Ее автор, доктор социальных наук Мантас Бражюнас затронул в своей работе тему сразу двух оккупаций — советской и нацистской, а также рассмотрел влияние этих исторических процессов на средства массовой информации того времени. Об исследовании с ученым поговорил Виктор Денисенко для "Новой газеты - Балтия".
- Почему вы выбрали именно такую тему для диссертации?
- Институт журналистики факультета коммуникации Вильнюсского университета установил ряд научных приоритетов, среди которых оказалось и исследование журналистики периода оккупации Литвы. В целом, после того, как была восстановлена независимость Литвы, период оккупации был исследован неплохо. С другой стороны, мне всегда была интересна деятельность литовской печати в межвоенной Литве. При этом именно период, связанный с советской и нацистской оккупациями, оказался еще довольно слабо исследован, да и мой руководитель, профессор Андрюс Вайшнис, рекомендовал мне обратить внимание именно на него.
- Не было ли сомнений? Не думали ли вы, что тема может быть неудобной?
- Нет, сомнений не было. Мне хотелось, чтобы тема была не только актуальной, но и интересной лично мне. Конечно, исследуя деятельность журналистов и содержание прессы того периода я сразу столкнулся с этическим аспектом. В 1940 году — в период советской оккупации — литовские СМИ были советизированы, они использовались для легитимизации изменения государственного строя и закрепления аннексии. В годы Холокоста отличительной чертой прессы стала крайняя антисемитская позиция, что опять же позволило сформировать подходящую информационную и психологическую атмосферу для геноцида. Поэтому тема как для ученого нелегкая, а как для литовца — в целом болезненная. Но при этом хотелось постараться докопаться до сути событий, узнать не только, как все происходило, но и почему происходило именно таким образом. Конечно, исследуемые мною процессы обладали печальными последствиями, от этого тоже нелегко дистанцироваться. Однако я уверен, что подобные темы и события просто обязаны выноситься на общественную дискуссию. О них необходимо говорить — и делать это как можно объективнее. Ведь мы хотим жить в открытой и демократичной стране, а для этого необходимо подвергнуть критической рефлексии прошлое, осмыслить его и не повторять былых ошибок.
- Возвращаясь к вашему исследованию — каким образом советская оккупация 1940 года изменила ландшафт литовской журналистики?
- Изменения были радикальны. Советский режим использовал поэтапную стратегию, целью которой было создание абсолютной государственной монополии контроля за СМИ. Во время переходного периода советская власть переняла существовавшие рычаги контроля прессы — ей в подчинение перешли официозные издания, государственное новостное агентство, радио и цензурное учреждение. Это позволило получить контроль над основной публичной информацией, иными словами — способствовало быстрому и эффективному распространению пропаганды. Фактически, была разрушена устоявшаяся межвоенная система литовских СМИ, хотя некоторое время продолжали выходить и не попавшие под прямой контроль издания. Повторюсь, это было характерно для того периода, когда система контроля только формировалась. Во время второго этапа советизации был введен жесткий принцип централизации, а сама система унифицирована. Периодическая печать теперь могла существовать лишь как орган официальных властных структур или коммунистических организаций. В этот период происходит массовое увольнение до этого работавших редакторов и журналистов, которые затем подверглись репрессиям. В журналистскую систему теперь уже советской Литвы вливаются новые, идейно проверенные кадры, а сама система становится частью общесоюзной. Уничтожены элементы свободного рынка, вся пресса переходит на бюджетное финансирование, частная издательская деятельность оказывается вне закона. Все это было элементом тотального контроля прессы, который уничтожал саму возможность проявления какой-либо частной инициативы.
- Напоминала ли стратегия нацистской Германии в отношении литовской прессы советскую стратегию?
- Необходимо отметить, что во время периода нацистской оккупации система прессы и ее роль, в целом, отличались от советской модели. Например, гражданская администрация в целях пропаганды предоставила всем национальным группам, за исключением евреев, право на издание периодики на родном языке. С другой стороны, оккупационные власти не стремились напрямую и централизованно администрировать редакции или разрушать систему, которая сформировалась в 1941 году при смене одной оккупации на другую. Жестко контролировалось лишь появление новых СМИ. Часть литовских изданий получили возможность сохранить экономическую самостоятельность, часть отошли в ведение органов оккупационной власти. Последняя также использовала систему разрешений на выпуск печатного издания и право на определенную автономию СМИ в качестве рычагов воздействия как на отдельные редакции и журналистов, так и на всю интеллигенцию в целом.
