Более 60 лет назад, как утверждает Марина, была допущена досадная орфографическая ошибка – из фамилии депортированного в Сибирь литовского мальчика убрали букву "с", а в графе национальность вписали "латыш". Так Костас ГрауСлис по документам стал Граулисом.
Сейчас эта ошибка мешает Марине Костасовне Бутюковой, в девичестве Граулис, доказать своё литовское происхождение и в итоге получить гражданство. Марина и её семья уехали из Донбасса в Швецию и уже получали отказ в предоставлении убежища. Сейчас им грозит выдворение с территории Евросоюза.
Наш российский коллега Алексей Шитик из Томска встретился с семьёй Бутюковых в Центре регистрации иностранцев в Пабраде, где, как и они, ожидает решения Департамента миграции Литвы, и записал их историю.
Приехали как туристы – остались как беженцы
До начала боевых действий в Украине глава семейства Александр, его жена Марина, дети Алина и Артём жили в просторном трёхкомнатном доме в Донецке. Марина работала индивидуальным предпринимателем и держала небольшой отдел в магазине, Александр трудился водителем-экспедитором на молочном заводе. По словам наших героев, их жизнь можно было назвать счастливой и вполне успешной.
"В мае 2014 года мы решили отдохнуть всей семьёй и взяли 5-дневный туристический тур в Швецию, – рассказывает Марина. – Атмосфера в Украине уже была достаточно напряжённой, но ничего не предвещало полномасштабной войны. Столкновения начались, когда мы уже прилетели в Стокгольм. Моя мама написала мне смс: "Дочка, бомбят Донецк. Бомбят аэропорт". Вы не представляете, какие ужас и паника меня охватили! Посоветовавшись с мужем, мы решили, что возвращаться на родину небезопасно, и запросили статус беженцев у шведских властей".
Прежде чем Бутюковым отказали в статусе, прошло долгих четыре года. За это время дети освоили шведский язык. Дочка Алина была в шаге от окончания престижной гимназии с экономическим уклоном в городе Риддархютан. Но вердикт местных властей был неукоснительным: депортация. Чиновники объяснили это тем, что Бутюковы могут жить в той области Украины, где войны нет.
Наши герои собрали вещи, но отправились не в Украину, а в Литву в надежде, что историческая родина им поможет.
"В 40 лет узнала, что литовка"
Марина Бутюкова никогда не придавала особого значения своему происхождению. Она выросла в советское время на мультикультурном Донбассе, где работали разные люди со всех уголков СССР.
"Я знала лишь, что моя мама местная, а отец Костас из семьи депортированных, – вспоминает женщина и продолжает. – В пять лет он попал в детдом в Сибири, где провёл всё своё детство. Вспоминать об этом периоде не любил. Я думаю, ему было больно и тяжело. В восстановленном свидетельстве о рождении папы, выданном ему советской властью в 1960 году (Костасу Грауслису тогда уже исполнилось 15 лет – прим. авт.), было указано, что он латыш по национальности. С депортированными балтами в те времена особо не церемонились: латышей записывали как эстонцев, эстонцев как литовцев и так далее. Для бюрократической машины особой разницы не было. При рождении меня и моего брата тоже "приписали" к латышам. И я действительно думала, что отец родом из Латвии, пока не всплыла вся правда…".
Историей своей семьи Марина заинтересовалась в 2016 году, когда захотела найти родственников по отцовской линии. Она отправила запрос в Латвийский национальный архив – ведь и в её свидетельстве о рождении отец Костас Пронасович Граулис записан как "латыш". В ответе из Латвии сообщалось, что сведений о Костасе в архиве не содержится. Однако при этом латвийские специалисты порекомендовали обратиться за ними в соседнюю Литву.
И оказались правы. Благодаря документам из Литовского специального архива Марина Бутюкова узнала, что её отец Костас – сын Пранаса Грауслиса, состоявшего в партизанском отряде Дегутиса. Грауслис до самой смерти отстаивал право Литвы на независимость.
"Так в 40 лет я узнала, что литовка по национальности, а не латышка, – говорит Марина. – Позвонила папе Костасу, который продолжал жить в Донецке, и рассказала ему эту новость. Он очень обрадовался. Насколько вообще мог обрадоваться человек в его состоянии... Последние несколько месяцев своей жизни он боролся с онкологией головного мозга и чувствовал себя всё хуже. Этот мир отец покинул вскоре после известия о своих литовских корнях.
