Проводившую ранее работы у ИАЭС тельшяйскую строительную компанию Vėtrūna сменили два висагинских предприятия: генеральными подрядчиками стали Vilstata и Monrema.
По словам главы Nukem Technologies Ульфа Кутчера, договор с прежним подрядчиком был расторгнут потому, что не удовлетворяло качество выполненных работ. Хотя ранее объявлялось, что Nukem Technologies задолжало предприятию Vėtrūnai, Кутчер утверждал, что сейчас с этим предприятием рассчитались по всем счетам, но не все средства достигли субподрядчиков, а это вредит ходу строительных работ в Игналине.
«Мы решили расторгнуть договор с Vėtrūna, так как были недовольны выполняемыми ими работами, – сказал Кутчер. – Мы заплатили им за выполненные работы, но они не заплатили своим субподрядчикам, и это, конечно, повлияло на качество и мотивацию, и в конце концов, заставило нас расторгнуть договор».
До ноября нынешнего года ИАЭС надеется получить документы, доказывающие, что контейнеры для хранения ядерного топлива соответствуют требованиям безопасности, вместе с тем идут переговоры о пакете гарантий, как будет возмещен ущерб, если выяснится, что из-за контейнеров ИАЭС понесла убытки.
«Проект двигается с трудом, но движение есть, мы видим желание и слышим обещания, что проекты будут завершены, но сегодня доказательств еще нет», – сказал Юркшус.
«Еще нет принятых от производителя контейнеров, есть только утвержденный проект. А суть в том, что контейнеры, их параметры не соответствуют проекту, это и есть главная проблема, – сказал Юркшус. – Проект утвержден и согласован, но контейнеры не соответствуют проекту, значит, контейнер не такой, как в проекте, поэтому надо пересчитать и обосновать, что его можно также безопасно использовать. Если это будет обосновано, значит, нам надо будет менять проект и снова получать лицензию. Есть договоренность, что производитель, компания GNS, до середины ноября предоставит нам все обоснования, тогда мы увидим».
На вопрос, что он думает о новых генеральных подрядчиках на проекты B1,2,3,4, Юркшус ответил с оптимизмом: «Это абсолютно нормальные компании, у нас нет к ним никаких претензий, если они сумеют успешно организовать работу, у них есть опыт. Конечно, им нужны будут субподрядчики. Но я думаю, что они предусмотрели, где возьмут дополнительные силы», – сказал он.
Работу тормозит и незнание языка
По словам представителя Nukem Technologies Томаса Пича, если говорить о проектах B1,2,3,4, большая часть необходимых документов, нужных для начала строительных работ, уже есть, но часть еще ожидается.
«Ход проекта обычно такой: прежде всего, создается технологический дизайн, который должен быть утвержден учреждениями по надзору, а на основании этого технологического дизайна создается детальный дизайн. Он должен быть утвержден в Литве заказчиком. В настоящее время мы подготовили большую часть проектов детального дизайна для объектов B1 и B234, – сказал Пис. – К сожалению, процесс утверждения сложный, и у ИАЭС возникает много вопросов не технического свойства, а с формальной стороны: наклейки не подходящего цвета, не хватает некоторых подписей, а работу можно начинать только после того, как детальный дизайн утвержден».
По его словам, одна из проблем – не только длительные процедуры согласования проектов, но и невозможность договориться.
«Одна из проблем, с которой мы сталкиваемся – что Служба технической поддержки, назначенная ИАЭС, почти не знает английского языка, но язык договора – английский. Поэтому мы должны подготовить перевод», – сказал Пич.
«Еще одна проблема – что язык договора – английский, и мы обязаны предоставить документы так, как предусмотрено в договоре, в основном – на английском, в некоторых случаях – на английском и русском, и только несколько частей – на литовском языке. Но это противоречит действующему в Литве закону, потому что все документы, которые должны быть утверждены в Литве, должны быть подготовлены на литовском языке. Поэтому мы выделили на переводы дополнительные силы, но и здесь столкнулись с проблемой – некоторые работники ИАЭС не говорят по-литовски, только по-русски. Мы сталкиваемся с проблемой коммуникации»
В Игналине в настоящее время осуществляются два крупных проекта: временное хранилище отработанного ядерного топлива (B1) и новый комплекс хранения твердых радиоактивных отходов (B2/3/4).
Стоимость B1 €193,5 млн. (668 млн. литов), начальная цена проекта составляла €92,7 млн. (320 млн. литов). Цена возросла из-за того, что приобретено 150 дополнительных контейнеров.
Стоимость B234 €124 млн. (428 млн. литов). Начальная стоимость – €120 млн. (414 млн. литов).
