В специальном интервью для DELFI она рассказала о начале своего творческого пути, о переезде в Литву и его причинах, о концепции их перформанса, о конкурсе в Венеции и о многом другом.
Алена - коренная москвичка. Однако с Литвой ее крепко связывало детство - каждое лето с родителями она приезжала отдыхать в Палангу. Море и свежий воздух необходимы были девочке, поскольку в Москве у нее периодически появлялась аллергия, которую в Литве снимало "как рукой".
Желание профессионально петь и заниматься творческой деятельностью появилось у нее сразу после школы. Однако родители были не рады такому выборы своего чада и поначалу даже противились. Алена объясняет это тем, что они далеки от всего этого: папа - доктор физико-математических наук, а мама - переводчик. "Они мне сразу сказали, ты тут вообще не дури и серьезно отнесись к своему будущему образованию", - вспоминает она. Поэтому девушка сразу после окончания школы поступила в МГУ на социологический факультет.
Однако желание петь не покидало ее в студенческие годы. Закончив первый курс, Алена поняла, что социология - не ее. В то же время она не хотела расстраивать родителей, поэтому приняла решение поступить в Музыкальное училище им. Гнесиных на отделение оперного и академического пения, но и не оставлять учебу в университете. Такое совмещение длилось на протяжении 4 лет и давалось сложно. "В училище мне постоянно говорили, давай уже бросай свой МГУ, что это вообще такое? Если ты в музыке, то ты должен быть на 100% в музыке и никаких там социологий и прочего. Но в итоге мне повезло, и в один день я получила сразу 2 диплома", - с гордостью рассказывает Алена.
После получения документа об окончании учебы девушка решила продолжить оперное образование, поскольку посчитала училище недостаточным для своей дальнейшей карьеры. Она выбирала между Российской академией музыки им. Гнесиных, консерваторией, ГИТИСом, и выбор пал на последний. "Мне показалось, что все-таки сейчас оперный театр уже отходит от такого понимания, как "вот я встала и я пою". Сейчас привносятся какие-то театральные элементы, заставляют режиссеры певцов и танцевать. В общем ГИТИС, на мой взгляд, это то, что в большой степени отвечает на запросы современного театра", - объясняет Алена. Следующие 5 лет прошли у нее именно в этом учебном заведении.
Начало творческого пути и первые роли
- Алена, расскажи, как ты попала в театр и когда впервые удалось применить на практике полученные за годы учебы навыки?
- После первого курса в ГИТИСе я совершенно случайно оказалась на прослушивании в Московском театре им. Ермоловой, куда как раз таки пришел Олег Меньшиков (художественный руководитель и директор театра). С его приходом изменилось руководство и концепция. Молодой режиссер, ученик Кирилла Серебренникова, искал девушку на роль Сибилы Вэйн в свой спектакль "Портрет Дориана Грея". Девушка должна была хорошо выглядеть, уметь танцевать, актерски играть и петь колоратурным сопрано. При этом до меня донесли информацию, что на кастинге нужно всего лишь спеть, и я себе представляла, что я там чуть ли не за сценой буду стоять. И вот когда я пришла, меня попросили сначала спеть что-то оперное, потом что-то из Мэрайя Кэри, что-нибудь эстрадное. В общем я себя показала со всех сторон и следующим этапом меня утвердили на кастинг уже к режиссеру. Я пришла в театр, и мне дают текст. Я говорю: "А я думала, что только петь надо". Режиссер удивленно ответил, что у нас тут и драматический текст, и танцевать надо. Ну, я и решила попробовать. После первой же пробы Меньшиков дал понять, что берут именно меня на эту роль. Мне было это очень приятно, особенно когда я узнала, что на этом кастинге была чуть ли не половина Москвы.
