На фоне королей, царей, войн, политики и экономики рядовой человек остается в тени, в то время как его жизнь, привычки, одежда, расходы, условия труда, социальные нормы и достижения — это характеристики времени.

Портал DELFI в рамках проекта "100 лет с Литвой" публикует серию статей о выдающихся людях, которые внесли свой вклад в становление государственности Литвы.

Жизнь как сценарий к историческому фильму

Врач-онколог Борис Лухтан, которому посвящена эта статья, оставил заметный след в истории литовской медицины ХХ века. Он вместе с другими коллегами стоял у истоков литовской онкологии и ее институционального оформления.

Но читать о Лухтане в Википедии - занятие скучное: сухой язык, даты, аббревиатуры. Родился, преподавал, работал, служил, был в плену (сбежал), опять служил, но уже в другой армии, снова работал, был директором, а после - научным секретарем Института онкологии, написал более 60 научных статей, сын — Алексей Лухтан (профессор Кафедры археологии Вильнюсского университета). Но даже простое перечисление этих глаголов — родился, жил, учился, работал, в случае Б.Лухтана может стать основанием для захватывающего сценария или книги на историческую тему. Его жизненный путь — это прекрасная иллюстрация истории этого региона.

Родившийся на Волыни, бывшей тогда территорией Российской империи, Лухтан пережил ее крушение, революцию, образование Литовского государства, польский период в Вильнюсе и время так называемой Срединной Литвы, Вторую мировую войну, немецкую, и сменившую ее советскую оккупацию и восстановление литовской независимости в начале девяностых годов прошлого века. Вокруг менялось многое, только не его профессия. При всех обстоятельствах он оставался врачом и лечил людей.

Мой отец — Борис Лухтан родился...

"Мой отец, Борис Лухтан, родился в 1910 году в местечке Рудня Почаевская Волынской губернии Российской империи", - такими словами начал рассказ о своем отце сын онколога, профессор археологии Вильнюсского университета Алексей Лухтан.

"Мой дедушка был железнодорожным служащим, потом дослужился до начальника станции юго-западных железных дорог, а в 1916 году даже встречал поезд последнего российского императора Николая II. Мой отец видел эту картину. Матушка поставила маленького Бориса к окну и сказала: смотри, вот батюшка ходит. Дед рассказывал, что Николай II вышел в длинной шинели, простой полковничьей форме, а ведь тогда он принял командование армией", - продолжает он.

Детство Бориса прошло в Матееве и других небольших городках Волыни. После перевернувшей всю территорию империи вверх дном русской революции, оказавшей не менее сильное влияние и на соседей, Вильнюс в итоге остался за поляками и был занят польскими войсками Люциана Желиговского. Вернувшаяся на политическую карту Польша проводила не менее агрессивную политику, чем большевики. И здесь, в землях исчезнувшей Республики Обоих Народов, литовцы и поляки уже не могли найти общего языка в контексте создания национальных государств в Литве и Польше.

Разные школы и университет

Кстати, интересно, как происходил процесс школьного обучения будущего литовского онколога в тогдашних условиях нестабильности и постоянной смены власти: начальные классы он окончил в царской школе, потом ходил в украинскую школу, после закончил польское реальное училище и в 1929 году поступил на медицинский факультет университета в Вильнюсе, который тогда был занят поляками.

"Он уехал в совершенно незнакомый город, не имея здесь ни родственников, ни друзей. Отец купил набитый сеном тюфяк и снял дешевую квартирку с обедами из одного блюда. Так началась его учеба в Вильнюсском университете Стефана Батория", - уточняет Алексей детали быта отца в Вильнюсе.

В Вильнюсском университете медицина была на высоком уровне, с солидной профессурой, студенты же учились с энтузиазмом и заинтересованностью. "В целом Вильнюсский университет, находившийся в так называемых кресах, был демократичным. Здесь учились и литовцы, и поляки, и русские, и евреи. Был сплав культур в отличие от великопольских по духу Варшавского или Краковского университетов", - рассказывает собеседник.

Почему отец выбрал медицину, Алексей сказать затрудняется. Его сестра Ольга пошла по математической стезе, у Бориса же была тяга к медицине и естественным наукам. Он закончил университет и перешел к практике, продолжая работать над диссертацией. Своей специализацией Лухтан определил акушерию и гинекологию, а развивал он свои знания и навыки в этой области под руководством основателя онкологической службы Литвы профессора из Кракова Казимера Пельчера. В годы Второй мировой войны Пельчер пал жертвой нацистов и был расстрелян в 1942 году в Панеряй. Его расстреляли, несмотря на то, что он был специалистом с европейским именем. Он и находившийся под его крылом Лухтан работали на ул. Полоцкой (Polocko g.), где Пельчер и очертил онкологическое направление литовской медицины, а Лухтан продолжил его работу.

