Но все же символ поселка можно увидеть, если выйти к морю. Это волнорез, собранный из старых бревен. Я бы написал с восклицанием: "волнорез, собранный из старых бревен!!!" Вещь действительно уникальная. На российском побережье волнорезы всегда основательные, бетонные, поставленные на века. А в литовском поселке – совсем незатейливые: Швянтойи – простой курорт для простых людей.
Берег широкий и плоский, как блюдо. У воды гуляет дама без собачки. При СССР бывала и в Сочи, и в Ялте, но теперь из Литвы ни ногой. Смотрит недоверчиво: "Вы точно из России? Откуда литовский язык знаете?". Потом строит догадки: "Если из России, то приехали нас на свои курорты звать?". Потом просит документы – те, которые я забыл в машине. В бархатный сезон люди старой закалки – основной клиент Швянтойи.
Вдали на лавочке сидит Евгений Юргис, улыбаясь невнятному сентябрьскому солнцу. Он из литовского Шяуляя, а сюда приехал в санаторий, сохранивший название, опять же, с советских времен. Услышав мой русский акцент, сразу переходит на русский язык: "Живем в двухкомнатном номере вчетвером, кормят отлично, ни о чем не надо заботиться".
У меня в душе диссонанс. Что в Швянтойи не так? И тут вспоминаю Сочи. У каждого санатория там свой отдельный пляж, всегда закрытый для посторонних. Вход по карточкам или санаторным книжкам, плюс охрана, плюс видеокамеры. Побережье центрального Сочи спрятано от простых смертных, огорожено решетками и заборами, украдено. А в Литве пляж санатория открыт для каждого, море свободно. Нет, Швянтойи теперь совсем не советский курорт.
Ты всегда можешь оценить вино по воспоминанию, что осталось после глотка. В Швянтойи после сезона осталось мягкое белесое небо, сквозь которое мерцает солнечный желток. Старые деревянные домики осиротели без отдыхающих, улицы пусты. Лишь по дороге вдаль уходят двое – Он и Она. Послевкусие литовского лета – совсем не горечь. Послевкусие литовского лета – надежда на лучшее.
Лиепая: "Балаган тут не нужен"
В кафе латвийской Лиепаи очередь ждет, когда продавщица обсудит по мобильнику все дела. А может, она перезванивается с той самой коллегой из литовской Паланги? При таком сервисе начинаешь думать, что у продавщиц есть секретный мировой заговор.
Дождавшись обслуживания и выпив кофе, движемся на местный пляж. Путь лежит мимо старых пятиэтажек, по бетонным плитам, оставшимся, видимо, со времен советской морской базы. Но оно того стоит! Вдоль берега выстроились круглые бетонные будки – белые в синюю полоску. Кажется, это маленькие маяки, но на самом деле – туалеты. Причем у каждого туалета массивная железная дверь, словно на подводной лодке. Открывается на самом деле легко, внутри чисто и бумага на месте.
Изумруд балтийской волны, золото песчаного дна и пустота. Встречаем дедушку, бредущего вдоль берега. У него своя версия происходящего. Оказывается, в Вашингтоне американцы ночами не спят, обсуждая, как уменьшить количество людей на лиепайском пляже. При просьбе представиться дедушка испуганно вскидывает глаза и мотает головой.
Зато с Клерой Такоен (Klera Tackoen), приехавшей из Бельгии, никаких проблем. В Лиепае отдыхает уже три месяца. "Мы купили тут деревянный дом. Здесь спокойно! Ездим сюда каждый год", – рассказывает Клера, с удовольствием глядя в объектив.
До этого говорили с латышом Марюсом, причем по-литовски. При СССР он вместе с литовцами служил в Калининграде. А нам жаловался на лиепайского мэра: "Так и сказал, что курорт развивать не надо, потому что балаган тут не нужен. Потому езжу в Палангу". Кстати, в латвийской Лиепае ловится одна из литовских радиостанций, так что балтийское единство – налицо.
Лиепая прекрасна старыми деревянными домиками. Башенки, резные ставни, жестяные крыши. На улице Uliga встречаются целые дворцы, осталось лишь их восстановить. Но больше всего впечатляет концертный зал "Большой янтарь" – модерновое восьмиэтажное здание в виде круглого янтарного слитка. Зачёт!
Как пел Борис Гребенщиков, "главная национальная особенность – понт, неприглядно, слякотно и вечный ремонт". Ни слякоти, ни мусора в городке не видно, а вот с ремонтом беда: на улице Liela и в окрестностях все перекопано, словно недавно прошла война. Впору пояснить лиепайскому мэру: "балаган" – совсем не то, что он имел в виду.
Взглянув на местный канал, можно запостить фото и объявить конкурс: угадайте, это латвийская Лиепая или российский Новороссийск? И в Лиепае, и в Новороссийске морской вид портят старые производственные здания, башенные краны и железнодорожные составы. И там, и там это выглядит не по-курортному.
Лиепаю с Новороссийском роднит и то, что поиск туристического кемпинга превращается в квест. Можно мотаться по городу целый день и ничего не найти. А можно не мотаться и сразу поехать в Юрмалу, что мы и делаем.