Так началась моя работа в театре им. Ермоловой. У нас были очень интенсивные репетиции. Спектакль мы ставили по современным московским меркам долго - чуть ли больше полугода. Это был очень интересный опыт. Могу с уверенностью сказать, что этот репетиционный процесс мне дал больше, чем 5 лет в ГИТИСе (смеется). Я проработала в этом спектакле 4 года. Ну, и соответственно мне снова пришлось совмещать - в этот раз учебу и работу. В ГИТИСе этим были очень недовольны. Наш преподаватель по актерскому мастерству, например, не хотел мне ставить экзамены. Хотя мне это непонятно, ведь лишь меньшинство выпускников академии в дальнейшем трудоустраиваются по профессии, а я уже нашла себе работу.
- То есть профессионально заниматься оперным пением ты начала в студенческие годы?
- Да.
- А когда ты училась в школе, может посещала какие-то курсы и кружки?
Были всякие кружки в большом количестве - была и художественная гимнастика, и в хоре я пела, естественно также училась в музыкальной школе, плюс ко всему Московский детский театр эстрады. Но как-то это все было больше связано именно с эстрадной музыкой.
- Почему ты выбрала именно оперное пение?
- После первого курса университета, когда я решила поступать дальше в училище, я выбирала между "Гнесинкой" эстрадной и "Гнесинкой" классической. В итоге я подала документы на оба факультета и везде прошла. Окончательный выбор пал на оперный вокал, потому что на тот момент мне казалось, что если научиться опере, то уж эстраду точно сможешь. На самом деле это не так, и я знаю, что эстрадные и джазовые певцы иногда обижаются, когда так говоришь. Кроме того, эстрадный факультет отпугнул меня еще и тем, что я не очень верю в честность российского шоу-бизнеса и зависимость успеха от реального таланта. Последний показательный пример - шоу "Голос. Дети". А в опере и в мюзиклах все-таки реально нужен голос - никто там не поет под фонограмму. Поэтому выбор был сделан в пользу классического образования, хотя, когда со мной знакомятся люди и узнают, что я пою, они начинают думать, что я исполняю Бритни Спирс или что-то из этой серии.
- С высоты сегодняшнего дня ты не сожалеешь о сделанном тогда выборе?
- Абсолютно нет. Иногда, конечно, хочется спеть что-нибудь эстрадное, но я не знаю, какими ресурсами нужно обладать и в какой семье родиться, чтобы сделать карьеру в эстрадной музыке. Хотя, к сожалению, и мир оперной музыки сейчас тоже не так однозначен и в нем не все так просто. Эта тенденция наверное имеет международный масштаб. Но на это нельзя обижаться, потому что искусство вещь субъективная - на любого признанного миром специалиста найдутся критики, которые скажут, что он не умеет петь.
- Долго ли родители противились твоему выбору и смирились ли они в итоге с этим?
- Они не то чтобы противились, просто не очень принимали изначально. Они говорили: "Мы тебе в этой сфере помочь никак не сможем. Пойми, что ты абсолютно одна в профессии, где есть династии". Но их успокаивало, что у меня есть образование в другой сфере как некая подушка безопасности. Однако, когда папа пришел в ГИТИС на один из моих экзаменов по вокалу, то после он сказал: "Ну вот теперь я верю, что у тебя может с этим что-то сложиться в жизни".
- Получается, что первая твоя серьезная роль была после учебы в МГУ и во время учебы в ГИТИСе?
- Да, со второго курса ГИТИСа. Во время учебы в ГИТИСе у нас вообще было много проектов - и в Малом театре, 2-3 проекта было в Центре им. Мейерхольда.
- Когда я смотрел твой фэйсбук, то обратил внимание, что периодически у тебя там появляются посты в поддержку Кирилла Серебренникова, выступления Александра Сокурова. Знакома ли ты лично с кем-нибудь из этих и не только театральных и культурных деятелей?
