобности. Обычно они "серые", неприметные, но все прекрасно видят и чувствуют. И наоборот. Если вы увидели молодого человека в новой военной или тактической одежде с аккредитацией на груди - можете быть уверены, что это новичок в зоне боевых действий. Они часто громко разговаривают и закладывают руки за голову. Очень интересно наблюдать за работой СМИ в зонах, где идет война. Сегодня я видел пару видео, в которых журналист драматическим голосом и с драматическим выражением на лице, полулежа, пытается вести репортаж во время стрельбы. Не знаю, насколько этому верят зрители. Скорее всего часть верит.
На самом деле обычно автобус с журналистами привозят на полчаса к разрушенным домам или к окопам, когда там ничего не происходит и стоит тишина. Иначе никто бы не рискнул.
Но ведь все приехали сюда, чтобы за полчаса снять войну. Ее нет. А материал нужен. И начинаются импровизации на уровне студенческого драмкружка. Кто-то ложится и начинает свой рассказ, даже не надев каску, кто-то прижимается к стене и драматическим голосом рассказывает, где он и какая опасность ему грозит. Однако в это время самую важную работу выполняет оператор. Он должен следить, чтобы случайно на заднем плане не появился кто-то из коллег журналиста...
Боже упаси, я не хочу сказать, что все видеорепортажи разыграны. Таких меньшинство. Но их количество растет. И это вызывает беспокойство.
Здание, которое нельзя фотографировать
Стоящее в Горисе серое здание не очень отличается от других. Мрачная сталинская архитектура и массивность. Оно не привлекло бы внимания, если бы у его стены не стояли упаковки бутылок с водой. Я думал, что сделаю несколько кадров, потому что, наверное, здесь собирают помощь пострадавшим во время войны. Но после того как я сделал несколько снимков, ко мне подошел мужчина мужчина лет 25 и вежливо попросил не фотографировать здание. В ответ на мой вопрос, почему, завязалась беседа.
Оказывается, это здание (которое не видно на моих снимках ни снаружи, ни из окна) - главный штаб благотворительной организации, оказывающей помощь пострадавшим во время войны. Другими словами, здесь принимают пожертвования - продукты, вещи - и передают тем, кто в них нуждается. Поэтому есть опасения, что если внешний вид здания будет обнародован, азербайджанская армия может его опознать и обстрелять из артиллерии.
В здании я поговорил с одним из волонтеров. Это учитель. Девушка прекрасно владеет русским и английским языками. Она согласилась говорить только при условии, что я не буду упоминать ее имя и не буду ее фотографировать. Это редкий случай, но, похоже, девушка боится.
По ее словам, в центре работают несколько сот волонтеров. Одновременно бывает около 60. В начале войны было несколько разрозненных групп, готовых помочь. Буквально через несколько дней люди поняли, что они работа будет намного эффективнее, если они объединятся в одном центре. Муниципалитет предоставил помещение, а мэр города и его заместитель взяли на себя обязательство координировать работу волонтеров. Сейчас здесь работают несколько групп помощи. Одна принимает пожертвования и благотворительность, другая сортирует, третья раскладывает в соответствии с конкретными потребностями, а четвертая распределяет благотворительность. Другие волонтеры пакуют вещи, убирают в помещениях или помогают переносить тяжелые грузы.
Волонтеры - в основном молодежь. Студенты, сотрудники НПО, учителя и даже специалисты в сфере ИТ. Каждый вносит свой вклад в общее дело. Все делают то, что умеют. Меня немного удивило, что почти все, кто работает, довольны и веселы. Хотя война продолжается, мобилизация волонтеров объединила множество молодых людей, которые быстро нашли общий язык, и для них это прекрасная возможность не только помочь, но и хорошо провести время.
Кстати, во время разговора я получил одновременно и хороший урок, и замечание. У волонтера я спросил, в чем больше всего нуждаются военные беженцы. Я имел в виду, какие продукты. Волонтер ответила - "мир". Потом она сказала, что здесь нет беженцев. Здесь только временно поселившиеся люди. Потому что они вернутся домой. Никто не сможет занять их дома. Только сейчас нужно переждать, пока не закончатся обстрелы.
