В ходе беседы с DELFI на конференции в Президентском дворце, которая была посвящена председательству Литвы в Совете ЕС, К.Райк также отметила, что Россия не хочет терять своего влияния в странах Восточного партнерства, но у нее нет, что им предложить, равно как нет и инструментов для удержания своего влияния.
- В ЕС нет единства стран-членов по поводу важности Восточного партнерства. Одни смотрят на Юг, часть стран смотрит на Восток. Можно ли говорить о наличии стратегии в отношении стран Восточного партнерства?
- Продолжение расширения на Восток многие годы было под большим вопросом. Я думаю, сейчас мы намного дальше от того, чтобы предоставлять восточным соседям перспективу членства, чем когда-либо за последние десять лет. В первую очередь это связано с внутренними проблемами в ЕС. Внутренняя ситуация в сообществе такова, что желания и готовности обсуждать дальнейшее расширение нет. Но и страны-соседи не дают нам серьезных аргументов для его продолжения.
Мы видим, что происходит с демократией в соседних странах и это не выглядит хорошо. По внутренним и внешним причинам они не достигли достаточного прогресса, чтобы отвечать критериям членства. Но если расширение не будет продолжаться, мы действительно должны переосмыслить подход. У нас есть соглашение о свободной торговле, это потенциально очень важный момент, чтобы сделать соседние страны частью общего рынка. Но этого недостаточно для стратегии. Стратегии на данный момент нет.
- Мы наблюдаем активность России в том, что касается ее интеграционных процессов. ЕС несколько упустил время?
- ЕС и Россия на международной арене находятся в упадке по внутренним и внешним причинам, и для находящихся между ними стран это печально. Я бы сильно не переживала по поводу попыток России увеличить свое влияние. Россия может расстроить дела, но она не предлагает заслуживающего доверия нарратива, видения, стратегии. Есть Таможенный союз, но не совсем ясно, что он собой представляет на практике. Очевидно, что Россия хочет иметь влияние и не намерена сдаваться, но есть ли у нее реальные инструменты для того, чтобы удержать это влияние?
- Германия стала уделять больше внимания странам Восточного партнерства, говорит об этом. В ЕС стали больше думать в направлении Восточного партнерства?
- Рост внимания со стороны Германии – это позитивный момент, что ясно видно на протяжении последних лет. Но это не ответ на вопрос о долгосрочной стратегии ЕС, но по крайней мере у нас есть практическая повестка дня (соглашение о свободной торговле и т.д.), что также нуждается в сильной политической поддержке. В этом отношении вовлеченность Германии многое значит.
- Есть мнение, что саммит в период председательства Литвы в ЕС для Украины – это последний шанс для подписания соглашения на ближайшее время. Вы согласны с этим? Литва, как известно, также возлагает большие надежды на саммит в связи с Украиной, что рассматривалось бы как удача в ходе председательства…
- Я знаю, что многие украинские эксперты и активисты гражданского общества оказывают на ЕС давление, чтобы соглашение было подписано. Но мы не должны думать о Восточном партнерстве только с учетом соглашения между ЕС и Украиной, думать о подписании как о содержании председательства Литвы. Это неправильный подход. Для ЕС Восточное партнерство - дело более долгой перспективы. Если Украина не подпишет соглашение в ноябре, не думаю, что это будет катастрофой. Я продолжаю верить, что Украина – плюралистическая страна, которая способна на перемены и внутри украинского общества есть сильное убеждение стать европейским обществом. Это не исчезнет.
- Но многие говорят о грядущем саммите именно в связи с Украиной, а не с Молдовой или Грузией, которые в евроинтеграционных процессах, как утверждают, достигли гораздо большего…
- Украина – большая страна, и это на самом деле связано с геополитикой.
- Иными словами, от утверждений Збигнева Бжезинского ушли недалеко...
- Да, это его знаменитый аргумент по поводу Украины.