- Ну так навскидку не могу сказать. Может быть, где-то мы и пересекались. Заочно я в любом случае их поддерживаю. У меня есть много знакомых из команды Серебренникова. Для меня вся история с ним была абсолютной дикостью. Я не понимаю, зачем надо было так позориться на весь мир с этой никому не нужной показухой.
- Какие еще у тебя были роли помимо спектакля "Портрет Дориана Грея"?
- Были роли в Музыкальном театре им. Бориса Покровского, были проекты в Центре Мейерхольда, в Малом театре, в театре им. Ермоловой, какие-то эпизодические роли.
Замужество и переезд в Литву
- В Литву окончательно я переехала в 2017 году. До этого какой-то период жила на 2 города - Вильнюс-Москва, поскольку у меня был контракт с театром и мне нужно было довести его до завершения сезона.
- С чем было связано решение переехать в Литву?
- Ну прежде всего я вышла замуж за литовца, и перед нами встал вопрос, где жить - в Вильнюсе, в Москве или в какой-то третьей стране. Плюс ко всему в России очень нестабильная ситуация, и я не вижу там особых перспектив. Ну и мы решили, что пока нам будет спокойнее и комфортнее в Литве, и я не жалею о принятом решении.
С мужем мы познакомились в Паланге в 2010 году. Это был такой курортный роман, поэтому в первые годы нашего общения отношения были на расстоянии. Поженились мы в Литве в 2015 году. Пышной свадьбы у нас не было, все было скромно - расписались и сходили вечером в ресторан. Я не очень люблю этих торжественных церемоний, но ходить на свадьбы друзей и знакомых люблю (смеется). У меня не было каких-то желаний побывать в свадебном платье, поскольку за 10 лет обучения академическому вокалу в красивом платье ты выходишь практически каждый месяц.
- Что все-таки было первоочередным при решении о переезде - ситуация в России или то обстоятельство, что ты вышла замуж за литовца?
- Мне кажется, что все это как-то сложилось одномоментно. Конечно, выход замуж был важен, но и когда я анализировала, как жить дальше в России и стоит ли вообще там жить, то мой выбор был в пользу Литвы. Хоть мне и говорили, что как ты бросишь театр, я считаю, что я взяла по максимуму оттуда и можно начинать какой-то новый этап в жизни.
- Легко ли было адаптироваться в Литве? Или может ты до сих пор до конца не чувствуешь себя "в своей тарелке" и тебе не хватает московского ритма жизни?
- Ну мне очень помогло то, что какая-то база литовского языка у меня была, поскольку в детстве я с родителями практически каждое лето отдыхала в Паланге. В Москве, когда я была маленькой, у меня были ужасные аллергии, а в Литве все проходило. Видимо сказывались море, климат и прочее. Тогда я часто общалась с местными детьми и, похоже, еще с детства у меня отложились какие-то основы литовского языка, потому что специально его я никогда не учила. Ну и кроме того, мой муж не говорит по-русски, поэтому у меня есть большие возможности для практики. Все это мне очень помогло, потому что без литовского языка в Литве очень тяжело. Хотя мне и рассказывают, что есть люди из русских семей, которые всю жизнь прожили здесь, но так и не овладели языком, но я этого не очень понимаю. Все-таки, если ты живешь в стране, то нужно знать хотя бы минимум основного ее языка.
Помимо знания языка мне здесь помогла адаптироваться наверно схожесть наших менталитетов. Недаром мы через Беларусь соседи. В общем было сложно именно адаптироваться после большого города, после Москвы, когда ты там привык постоянно ходить на какие-то культурные выставки. А здесь я за первый месяц обошла практически все музеи и галереи, и посетила все спектакли, которые могла понять. Но на сегодняшний день считаю, что в какой-то степени я адаптировалась. На литовском я достаточно хорошо говорю и на английском.
- Наверняка, когда ты приняла решение переезжать в Литву, то еще не была до конца уверена, чем будешь заниматься здесь. Как быстро ты нашла себя в Литве? И как ты тут пришла к оперному пению?
