С сентября этого года Центр балтистики, открытый на филологическом факультете МГУ им. М.В. Ломоносова в ноябре прошлого года, принял студентов, изучающих литовских язык в качестве основного иностранного. По-прежнему работает семинар «литовский язык в аспекте сравнительно-исторического языкознания». Желающих изучать литовский язык стало больше, чем в предыдущие годы. Более того, в ближайшее время здесь начнут преподавать литовский язык на платной основе.
-Ольга Владимировна, Центр балтистики существует уже почти год, действительно ли литовский язык среди студентов МГУ становится все более популярным?
- Это так. Литовский язык становится очень популярным, и это происходит по нескольким причинам. Во-первых, благодаря проводимым факультетом и центром балтистики, в частности, мероприятиям, активному сотрудничеству с атташе по культуре Посольства Литвы в России Ю.Будрайтисом, очень активно работает в этом направлении Чрезвычайный и Полномочный посол Литвы в России Антанас Винкус, которым мы очень благодарны за сотрудничество и помощь. Например, недавно к нам приезжали четыре ректора из разных вильнюсских университетов, которые общались с ректором МГУ имени М.В. Ломоносова Виктором Садовничим. Все это говорит о взаимном внимании Литвы и России.
В этом году мы сформировали группу студентов, изучающих литовский язык в качестве основного языка. Кроме того, в этом году открыта группа желающих изучать литовский язык на платной основе. Мы расспрашивали этих людей об их мотивах, с тем, чтобы знать, каким образом выстраивать курс. Мотивация самая неожиданная: кто-то влюбился в литовские народные песни, кто-то отдыхал в Друскининкай, и увлёкся литовским языком. Кто-то является специалистом в определенной области и хочет изучить литовский язык, с тем чтобы преподавать свою дисциплину в Литве. А у кого-то бизнес в Литве...
Группа из шести человек уже собралась. Это люди с высшим образованием, уже состоявшиеся как профессионалы, каждый в своей области. Курсы стоят недорого от 200 рублей (около 20 литов) за час. Если у них будет желание, обучение можно будет продолжить на новом витке сложности (очевидно, после нового года).
- С какими трудностями сталкиваются ваши студенты, приступая к изучению литовского языка?
- Одно из самых трудных явлений в литовском языке, это, конечно, ударение, а также окончания - согласование прилагательного с существительным. Непросто дается управление, когда глагол требует определенной падежной формы существительного, отличной от русского языка. Сложна и система причастных и деепричастных форм, которые довольно часто встречаются в письменных текстах. Однако для филологов это интересно, особенно им нравятся какие-то реликтовые формы или такие, которые встречаются только в литовском языке, например, прошедшее многократное время (лит. Būtasis dažninis laikas). Это уникальная форма, она почти не встречается в других языках. Хотя и в русском языке буквально в нескольких словах встречается такая форма – хаживал, бывал. Ещё – форма двойственного числа, исчезнувшая в русском языке «mudvi, judvi».
Кроме того, большинство наших студентов, изучающих спецкурс литовского языка, – это специалисты русского отделения, изучающие старославянский язык, а какой же старославянский без литовского? Знание литовского языка также помогает в изучении сравнительно-исторического языкознания. Освоив литовский, легче изучать санскрит.
Нам непросто с учебной литературой, современные литовские учебники нас не совсем устраивают тем, что в них нет ударения. Наши студенты – вне языковой среды. Каждый раз исправлять студента, произносящего слова с неправильным ударением, всё-таки сложно да и методически неправильно – потеряет веру в свои силы. В целом же, что касается филологического факультета, я бы не сказала, что испытываю сложности. Научить, например, чеченцев, грузин, таджиков русскому языку гораздо сложнее, чем учить литовскому русских студентов. Это филологи, они быстро схватывают систему языка, ведь они также изучают санскрит, древнегреческий язык, латынь.
- К вам они приходят с некоторыми знаниями литовского языка или приходится все начинать с чистого листа?
- Студенты приходят к нам без знаний литовского языка, единственное, что они знают о литовском языке, так это то, что это индоевропейский язык. Но они умеют общаться на английском языке, других языках, т.е. есть у них есть опыт изучения языка.
- Ваш Центр активно влился в жизнь филологического факультета, какие мероприятия планируете в ближайшее время?
- 10-11 октября в нашем университете состоится IV Фестиваль науки. Его организаторами по традиции будут Московский государственный университет имени М.В.Ломоносова и Правительство Москвы. В Фестивале примут участие ВУЗы, академические институты, государственные научные центры, наукограды, музеи, исследовательские и инновационные Центры. Это форма популяризации знаний, привлечения талантливой молодёжи в науку.. Состоится встреча профессуры с возможными будущими студентами. В этом году мне выпала честь сделать доклад о балтистике.
Причём я надеюсь сделать эту лекцию интерактивной. В ноябре мы также планируем совместно с Посольством Литвы провести Дни культуры Литвы, которые будут посвящены 1000-ию первого упоминания Литвы в летописях. Кроме того, принимаем активное участие в конференциях. В марте 2009 г. впервые в истории университета работала секция балтистики на Симпозиуме славянских языков, а в апреле впервые была отдельная секция балтистики на Международной конференции молодых ученых, это очень престижная конференция с премиями президента для победителей.
Впервые на этой конференции выступали докторанты из Института литовского языка Академии наук Литвы. Правда, приехать они не смогли, но приняли участие в рамках онлайн-конференции. Эта конференция будет снова проведена и в апреле 2010 года. Кроме того, в марте 2010 г будет проведен симпозиум по русистике, мы ждём доклады, посвященные русско-балтийским связям – языковым, культурным, - в историческом и современном аспектах.