"Отец начал работать в этой области еще будучи ассистентом в университете до его закрытия в 1939 году. Затем он работал в больнице Святого Якуба как акушер-гинеколог. В том здании еще остались окна его кабинета", - сын Лухтана показывает на дом рядом с местом расположения старейшего госпиталя Вильнюса — больницы Святого Якуба.

Семья и война

В то время Лухтан был женат на Людмиле Кукушкиной, дочери известной специалистки в области акушерства и гинекологии Анны Ефграфовны Кукушкиной. Анна Ефграфовна входила в узкий круг медиков (одна из шести женщин-специалистов по женским болезням Российской империи), которая еще в царское время получила образование в Швейцарии. Они познакомились во время учебы в университете, Людмила тоже была врачом, детским.

После смерти Анны Ефграфовны в 1932 году, Лухтан женился на Людмиле, которая стала первой его супругой и прожила с ним до 1945 года. От первого брака Лухтана было две дочери.

В 1946 году он женился во второй раз, на матери нашего собеседника Лухтана-археолога: "Моя мама — Ванда Коркозович была тоже медицинским работником больницы на ул. Полоцко. Там они и познакомились".

Наступил 1939 год, и Лухтан был призван в польскую армию, приписан к Гродненскому уланскому православному полку, который состоял из представителей национальных меньшинств Польши. На фронте он был военным хирургом. Но польская армия была быстро разгромлена, после чего Лухтан со своим коллегой-татарином две недели добирался из Вильнюса на восток, не желая сдаваться немецким солдатам. Беглый военный врач и его товарищ вышли под Брестом, где стояли вторгшиеся в польскую территорию (Западную Беларусь) части советских войск. И здесь перст судьбы помог Лухтану избежать участи сосланных или расстрелянных на стылых просторах советской империи польских военных.

"Его накормили, после чего сотрудники НКВД стали отделять офицеров от младшего состава. Младший состав был распущен, а офицеры попали в сталинские лагеря. Судьба же моего отца сложилась не так трагично, как у нескольких десятков тысяч погибших в Катыни, Осташкове и других лагерях польских офицеров и интеллигенции", - напомнил Лухтан-археолог.

Его отец прекрасно ориентировался, знал местность и станцию, где содержали польских военных. Она была ему знакома, поскольку его отец раньше работал здесь железнодорожным служащим. Польских военнопленных не охраняли, а сами поляки были уверены, что, согласно конвенциям, их права как военнопленных нарушены не будут. Как мы знаем из истории, о правах военнопленных и правах человека в целом советские власти думали меньше всего. Так вот, наш беглый врач польской армии воспользовался отсутствием охраны, незаметно выбрался из вагона, пролез под ним и таким образом остался жив и избежал участи пленных поляков.

Лухтан то на телегах, а то и пешком вернулся в Вильнюс и продолжил врачебную практику. Врачом он работал и в годы Второй мировой войны. Когда в город вошла Красная армия, Лухтан служил как вольнонаемный врач в одном из госпиталей на действующем фронте. Таким образом он принял участие в войне и с этой стороны, находясь в армии до 1945 года.

Новые веяния

Как известно, с окончанием войны в Литву пришла не свобода, а оккупация, в годы которой началось послевоенное восстановление хозяйства уже Литовской ССР. В то время Лухтан был инициатором и активным сторонником профилактики онкологических заболеваний. Одно время он даже работал в Министерстве здравоохранения, занимался ранней диагностикой онкологических заболеваний и их профилактикой. Иными словами врачи ездили по всей Литве, осматривали и консультировали людей, оборудовали пункты для осмотра.

Дальше все складывалось не так гладко. В 1952 году над Лухтаном нависла угроза, он едва не пал жертвой сталинских репрессий по известному "делу врачей". "Смерть вождя всех времен и народов его от этого уберегла", - продолжает рассказ сын именитого литовского медика.

В статье на главной странице литовской "Правды" (Tiesa) за тот год литовские врачи названы вредителями, а при перечислении имен, одной из первых шла фамилия нашего героя, который был назван "участником довоенной молодежной националистической профашистской организации". В действительности, он, как и все студенты университета Стефана Батория в Вильнюсе, входил в студенческое землячество. Его землячество называлось "Рутения". Также он посещал и клуб Вильнюсских краеведов, с которым в студенческие годы принимал участие в раскопках на территории известного своими подземельями и мумиями Доминиканского монастыря.