- Это был переезд в никуда. Здесь абсолютно ничего не было для меня подготовлено, и никто меня не ждал. Я приехала и стала ходить по всем кастинг-агентствам, предлагая себя. Даже дошла до того, что участвовала в одном литовском телевизионном вокальном шоу, чего я совсем от себя не ожидала. В России, например, я бы никогда не приблизилась к такому формату. А здесь подумала, надо что-то делать.
В итоге я пошла на кастинг шоу "Мы одной крови" на телеканале LNK. Там нужно было пародировать звезд, но я об этом изначально не знала. На просмотре я им спела что-то из оперетты. Они послушали меня с "кислыми" лицами и предложили спеть что-нибудь из эстрады. Мне не особо этого хотелось, но я все таки попробовала. И тогда они сказали: "Вот как классно, с этого же надо было начинать". Ну и мне предложили поучаствовать в этом проекте. И я согласилась в какой-то степени от безысходности, потому что хотелось какой-то "движухи" в жизни. На самом шоу мне хотелось исполнить что-нибудь близкое к классике, но максимум до чего мы договорились, это была Сара Брайтман. Тем не менее, мне приходилось исполнять там и много эстрады. В самом конкурсе я дошла достаточно далеко, но в финал не вышла.
Это был очень интересный опыт, но больше в такой формат меня не тянет, хотя предложения были. Мне очень хочется, чтобы телевидение продвигало и классику. Ведь существуют стереотипы, что опера - это что-то скучное, когда выходит грузная женщина и что-то громко и раздражающе поет. На самом деле это не так. Существует много молодых симпатичных оперных певцов и певиц. Также есть опер-шлягеры, мюзиклы, оперетты и "Призрак Оперы" (мюзикл Эндрю Ллойда Уэббера - ред.) с красивыми костюмами, которые у всех на слуху. Но телевизионщики считают это ужасным "неформатом". Мне же кажется, что все можно подать так, чтобы зрителю это было интересно. Пока мне не удалось пробить этот формат на литовское телевидение, но я не отчаиваюсь.
- Творческая составляющая - это основная твоя деятельность в Литве или есть какая-то другая работа?
- Я бы сказала, что это основной вид деятельности, но не всегда он имеет место быть. Несмотря на это, я не отчаиваюсь. Я считаю, что я еще не все сделала и не везде себя попробовала, чтобы опустить руки и уйти в другую сферу. Во многом меня здесь поддерживает и муж. Он совершенно из другой сферы, работает в рекламе, оперную музыку не любит, и дома мое пение не сильно в почете. Тем не менее он с большим пониманием и терпением относиться к моему желанию заниматься творчеством.
"Люди в Венеции говорили, что "Солнце и море" - лучшее, что они видели"
- Совсем недавно литовская экспозиция получила главный приз за лучший национальный павильон на 58-й Венецианской биеннале. "Золотой лев" достался опере-спектаклю "Солнце и море (Марина)", посвященному проблеме антропогенного изменения климата, одной из исполнительниц в котором являешься ты. Расскажи поподробнее про этот спектакль: его концепция, история постановки, как ты в него попала.
- Когда я приехала в Литву, я брала частные уроки у местного профессора Ирены Милькявичюте. Это очень известная "примадонна", можно сказать. Я ходила к ней и ее концертмейстеру заниматься вокалом просто, чтобы поддерживать форму. В какой-то момент я увидела объявление - "ищем женщину 45+, меццо сопрано" для какой-то там постановки. Я не подпадаю ни под один критерий, но подумала, что все равно напишу, вдруг и мне там найдется какое-то местечко. После отправки резюме со мной вышли на связь и пригласили прийти для знакомства. Там я спела им арию, и они сказали "ой как здорово, а почему ты до сих пор не солистка нашего оперного театра (Национальный театр оперы и балета Литвы. - ред.)". Ну и мы попробовали какие-то кусочки из их музыки. Там были 3 девушки - Лина, Вайва и Ругиле, с которыми я познакомилась. Они мне сказали, что я им понравилась, но на тот момент у них не было никакой роли для меня. Разошлись мы на том, что они обещали сообщить, как только у них появится что-нибудь подходящее.