Некоторое сходство состояло в том, что оба оккупационных режима организовали в Литве централизованные органы пропаганды и контроля. В период советской оккупации это, соответственно, был Отдел пропаганды и агитации ЦК КПЛ(б) и Главлит ЛССР, а в период нацистской оккупации — Отдел пропаганды Литовского генерального комиссариата и пресс-службы окружных комиссариатов. Однако методы работы этих служб, их ресурсы и полномочия также имели характерные отличительные черты. Это можно показать на примере отношения к новостному агентству. Советский режим, переняв контроль над новостным агентством «Эльта», реформировал его и превратил в отделение ТАСС. Нацистская оккупационная администрация, в свою очередь, приняла решение «Эльту» ликвидировать. Вместо нее в Каунасе было открыто отделение немецкого информационного агентства DNB, которое фактически выполняло те же функции, что и «Эльта» в советский период. Например, литовская пресса была обязана публиковать часть информации, которую распространяла DNB, поэтому для Литвы это агентство также было важной частью аппарата цензуры и пропаганды, обеспечивавшего власти информационную монополию.
- Оба режима, о которых мы говорим, были тоталитарные. В чем же причина упомянутых различий?
- Я вижу причину в оккупационных стратегиях, которые к Литве применял СССР и нацистская Германия. В период советской оккупации уничтожалась политическая система Литовской Республики, на ее месте формировалась структура нового режима на основе советской идеологии. В этот период пресса с одной стороны использовалась для критики прежней власти и идеологии, а с другой — для укоренения новой идеологии в обществе.
Во время нацистской оккупации была применена иная стратегия. В тот момент гражданская оккупационная администрация стремилась осуществлять лишь кратковременные пропагандистские кампании, связанные в первую очередь с экономическими интересами режима. По этой причине применяемая модель политического контроля за прессой была даже более умеренной, чем советская.
- В своем исследовании вы затронули тему антисемитизма в публикациях периода нацистской оккупации. Что вам удалось увидеть, как исследователю?
- Действительно, геноцид еврейского населения сопровождался всплеском радикального антисемитизма в литовской прессе. Эта тема ранее широко не исследовалась, поэтому я уделил ей значительное внимание, проведя дополнительное исследование. Проще говоря — мне хотелось узнать, кто и почему публиковал антисемитские тексты в литовской прессе в 1941 году. Необходимо отметить, что в Литве, как и в целом в Европе, в то время функционировали довольно укорененные антисемитские мифы. Антиеврейские настроения особенно усилились перед началом Второй мировой войны. Антисемитизм был отличительным признаком и политических организаций, действовавших на территории Литвы в период нацистской оккупации. Я имею в виду Фронт активистов Литвы и Националистскую партию Литвы. Не будем забывать и про нацистскую антисемитскую пропаганду. При этом свою роль сыграло то, что во время первой советской оккупации евреи довольно активно влились в политическую жизнь Литвы, от которой ранее были относительно изолированы. По этой причине во время нацистской оккупации литовским политическим организациям было удобно свалить всю вину за приход советской власти и ее преступления на них. Хотя, как известно, часть литовцев сами активно сотрудничали с оккупационной властью, вступали в коммунистическую партию. Евреи были выбраны в качестве козлов отпущения, это по-своему помогло избежать потенциального разлада внутри сообщества этнических литовцев. С августа 1941 года ненависть к евреям провоцировалась уже при помощи эксплуатировавшейся нацистами теории еврейского заговора. Это делалось с целью заручиться политическим признанием со стороны оккупационных властей. С одной стороны, в литовской прессе не было прямых призывов к уничтожению евреев. С другой стороны — риторика антисемитских публикаций шокирует, эти тексты вне всякого сомнения подготовили психологическую почву для геноцида.
- Насколько рассматриваемый вами период изучен в Литве?
- Нельзя сказать, что в области изучения СМИ этого периода ничего не было сделано. Я сам опирался на работы своих предшественников. Однако во многих предыдущих исследованиях тема функционирования СМИ во время советской и нацистской оккупации затронута вскользь. Часто на эту тему ведется обобщенный разговор или же ей посвящены лишь отдельные главы тех или иных монографий. Часть ранних научных работ на эту тему несут и явный идеологический отпечаток. В целом же, исследование периодов оккупации ведется довольно активно. События тех лет часто противоречивы, а некоторые мифы, возникшие в те времена, демонстрируют