Каким был папа? Очень скромным, добрым, отзывчивым. Отслужив в армии, окончил училище по специальности "экскаваторщик" в Томске. Там же познакомился с мамой, уроженкой Донбасса. После рождения первенца, моего брата Андрея, родители перебрались в Донецк – в этом городе появилась на свет уже я. Все свои физические силы отец отдал шахте им. Скочинского, где трудился горнорабочим до пенсии".
Депортация в Сибирь
"Судьба моих предков напоминает мне мою собственную, – продолжает своё повествование наша героиня, доставая кипу исторических справок и готовясь рассказать всё, что узнала. – 80 лет назад им не по своей воле пришлось покинуть свою родину, а теперь беженкой стала и я. Что это за карма такая?"
О семье Грауслисов известно немногое. Пранас и его жена Барбора проживали в деревне Справде Ретавской области Тельшяйского уезда. Таких, как они, тогда называли "крестьяне-середняки". У них было пятеро детей – дочки Рута, Бируте, сыновья Вацловас, Зигмас и Костас (все рождены в 40-х годах).
По словам Марины Бутюковой, отец семейства не желал, чтобы Литва находилась в составе СССР. После того как Союз выбил из Литвы немецкие войска и закрепился в ней, Пранас и трое его братьев вступили в партизанский отряд, действующий на территории Тельшяйского уезда. Из архивных документов следует, что Пранас имел позывной "Павасарис" ("весна" в пер. с литовского), активно участвовал в партизанском движении и даже был причастен к политическим убийствам.
Он погиб в 1952 году в неравном бою: в составе небольшого осаждённого отряда из пяти человек вёл перестрелку с 400 советскими военными. Шансов выжить не было…
Понятно, что для семьи это не прошло безнаказанным. В конце 1947 года Барбора "как член семьи участника повстанческо-националистической банды" вместе с детьми была депортирована на спецпоселение в город Асино Томской области.
"Уже в Томской области семья была окончательно разъединена, – говорит Марина. – Рута, Зигмас и Костас попали в разные детские дома. С Барборой остались жить лишь старшие дети Вацловас и Бируте. Сейчас сложно сказать, почему так вышло, но я думаю, что моя бабушка могла и сама отдать своих детей на попечение государства, потому что она не прокормила бы их в одиночку… Я её ни в коем случае не осуждаю.
Мне непонятно другое: почему она потом их не искала? Известно, что Барбора несколько лет работала на лесопромышленном заводе в Асино. В 1963 году вместе с Бируте она вернулась в Литву и жила в Клайпеде, а Бируте в Каунасе. Почему не вышла на связь с моим отцом и остальными детьми, оставленными в Сибири? Может, стыдилась или кого-то боялась? В этой истории ещё много пробелов и вопросов, ответы к которым мне только предстоит найти…".
Без бумажки ты букашка?
В 2017 году Бутюковы подали документы на восстановление литовского гражданства. Однако быстрому рассмотрению этого вопроса помешало глупое недоразумение из прошлого.
В 1953 году 8-летнего Костаса Грауслиса перевели из одного детского дома в Томской области в другой. При переводе в документах произошла путаница: из фамилии мальчика убрали букву "с". Позднее неправильный вариант фамилии закрепили в свидетельстве о рождении.
"Не думаю, что это было сделано специально, – считает Марина. – В послевоенные годы в стране осталось не так много грамотных людей. Писали с ошибками и не придавали этому особого значения. Тем более мало кого волновала фамилия депортированного балтийского мальчика. Хорошо, что хоть Ивановым не сделали".
Впоследствии с фамилией Костаса происходила настоящая путаница: в разных документах его указывали и как Граулиса, и как ГрауСлиса. К примеру, в военном билете указан верный вариант фамилии, а в паспорте – неверный. Это и стало препятствием на пути к получению гражданства для семьи Бутюковых. По словам Марины, Департамент миграции Литвы попросил предоставить документы, подтверждающие смену фамилии.
"Однако таких документов попросту нет, потому что отец самостоятельно не менял свою фамилию, это – следствие орфографической ошибки! – эмоционально разводя руками, делится Марина. – Через литовский ЗАГС я попыталась восстановить свидетельство о рождении отца с правильным написанием, но мне сказали, что сделать это невозможно: запись в ЗАГСе сделана только на Вацловаса, на остальных детей записей нет… Я поведала обо всём этом одному чиновнику из департамента, на что мне в письменном виде ответили примерно следующее: "Либо судитесь и доказывайте смену фамилии, либо ищите весомые свидетельства".