Через какое-то время, летом 2017 года, мне звонит Ругиле и говорит, что у них появился новый проект современной оперы. Ее концепция заключается в том, что все будут лежать на пляже в купальниках, зрители будут наблюдать за артистами сверху, а основной месседж посвящен теме климатических изменений в природе. При этом на пляже мы ведем себя естественно, как в обычной жизни. То есть, если я захотела поесть, то я открываю контейнер с едой и ем. Это абсолютная импровизация. Понятно, что мы делимся на разные персонажи - есть супружеская пара в возрасте, есть люди помоложе, есть семья мажоров, которые поют про сына, объездившего в свои 6,5 лет все моря и океаны; есть вегетарианец, есть женщина, которая всем не довольна. В общем мы решили взять весь срез общества, но при этом на пляже мы ведем себя так, как хотим. Нам даже режиссер Ругиле сказала, что если вы хотите поговорить друг с другом, то вы не шепчитесь, вы прям говорите, чтобы создавался естественный фон, который бывает на пляжах. Для усиления максимально приближенной к реальной атмосферы мы использовали статистов - детей, людей с собаками.
Меня заинтересовала эта идея, и у нас начался репетиционный процесс. Причем постановка ставилась на литовском языке, что для меня было сложновато. Но поскольку литовский язык ложится на музыку, то это немного упрощало задачу. А то я помню, что у меня был опыт в 2018 году, когда я участвовала в драматическом спектакле по поэзии литовских поэтов. Вот это действительно был сложный вызов. В тот момент я поняла, что я не так хорошо знаю литовский, как мне казалось (смеется).
Впервые мы показали эту оперу в рамках международного театрального фестиваля "Сирены", который проходит в Вильнюсе. Это был октябрь. Сложность постановки заключалась в том, что зритель должен смотреть на все происходящее сверху, а для организации сцены необходим был завоз большого количества настоящего песка. Это была одной из ключевых идей. Поэтому обычный театр нам не подходил. Нам выделили помещение для постановки в Национальной галерее, в которой, насколько я знаю, были не очень рады этому. В общем с показами в Вильнюсе есть определенные сложности технического характера. В итоге мы выступали весь день с 10 утра до 7 часов вечера нон-стопом, практически без особых перерывов. На первых наших показах было умеренное количество людей, а потом сработало "сарафанное радио", и уже под вечер был настоящий ажиотаж. Люди видели посты своих знакомых в инстаграм и фэйсбуке и приходили посмотреть своими глазами, потому что опера очень такая "фотографибельная". Публика приняла нас очень тепло.
На "Сиренах" было много представителей из других стран, в связи с чем к опере придумали субтитры. Однако так ее было неудобно смотреть - приходилось постоянно вертеть головой, - и возникла идея исполнить это все на английском языке. К ее реализации мы приступили в 2018 году и осенью записали пластинку, которая есть в продаже. И в результате получилось так, что наша опера была отобрана национальным жюри в качестве представителя литовского павильона на биеннале современного искусства в Венеции, которая проходит раз в 2 года. Причем, насколько я знаю, изначально должен был ехать другой участник, но там что-то не сложилось, и шанс выпал нам. Для соответствия условиям конкурса постановка была переименована с обычной "оперы" в "оперу-перформанс".