"Кто-то все это выкопал, против него было несколько дел, я знакомился с ними в архиве КГБ. Его пытались обвинить в том, что в годы войны он принадлежал к российской монархической организации, которая хотела свергнуть советскую власть и т.д. Но Сталин умер, и отец таким образом чудом избежал всех репрессий и дальше работал главврачом онкологической больницы, готовил кандидатскую диссертацию, которую защитил в 1959 году", - рассказал сын известного врача. Доктором наук Лухтан стал в 1970 году.

Сын онколога подчеркивает стремление отца заниматься наукой, а не только практической деятельностью, хотя он и отмечает, что Лухтан много оперировал.

"Я встречал женщин, которые, узнав мою фамилию, говорили, что отец оперировал их 20 лет назад. Они рассказывали: "Мне не давали и нескольких лет, но я до сих пор жива", и очень тепло вспоминали о нем, как о враче. Помню и другой случай: мне нужно регистрировать брак, огромная очередь. Когда я произнес свою фамилию, то услышал в ответ от сотрудницы, что мой отец оперировал ее, и мне предложили выбирать любой день для регистрации брака. Такие вот были о нем воспоминания, он очень многим спас жизнь", - рассказал Алексей.

Появление института

В 1957 г. в Литве появился самостоятельный Институт научных онкологических исследований, клинической базой которого стал Республиканский онкологический диспансер. У истоков этого учреждения стоял, в том числе, и герой нашего рассказа, а Институт онкологии находился на улице Бокшто. Лухтан был замдиректора по науке, директором был Альбертас Таличенас. В пенсионном возрасте врач-онколог стал секретарем этого института и работал вместе с Лаймой Грицюте, Виктором Мамонтовым (отец литовского исполнителя Андрюса Мамонтоваса), Пранасом Макарюнасом, Георгием Зубовым, Виктором Куторгой и другими медиками. Все они работали вместе в области изучения и лечения раковых заболеваний, трудились над созданием первых лекарств.

"Я помню, там были даже подопытные крысы. Как-то я вместе с отцом ездил в тогдашний Ленинград, он тогда впервые взял меня с собой в этот город. И тогда он получил какую-то очень ценную крысу с одной из форм рака. Он поддерживал близкие контакты с выдающимися врачами из Москвы, Ленинграда. Такими, к примеру, как Александр Серебров, который был его научным руководителем, они до старости поддерживали близкие контакты. Отец участвовал в конгрессах, съездах онкологов в Ташкенте, Киеве, Москве, Ленинграде. Входил во Всесоюзное общество онкологов. Максимально активно действовал в этой области медицины и фактически заложил фундамент института онкологии в Сантаришкской клинике Вильнюса, куда переехал институт, и возник целый медицинский городок. Где-то есть снимок 1962 года, где на заснеженном поле закладывают камень фундамента нового медучреждения на тогдашней окраине Вильнюса", - вспоминает известный литовский археолог.

Борис Лухтан прожил долгую и насыщенную жизнь. Как говорит его сын, он пережил две мировых войны и две кометы Галлея. Борис Лухтан скончался в 2007 году на 98-ом году жизни. Повидал он много, родился в царской России, пережил революционные события, смену власти на Украине, учился в университете в Вильнюсе при поляках, участвовал в ВМВ фактически на двух сторонах, потому что в 1939 году СССР относился к Польше враждебно.

Дальше его жизнь пришлась на долгий период советской Литвы, когда онкологическое направление получило дальнейшее развитие. Лухтан считается одним из основателей онкологической службы, которая еще в 1930-40 гг. только делала первые шаги. В итоге он дождался изменения государственного строя, дожил до крушения советской системы. "Я думаю, он всегда чувствовал, что советский строй долговечным не будет", - уточняет его сын.

Как переживший все перипетии XX века Лухтан встретил перемены в 1991 году? По воспоминаниям сына, отец и мать Алексея очень не любили советскую власть, в частности Сталина, в доме никогда не было его культа. Наоборот: "Когда по радиоточке передавали что-нибудь о нем, мама всегда по-польски комментировала нехорошими словами".

Сын Лухтана уверенно говорит, что его отец ждал падения сталинского режима и советской системы в целом. Он даже написал стихотворение по этому поводу и хорошо знал, что такое репрессии: сестра его первой супруги была переводчиком детских сказок с немецкого и в 1938 году советские власти ее репрессировали, ее расстреляли как "немецкую шпионку".