Бутюковы выбрали второй путь. Они отправили запрос в муниципальный архив Парабельского района Томской области, где находились те самые детдома, в которых провёл свои детство и юность отец Марины. Архивная справка подтвердила информацию об ошибке в написании фамилии и развеяла сомнения: Костас ГрауСлис и Костас Граулис – один и тот же человек.
Однако развеет ли эта справка чиновничьи сомнения? Марина и её супруг надеются, что да. Заявку Бутюковых на гражданство рассматривают вот уже целых 1,5 года, постоянно требуются всё новые справки и документы. Окончательное решение о предоставлении или непредоставлении гражданства будет принято в конце августа. По словам Марины Бутюковой, так обещает Департамент миграции.
Сейчас наших героев очень волнует, дождутся ли они этого решения, потому что их со дня на день могут депортировать из страны.
"Инспектор, курирующий наше дело, предупредила нас, что, вероятнее всего, ещё до вердикта Департамента миграции нас переместят в Швецию по Дублинскому соглашению", – тяжело вздыхает Александр.
Оттуда семья должна будет вернуться в Украину.
"Мы уже морально устали жить в вечном стрессе, постоянно бороться с бюрократическими препонами. Хочется спокойной мирной жизни в Литве, которая нам очень нравится и с которой мы связываем своё будущее", - говорит он.
Нашлись родственники
За те три месяца, что семья Бутюковых живёт в Пабраде, её ни разу не навестили ни депутаты, ни общественные деятели страны. Марина и Александр не обижаются, однако если после выхода этой публикации кто-нибудь предложит им свою помощь – не откажутся её принять. Им бы очень хотелось посетить Ретавас, где в 2010 году были обнаружены, а в 2012 году перезахоронены останки пяти литовских партизан, в том числе Пранаса Грауслиса. Но ежемесячного пособия на дорогу не хватает.
Также наши герои надеются, что эта статья поможет найти их родственников. Они уже смогли самостоятельно отыскать детей родной сестры Пранаса Софии. Все они живут в Хабаровском крае.
"Это замечательные люди, мы общаемся через интернет, – рассказывает Марина. – Когда-нибудь они смогут приехать в гости к нам, а мы навестим их. Ещё я надеюсь найти свою тётку Бируте. Я чувствую, она всё ещё жива и находится в Каунасе. У меня даже есть её адрес, правда, старый".
По поводу рассмотрения дела семьи Бутюковых DELFI отправил запрос в Департамент миграции при Министерстве внутренних дел Литвы, однако там предоставить об этом информацию отказались, сославшись на требования правовых актов, регламентирующих защиту личных данных.
Во время беседы с DELFI Марина Бутюкова сообщила, что дело её мужа и старшей дочери будет рассматриваться в суде 11 сентября. Судьбу её самой с маленьким сыном также определит судья. Независимо от того, каким будет вердикт суда, Марина сдаваться решительно не собирается и уже записалась на приём к министру внутренних дел Литвы.
"Мы уже запланировали здесь остаться и работать, чтобы мой ребёнок здесь пошёл учиться в первый класс: сейчас – ни школы, ни учёбы, – посетовала Марина. – Я хотела бы, чтобы он литовский язык начал изучать, и я хочу тоже его изучить, так как это – язык моих предков: и папа мой, естественно, когда был маленький, говорил на литовском. Там, где они проживали, вообще все по-литовски говорили. Даже допросы бабушки производились по-литовски".
Если семье Бутюковых не разрешат остаться в Литве, Марина вернулась бы в Донецк, несмотря на то, что находиться там опасно для жизни. "Мы не сможем в Киеве проживать", – заявила женщина. Однако возвращение в Украину в планы семьи Бутюковых не входит.
"Я добьюсь того, чтобы мне вернули гражданство, – заявила Марина. – Мне по закону положено возвращение гражданства. Мой отец услышал в конце жизни, что он литовец и что отсюда был сослан. Я и судье сказала: это моя историческая родина, где я хочу проживать. Нам и природа нравится в Литве, и менталитет всё равно наш здесь. Я хочу здесь быть".