Для нас это было большой честью. Условия на конкурсе были тяжелыми. Мы еще шутили, что "из теплой Литвы мы приехали в Венецию", где было +8 градусов и дождь. Песок, на котором нам надо было лежать, был мокрым и холодным. Многие участники, и я в том числе, заболели. Выступали мы на полувоенном объекте, в котором никогда до этого не было павильонов стран в рамках Венецианской биеннале. Литва впервые заключила контракт с этим помещением. Это называется Marina Militare, то есть такая Венецианская морская военная зона. Помещение прекрасно подходило под нашу постановку. Это было большое пространство, на котором мы лежали, а по всему периметру сверху был балкон, который мог вместить достаточно большое количество людей. И все располагалось на берегу одного из каналов.
- Этот приз был скорее ожидаем или абсолютно неожиданным?
- Совершенно неожиданным. В первые дни было не так уж и много народу. Мы ехали туда с перформансом на той неделе, когда еще не было открытия, то есть, это было такое превью. Но именно этот период считается самым важным, потому что собираются жюри и люди из "тусовки". Оперу мы также показывали целыми днями в режиме нон-стоп - с 10 утра до 6 вечера. На всякий случай мы решили подстраховаться и вдобавок к литовской труппе нашли еще итальянскую, потому что 10 дней в неделю петь каждый день по 9 часов очень сложно, учитывая, что поем мы еще лёжа. Поэтому у нас у каждого был дублёр и мы менялись - полдня один, полдня другой. Иначе было бы совсем тяжело.
В первые дни было не очень много зрителей. Балкон наверно был заполнен наполовину, а то и меньше. Но мы все равно пели, даже если это было 3 человека. Потом случился какой-то бум. Наверно это тоже эффект "сарафанного радио". Я помню, как в какой-то день мы идем, а у павильона уже огромная очередь. То есть, люди с 9 утра стоят, чтобы попасть на наш перформанс. И мы думаем "вау, ну ничего себе". Очередь была на протяжении всего дня, и около павильона в толпе весь день были слышны вопросы "а где выступает Литва?". Даже артисты других стран рассказывали нам, что им понравилась наша опера, но их так раздражало, что их постоянно спрашивали, где литовский павильон (смеется). Затем наступили дождливые дни, и мы подумали, что это повлияет на посещаемость, но нет, люди стояли под зонтами. А когда мы с артистами ходили по Венеции, то люди узнавали нас и подходили, чтобы сказать, что это лучшее, что они видели на биеннале за последние несколько лет. В общем реакция была очень неожиданной, и мы чувствовали себя настоящими звездами Венеции.
Наша опера оказалась "в струе". Наверное, из-за новизны и нестандартного подхода. Также сыграла свою роль феминистская составляющая - то, что у истоков перформанса стоят 3 девушки (режиссер, композитор и автор либретто), плюс куратор и комиссар павильона тоже девушки: итальянка и литовка. То есть, это такой girls power. Особый бум был после того, как журналист New York Times написал в своем твиттере, что Литва - это лучшее из того, что он видел за последние годы. Об этом также писали журналисты The Guardian и другие мировые СМИ. Конечно, это успех, когда такого уровня издания на первые полосы ставят фотографии с изображением литовского павильона. Я "снимаю шляпу" перед создателями оперы.
- А сколько длится постановка?
- Сам спектакль длится час, но идет весь день нон-стопом. То есть, она как бесконечная книга - постоянно перетекает и никогда не заканчивается. Соответственно у зрителя создается впечатление, что мы никогда не замолкаем и постоянно лежим и поём - и когда он приходит, и когда уходит.
- Расскажи вкратце о той смысловой нагрузке, которая содержится в исполнении артистами отведенных им по сценарию композиций.
- Она разная. Много внимания уделяется климатическим изменениям. У нас есть 2 сестры-близняшки, и их ария о том, что "Большой барьерный риф скоро перестанет существовать, рыбы вымирают, птицы падают, и как мы вообще будем дальше жить. Для решения проблемы нам нужно сделать 3D-принтер, который нам отпечатает новую реальность, так как нашей скоро уже не будет существовать". И если вдуматься, то это действительно так.
