Правда, кое-кому из нынешних знаменитостей пришлось и настрадаться от его принципиальности — ставил низкие отметки, бывало.
– Гоша Куценко рассказывал в интервью, что был ужасным двоечником и как выбился в люди, сам не понимает. Так и есть?
– Не помню, чтобы он совсем уж плохо учился. Думаю, эту историю — якобы двоечник — сам придумал, может быть, кокетничал. Такая “фишка” (улыбается). Так же везде рассказывает, будто бы страшно картавил, — я такого тоже не припомню. Нормально говорил! Был ли таким же лысым? Нет, волосики были. Шевелюры не припомню, но и не голый череп.
Я не думал, что Гоша (я-то звал его Юра, по паспорту он — Юрий Куценко) станет настолько знаменитым. Нет, он был симпатичный парень, но то, что его ждет такая популярность, не мог предвидеть. Такой стремительный взлет — фильм “Антикиллер”, потом как ведущий шоу “выстрелил”, много играет.
Выпускаясь из Школы-студии, помню, Юра играл Тристана в спектакле “Собака на сене” — замечательно! Не менее ярко играл и его друг Слава Разбегаев, который сейчас постепенно становится популярным артистом. Но была с ними еще девочка, играла главную женскую роль, фамилия студентки — Гольтяпина. Не менее талантливая, но где она сейчас?
Такое тоже бывает: студент мало надежд подает — а становится известным. Или наоборот: во время учебы человек подавал большие надежды, а актерская судьба не сложилась. Как говорил один художник: “Мало иметь талант художника, надо иметь еще талант развить в себе этот дар”. Но многое зависит и от случая, от фортуны.
– А что можете сказать о Сергее Гармаше, как он учился?
– У них был по-настоящему звездный, сильный курс: Игорь Верник, Сергей Гармаш, Алексей Никульников — на экраны как раз вышел фильм “Цыган”, где он сыграл сына Будулая и уже был звездой. С ними же учились Анатолий Котенев, Владимир Большов, Михаил Богдасаров… Александр Балуев тоже из этого выпуска. Я очень высоко ценю Сашу. Но считаю, в профессии он пока не сделал того, что мог бы. Да, много снимается, популярен, достойно играет. Но кинематограф эксплуатирует его в ролях военных: полковников, маршалов. Саша подходит по фактуре, внутренней убедительности. Однако диапазон ролей мог бы быть гораздо больше. У меня он выпускался с “Утиной охотой”, играл Зилова — гениальная пьеса, большая работа. Жаль, что Саша не работает в театре, там мог бы раскрыться в полной мере.
…Сергей Гармаш пришел, отучившись уже в театральном училище, он был постарше. Сразу завоевал авторитет, стал верховодить, с ним считались.
– Алексей Никульников рассказывал в интервью, как они — Гармаш, он и Котенев, будучи студентами, напивались и могли на самолете улететь, к примеру, в Ставропольский край, на родину Котенева. За две тысячи километров — просто “к маме на ужин”.
– Ну что тут скажешь? Если в молодости не гулять, не пить, жить без приключений — неинтересно же! (Улыбается.)
– Лишь бы, как говорится, учебе не мешало! Не мешало же?
– Честно? Мне помешало, например, когда Гармаш накануне спектакля сломал ногу. Мы ставили мюзикл, у него главная роль. И вдруг — сломанная нога. Ясно, что не просто “упал, очнулся — гипс”, видимо, более глубокие причины. Спектакль не состоялся, к сожалению.
– Татьяна Васильева училась не с Сергеем Гармашом и компанией, на другом курсе, но тоже ваша ученица. Она не раз рассказывала, что педагоги в Школе-студии ее не ценили, не давали роли.