Сначала был небольшой хаос, но теперь благотворительность собирают целенаправленно. Волонтеры заранее говорят, что нужно. Это необходимо, чтобы удовлетворить основные потребности пострадавших и чтобы не накапливались ненужные вещи.
Благотворительность передают двум основным группам - солдатам на фронте и в окопах и жителям, покинувшим Нагорный Карабах. По прибытии в Горис они должны зарегистрироваться в муниципалитете. Здесь семья регистрируется и получает документ с указанием количества людей и в чем они нуждаются. С этим документом они приходят в это здание и получают необходимое. В документе указывают и объем предоставленной помощи.
Чаще всего семьи нуждаются в продуктах и гигиенических средствах. Некоторым нужна одежда. Семьи могут остановиться у местных жителей или в гостинице. И там и там бесплатно. Что интересно, те, кто здесь селится, не сидят сложа руки. В ресторане гостиницы, где я проживаю, жительница Степанакерта, которую я встретил, работает на кухне и помогает накормить людей. "Я вижу, сколько женщин работают на кухне. Я не могу не помочь", - говорит она.
Взаимная поддержка и гостеприимство - вот то, что, наверное, произвело на меня самое большое впечатление в этой стране. В это даже трудно поверить. Иногда это гостеприимство нам, северянам, даже кажется подозрительным. Кажется, такого в жизни не бывает... Но это не так. И особенно это проявляется в тяжелых условиях.
Когда бюрократы все портят
Сложно что-то планировать в условиях военных конфликтов. Что-то постоянно меняется, появляются новые обстоятельства. Способность выжить в таких ситуациях требует опыта, хладнокровия и... денег. Что-то планировать в таких условиях практически невозможно. Если вы, кажется, уже что-то запланировали с учетом дополнительного времени, прибавьте к этому еще половину этого времени. Постоянно что-то происходит, что, что расстраивает планы или сдвигает их на более поздний срок. Может, поэтому мы купили билет в Армению только в одну сторону.
Бывает, что планы меняются по объективным причинам - взрывают дорогу, идет интенсивный обстрел, ломается машина. Все это ясно и понятно. Однако есть детали, которые мешают работе в зонах конфликтов чаще всего, и это обидно. Как правило, это люди, от которых зависит принятие решений.
Это бюрократия в квадрате. Каждый хочет быть значимым, но в то же время боится брать на себя ответственность. А как продемонстрировать свою значимость, когда боишься? Просто не разрешить и запретить. На столько, на сколько сам захочет. А если будешь плохим - вообще захлопнет дверь.
В этом случае ситуация была похожей. Официальные аккредитации в Литве мы заполнили за несколько дней до вылета. Их нужно было сделать две - для Армении и Карабаха. Мы не получили ответа ни из одной из сторон. Пришлось ехать туда лично после прибытия. Вопрос аккредитации в Армении был быстро решен, просто надо было забрать. Однако вопрос аккредитации в Нагорном Карабахе занял несколько дней. Сначала сказали, что это слишком опасно. Затем сказали, что ее можно забрать только в Ереване и без нее не пустят даже к границе. Объясняли проволочку невозможностью дозвониться и другими причинами. Одним словом, всячески тянули время.
Самое неприятное, что на деле пока я ехал до границы меня никто не останавливал, связь работала без перебоя, а аккредитацию можно было получить на самой границе. И неприятно то, что такая же ситуация повторилась с въездом в Нагорный Карабах. Здесь снова тянули времени. Сначала журналистов везли на своем транспорте, потом сказали самим искать транспорт. На следующий день заявили, что журналисты должны в обязательном порядке нанять местного экскурсовода. А его услуги здесь стоят несколько сотен евро. В конце концов, с местной пресс-службой договорились, что водителю за поездку в столицу Нагорного Карабаха заплатят в три раза больше. В данном случае уже помог не опыт, а деньги.