Затрагиваются также темы глобализации, какие-то общественные проблемы и так далее. В общем затрагиваются многие серьезные темы и подаются в какой-то игровой форме. В самом же павильоне были сделаны специальные брошюры с текстом опер на английском языке, и я сама видела, как люди брали их, читали и даже фотографировали для себя. Надеюсь, что они потом еще раз прочитают это и задумаются.
- Спектакль посвящен изменениям климата в результате деятельности человека. Насколько лично для тебя близка эта тема? В марте-апреле, например, в Вильнюсе проходили акции в рамках международного марафона, посвященные глобальному потеплению. Принимала ли ты в них участие?
Я не принимала в них участие, но считаю, что нас всех это в какой-то степени должно затрагивать, потому как здесь жить нам, нашим детям и нашим внукам. Но мне кажется, что каждый человек в этом плане в первую очередь сам должен быть ответственен за свое поведение и осознавать это. Также должны быть какие-то меры сверху в виде запретов и законов. У нас пока что не очень с этим делом. Поэтому я считаю очень здорово, что через такой легкий жанр оперного перформанса эти темы поднимаются. Возможно, это заставит людей лишний раз задуматься, прежде чем выкинуть в море очередную банку или бутылку.
- О награде, которую получила Литва на Венецианской биеннале, написали множество мировых СМИ от The Guardian до New York Times. В связи с этим поступали ли тебе какие-либо предложения о совместных проектах и сотрудничестве из других стран?
Конкретно мне нет, а всей команде - да. Причем их было много. Все они будут рассмотрены и обдуманы. Кроме того, Вильнюс и Литва теперь хотят, чтобы люди здесь смогли еще раз увидеть этот перформанс, но уже в рамках оперы, получившей международную высокую награду. Сейчас все это решается, но какой-то конкретики на сегодняшний день нет.
- Тебе самой интересно было бы принять участие в чем-нибудь подобном?
Я думаю, что это было бы интересно всем нам, то есть, всем исполнителям.
- Поделись своими дальнейшими творческими планами. Какую следующую планку ты ставишь перед собой после взятия "Золотого льва" в Венеции?
- Я собираюсь просто дальше развиваться и участвовать везде, где это только возможно, искать какие-то интересные проекты и не останавливаться на достигнутом.
- А каких-то конкретных планов нет?
- Ну не обо всем хочется рассказывать. Как говорится "не говори гоп, пока не перепрыгнешь". Я считаю, что в данном случае нужно быть видимой, но не раздражающе видимой. Просто идти вперед и делать то, что нравится. Когда-нибудь я считаю, что должно повезти еще раз, как в Венеции.
- По твоему фэйсбуку я заметил, что ты очень любишь путешествовать, посещать различные музеи, выставки и прочие культурные места. Скажи, какая любимая твоя страна, куда хочется приезжать постоянно и какое произведение искусства или какой-либо памятник культуры?
- Действительно люблю и в этом, кстати, один из плюсов Литвы. Чтобы куда-то отправиться из Москвы, это же целая история - виза, куча документов, какие-то анкеты, справка с работы, справка с учебы, выписка из банка и так далее. При этом визу могут выдать как на год, так и только на дни поездки. А Литва открыла мне горизонты. Есть лоукостеры, на которых за 40 евро можно слетать до Рима и обратно или до Мадрида и обратно. По сравнению с Россией - это, конечно, "вау". И когда есть возможность попутешествовать, я всегда посещаю главные музеи городов, в которых бываю.
По поводу любимого города пока не скажу - не везде еще была и какого-то "любимчика" пока нет. Но в последнее время почему-то мне очень хочется вернуться в Париж и из осмотренных там на сегодняшний день мой самый любимый музей - это музей Орсе. Я обожаю импрессионистов и он поразил меня даже больше, чем Лувр. Но это нормально, так как искусство субъективно - кому Мона Лиза, кому Мане.
- Спасибо и еще раз поздравляю с наградой на Венецианской биеннале.