– Как недооценивали?! Она в двух моих спектаклях играла — ярко, достаточно интересно. Марселину в “Фигаро” — после спектакля было очень много рецензий. Потом в “Мизантропе” — полно снимков во всех газетах, а фотографии Ицыкович (это девичья фамилия актрисы до брака с Анатолием Васильевым. — Авт.) напечатала газета “Правда”. Попасть в “Правду” в те годы для молодого артиста — это было нечто! И почему Татьяна говорит о якобы недооцененности, для меня загадка. Видимо, это свойство ее характера, он у нее непростой.
Помню, была история — собирались ставить пьесу “Смерть Бесси Смит”. Распределяют роли: Ицыкович играет медсестру. Таня, услышав, начинает лить крупные слезы: как это так, спектакль “Смерть Бесси Смит” — а ей не дали главную роль Бесси Смит?! Даже не удосужилась узнать, что в этой пьесе медсестра — единственная женская роль, а Бесси Смит вообще ни разу не появляется, о ней только говорят. В общем, Татьяна своеобразная! Но я не хочу это анализировать.
– А Елена Проклова?
– Она пришла уже звездой — снялась в нескольких фильмах (“Звонят, откройте дверь”, “Снежная королева”…), была популярной. Конечно, профессиональный опыт наложил отпечаток на ее поведение. Нет, она была не капризная, а вот более уверенная в себе — да. Леночка хорошо училась. Я с ней делал большую работу, в спектакле “Снегурочка” у нее главная роль. И Света Крючкова в этом спектакле играла, тоже хорошая актриса. Был еще спектакль, где Света играла такую мегеру, хозяйку притона — отлично получалось. Она уже была зрелая, по-женски рано созрела. И Лена, и Света очень талантливые.
– Вообще с женщинами-актрисами сложнее, чем с мужчинами? Ведь слабый пол более капризен.
– Это зависит от человека. Вообще актер так устроен: крайне ревнивый, амбициозный. Я преподаю с 1957 года, очень много артистов перед глазами прошло. Не только в Школе-студии МХАТ, но и на телевидении, и за границей работал. Все было: и рыдания, и хамство, и любовь, и ненависть, и халтура, и пьянство. И обиды. Успокаивать приходилось и мужчин, и женщин. И сейчас приходится. Педагог — он как психотерапевт, тем более что актеры — люди с повышенной эмоциональностью. И женщины-актрисы все совершенно разные. Но проблемы были больше в театре, чем в Школе-студии, вот в театре приходилось снимать актрис с ролей.
– Говорили, будто крайне сложный характер у Людмилы Гурченко, а вы с ней работали.
– Вот с ней как раз не было проблем. С Татьяной Георгиевной Конюховой были сложности, ее приходилось снимать с роли. Да, капризничала, звездила, что-то в этом роде. Но это долгий отдельный разговор, в интервью не расскажешь. А вот с другой Татьяной — Шмыгой — мы дружили, я очень ее любил. Она снялась в моем фильме “Эксперимент” в главной роли, было также много совместных спектаклей. Талантливый, выдающийся, удивительно порядочный человек, я вспоминаю ее с большой любовью и грустью. Уникальное явление в музыкальном театре — по обаянию, таланту. Единственная, по-моему, из наших артистов, чье имя внесено в каталог выдающихся музыкальных актеров мира.
Людмила Гурченко — тоже прекрасная музыкальная актриса. Одно время она работала в театре “Современник”. Знаю, что композитор писал ноты и говорит: “Вот здесь — партии Валентина Никулина (тоже исключительной музыкальности был актер!) и Гурченко. Импровизации!” То есть целиком доверял исполнить так, как хотят сами актеры, — это дорогого стоит.
– Евгений Вениаминович, вы и сейчас преподаете — в Институте современного искусства. Ваше мнение: нынешняя театральная молодежь отличается от той, что училась 30–40 лет назад?
– Принципиально — нет, в каждом поколении есть талантливые, есть романтики, есть не очень ответственные, которым нужно побольше работать над собой (улыбается). Но вот то, что молодежь стала меньше читать — факт, все теперь увлечены Интернетом.
Приходится бороться, заставлять.