Так считает известный немецкий ученый, историк Кристофер Дикман, который работает в Институт имени Фрица Бауэра во Франкфурте-на-Майне. Перу Дикмана принадлежит фундаментальный труд "Оккупационная политика Германии в Литве 1941–1944".
Историк слышал, какой ажиотаж в Литве вызвали слова Ванагайте о командующем литовскими партизанами Адольфасе Раманаускасе-Ванагасе. Ванагайте заявила, что он якобы был агентом КГБ, а у главы иерусалимского отделения Центра Симона Визенталя Эфраима Зуроффа есть данные о его участии в убийствах евреев.
Такие заявления Ванагайте взбудоражили историков, гражданское общество и политиков. Ванагайте осудили за ее слова, издательство Alma littera изъяло все ее книги, включая и последнюю. Книги Ванагайте намереваются уничтожить. Издательство заявило, что не имеет ничего общего с заявлениями Ванагайте.
"Она не призывала и не разжигала ненависть и рознь, публично не призывала убивать. Нет. Она просто предала огласке данные из архивов советской литовской тайной полиции об известном антисоветском партизане. Появились те, кто был против такой ее интерпретации и утверждал, что источники, на которые она опирается - ненадежные, им доверять нельзя.
По сути, это абсолютно нормальная публичная и историографическая дискуссия, часть демократической общественной жизни. Вместо того чтобы демонизировать и осуждать Ванагайте, стоит выяснить, правильно ли она использовала источники в историографическом смысле. Именно так мы должны реагировать на любое провоцирующее заявление, в основе которого лежат исторические источники.
Как мы должны реагировать на утверждения Немецкой тайной полиции во время нацистского режима? Как нам оценивать заявления "полиции безопасности" межвоенной Литвы? Ведь мы не берем и не начинаем наивно верить им, но и не будем их игнорировать, даже будучи свято уверенными в том, что они искажают историческую правду. Нет, мы будем оценивать их как и все другие исторические источники: анализировать с помощью имеющихся методов и прозрачно, уважительно дискутируя и прислушиваясь друг к другу, дискутировать. Точно также надо вести себя и с источниками советской тайной полиции.
Запреты и демонизация не могут быть верным путем вперед – только гражданская и открытая дискуссия", – сказал Дикман в комментарии порталу DELFI.
По его словам, иногда история становится полем брани. Или, если говорить конкретнее, полем брани становится память.
"То, что мы знаем о прошлом, как реконструируем события, как анализируем и интерпретируем информацию о прошлом, во всех случаях - это исключительно выбранные перспективы и вопрос выбора. Сегодня все прекрасно понимают, что нет и не может быть такого явления как абсолютная правда, нет никакой бесспорной и объективной исторической правды, которую якобы лишь надо найти. Если хотите должным образом осознать прошлое и его значение для сегодняшнего дня, наилучший выбор и шаг вперед - это использование наилучших из доступных инструментов анализа для обсуждения исторических вопросов", – сказал историк.
По словам Дикмана, мы должны собрать все имеющиеся источники, сто раз их проверить, вооружиться историографическими методами и наконец, как можно прозрачнее представить эти результаты другим. По словам собеседника, результат такой открытой, демократической и научно контролируемой дискуссии важен тем, что можно надеяться на то, что все связанные с ней лица ознакомятся не только с прошлым, но и с современностью.
"Самый неподходящий способ - использование инструментов средневековых времен религиозных гонений или инструментов современных тоталитарных режимов: иначе говоря, использование экскоммуникации, различных запретов и цензуры.
Неужели, когда есть возможность жить в Евросоюзе, мы на самом деле должны выбирать между открытой дискуссией и демонизацией или силой? К сожалению, очевидно, что это так, что и показывает решение изъять книги Ванагайте из книжных магазинов", – сказал Дикман.
DELFI напоминает, что 29 октября, вечером, Ванагайте распространила письмо, в котором сказала, что не хотела "бросать обвинения в адрес этой трагической личности".
"Если возникшие у меня вопросы в связи с Адольфасом Раманаускасом-Ванагасом прозвучали как обвинения в адрес этой трагической личности, то этого я делать не собиралась.Я точно не знаю, кем был Раманаускас-Ванагас - героем и мучеником или сломленным обстоятельствами человеком. А может и тем и другим", - писала Ванагайте.