Наступление нового времени Лухтан встретил положительно и всегда был патриотом страны, в которой обосновался в начале прошлого века. И на протяжении практически всей своей жизни в Вильнюсе, при любой власти, он лечил людей. А лечить приходилось многих. Во время немецкой оккупации в квартире была сделана частная клиника, где он принимал больных, а не только женщин. Приходили и немецкие офицеры. Врач есть врач, он всегда должен оказывать медицинскую помощь:

"Лето мы всегда проводили под Вильнюсом в Панеряйском лесничестве, и всегда к нему приходили люди со своими болезнями. Помню рано утром кто-то постучал в окно, пришел человек, который так широко зевнул, что выскочила челюсть. Он не мог говорить, а отец ударом вправил ему ее. Он оказывал местным жителям всю помощь, которую только мог. Они знали, что в первую очередь нужно не скорую вызывать, а спросить у доктора".

"У него была широкая и многолетняя практика в диагностике. Уже позже, когда он был на пенсии, приходили и жены моих коллег, если у них были проблемы. Он всегда охотно консультировал, причем без особенных медицинских вмешательств, советами. Одной пациентке он, например, посоветовал родить ребенка, что должно было разрешить все проблемы. У него был огромный опыт", - заключает Алексей.

Работу продолжили ученики

Работу Лухтана продолжили его ученики, многие под его руководством защитили диссертации, сам же он сотрудничал с широким кругом специалистов. "Я помню как приходили его докторанты, помню защиту его собственной докторской диссертации, помню как он готовился, до сих пор наизусть помню первые слова его выступления", - признался наш собеседник.

Лухтан был увлеченной натурой и не ограничивал область своих интересов исключительно медициной. К примеру, он был эсперантистом, изучал языки и знал немецкий, английский, украинский, польский, русский, литовский.

На пенсию Борис Лухтан вышел, когда ему было около 80 лет. Как сын, так и его коллеги вспоминают, что до последних лет это был энергичный, активный человек, который всем интересовался, много читал, выписывал газеты, сохранил хорошую память и нормальный образ жизни до последних дней. К слову, автомобилем Лухтан управлял почти до 90 лет.

"Так получилось в нашей семье, что мои сестры - филологи, я выбрал археологию", - подвел черту под рассказом об отце сын литовского врача Бориса Лухтана.

Алексей Лухтан провел DELFI по местам, где работал его отец:

Врач на всю жизнь

Несмотря на то, что Лухтану пришлось пережить много непростых моментов — спутников двадцатого столетия и Литвы — он сумел сохранить в себе интеллигентность и любознательность, при этом он был хорошим руководителем, рассказывают о Лухтане его ученики, а потом и коллеги. А имя Лухтана среди женщин Вильнюса было хорошо известно.

Однажды коллеги обсуждали книгу об отношении врача и пациента, в названии на первом месте стоял врач, потом пациент и т.д. "Нет, сказал он, здесь на месте врача должен быть пациент", - вспоминает Лухтана его коллега Янина Диджпетрене, ученый и эксперт Национального института онкологии. Она проработала с ним больше 40 лет.

Несмотря на непростую жизнь, Лухтан не вспоминал о прошлом и был очень толерантным человеком, говорил на многих языках. "В кабинет он заходил, как солнце появлялось, и для нас был примером", - говорит она.

По ее словам, не всем жизнь отвела 90 лет, однако память Лухтана и в этом возрасте оставалась ясной.

Другой коллега Лухтана, профессор Константинас Валуцкас тоже проработал с ним более 40 лет. В определенный период Лухтан был прямым начальником Валуцкаса.

"Он действительно был бесконечно толерантным человеком, который мог выслушать, помочь, посоветовать. Он был педантичным — работа должна была быть сделана вовремя и качественно. Его жизненный путь был извилистым, охватывал разные периоды времени, но он смог сохранить человечность, толерантность к мнению других людей разных профессий и взглядов. Это было удивительно, потому что, я думаю, ему было непросто, пережив такой период, сохранить в себе человека", - делился своими воспоминаниями его коллега.

Валуцкас отметил, что Лухтан всегда оставался в курсе последних новостей в своей области и часто, узнав что-то новое, проводил специальные собрания, где рассказывал о новинках медицины. В связи с обширной практикой была широко известна и его фамилия. "Он был одним из самых известных гинекологов и онкологов в Вильнюсе. К нему много откуда приезжали. Люди старались попасть к нему. И ко всему он относился ответственно. И, насколько я знаю, имя Лухтана в Вильнюсе среди женщин было хорошо знакомо", - рассказал Валуцкас и подчеркнул, что Лухтан был хорошим диагностом и врачом.

Диджпетрене и Валуцкас — старейшие на сегодня ученые института. Никто другой не может вспомнить о тех временах так, как они. Сейчас коллеги вдвоем работают над книгой по истории онкологии в Литве. Поскольку Лухтан был родоначальником литовской онкологии, то в первой книге много говорится о нем. По словам обоих коллег Лухтана, несмотря на все обстоятельства он "оставался верным своей специальности".