Линдерман обращает внимание на то, что в рамках уголовного дела об убийстве таможенника Лисцова Никулин проходил по программе защиты свидетелей. Поэтому фамилию и паспорт он сменил на законных основаниях. Более того, единственный выживший литовский таможенник (ныне пастор) Томас Шярнас не опознал Никулина. Также не опознал Никулина бывший шофер вильнюсского ОМОНа, подвозивший вооруженных людей к таможенному пункту в Мядининкай.
По информации литовских СМИ, против Никулина дают показания лишь два анонимных свидетеля. Согласно нормам европейского права, человек не может быть осужден только на основании показаний анонимных свидетелей.
Линдерман ссылается на литовских адвокатов, защищающих Никулина, которые утверждают, что на их клиента оказывалось давление. Его, одев на голову мешок, вывозили на допрос без адвоката, держали продолжительное время в сырой камере, предоставили короткую койку, не подходящую ему по росту и так далее.
«Все факты указывают на то, что убийство в Мядининкае не было чьей-либо импровизацией, это была спецоперация с крупными международными последствиями. Независимо от того, спецслужба какой страны и в чьих интересах осуществила эту кровавую акцию, для меня очевидно одно: такая операция не могла быть поручена обыкновенным милиционерам, каковыми по сути являлись бойцы рижского ОМОНа», — отмечает Линдерман.