- Ольга Владимировна, Вы на протяжении многих лет занимаетесь педагогикой, являетесь автором многих научных статей и методических работ, поэтому интересно, как вы оцениваете распространенную в некоторых университетах Литвы практику совместного обучения литовцев, поляков и русских на специальности русская филология?
- В идеале, конечно, должны быть отдельные группы, потому что это учащиеся с разным уровнем владения языком, характер речевых ошибок у них разный. Но если нет условий, приходится действовать в соответствии с обстоятельствами. В педагогике есть такой подход, как дифференцированное обучение. В таком случае на преподавателя ложится большая нагрузка: он должен выстраивать методику таким образом, чтобы сильный учащийся не растерял своих знаний, а слабый подтянулся до соответствующего уровня.
Это выполнение заданий в парах, в маленьких группах, это особая система подготовки материала для занятий, но всё-таки слабо владеющим языком студентам нужны дополнительные занятия. Одно дело слушать теорию, какие-то общие дисциплины, другое дело – изучать язык и сугубо языковые предметы, а тут уж идеально - раздельное или по крайней мере диффиринцированное преподавание.
Кстати, и русские Литвы испытывают большую языковую интерференцию, и грамотность их далеко не идеальная. Так что многое зависит от подхода преподавателя, а в принципе такое обучение возможно. Успешность этого метода зависит и от того, есть ли в наличии преподавателя техника, чтобы, подобрав индивидуальные задания, изготовить должное количество экземпляров, есть ли возможность проекции материалов на экран. Ведь студентам очень помогают вспомогательные видео- и аудиоматериалы, опорные схемы, таблицы и проч.
Надо сказать, что и в России похожая ситуация. В школах сформировались, как я их называю, полиэтнокультурные классы. Это учащиеся не просто разных этносов, говорящие по-русски, вот как, скажем, в советское время в одном классе могли быть белорусы, украинцы, литовцы, эстонцы, но они прекрасно говорили по-русски, необходима была лишь коррекция в области грамматики и фонетики. Сейчас же в школе учатся дети с разным уровнем владения языком, разными культурными ценностями, и они более ярко соотносятся друг с другом. Есть классы, в которых 50% учащихся не являются носителями русского языка.
Приходится констатировать, что к этой проблеме привели миграционные процессы. Можно сказать, мы переживаем великое передвижение народов. И приведет оно, конечно, к изменениям в языке, в языках, к их взаимовлиянию. Но, с другой стороны, если взять, скажем, культуры балтов и славян, между нами не так уж много различий. И, несмотря на то, что есть самобытные явления, характерные только для литовцев или только для славян, общего гораздо больше. И противопоставлять их неразумно, но не менее важно сохранять самобытность.
Смотрите, как одевается, к примеру, современная молодёжь. Различий практически нет. Литовский студент ничем не отличается от российского или европейского студента – те же брючки, та же кофточка, спортивная курточка. Это в прошлые годы приезжаешь в какую-нибудь западную страну и видишь – это идет русский, а прибалты были узнаваемы по их прекрасным рукодельным нарядам с национальным колоритом. Хотя в современной Литве появились ироничные наименования со словом «megzta...megztos...» как признак бедности, безвкусия, символ советских времён.
- Что вы думаете по поводу шумихи в СМИ вокруг одобренных министерством образования РФ словарей, которые, в частности, признали, что у слова «кофе» есть теперь не только мужской, но и средний род?
- Видите ли, существуют языковые законы. Ещё в XIX в немецкие учёные - младограмматики - утверждали, что в языке действуют фонетические законы, что изучать надо в первую очередь живые языки и что в языке действует принцип аналогии. Естественно, обычный носитель языка, нефилолог, «личность говорящая» в живой речи стремится уподобить слова существующим нормам. Ведь если окно или поле среднего рода, то почему кофе – мужского? А все дело в том, что в XIX веке была форма «кофий», тогда говорили – «черный кофий», «Хотите испить кофию?». Вот откуда форма мужского рода для слова кофе. Когда в XX веке стала активно употребляться несклоняемая форма «кофе», требования к его грамматической характеристике сохранились, а в разговорной речи «срабатывал» закон аналогии «кофе / поле – оно».
Кстати, по поводу кофе у меня есть анекдот из жизни. Я впервые поехала в командировку из Литвы в Москву в далеком 1983 году. И зашла в кафетерий в центре города, а тогда хороший чёрный кофе из аппарата было трудно найти, в основном пили чай. И вот, наконец, я нашла такой кафетерий и заказываю: «мне белый кофе и булочку», и я вижу, что официант меня не понимает, мне отвечают: у нас только черный и зелёный кофе. И тут я поняла, что использовала литовскую конструкцию balta kava – кофе с молоком.
Что касается слов «твОрог» и «творОг», то исторически одна форма литературная, другая диалектная. Но дело в том, что диалектная форма стала часто употребляться и чаще, чем правильная литературная форма, теперь они употребляются параллельно, как равноправные. То же самое с «йОгуртом» и «йогУртом». Честно говоря, я сама уже настолько привыкла слышать и соответственно произносить «йОгурт», что недавно написанном мною букваре проставляла ударения, и поймала себя на том, что невольно написала «йОгурт», хотя знаю, что правильная форма «йогУрт». Что касается «звонИт» или «звОнит», то исторически ударение падало у глаголов на окончание. Во многих глаголах корень стал оттягивать на себя это ударение. Но всё-таки правильно говорить «звонИт», а какова будет дальнейшая судьба ударения – посмотрим….
- Спасибо за беседу.
