Дима, помните свое первое сольное выступление?
Еще бы! В третьем классе мы с друзьями сидели в столовой, и я запел “Прекрасное далеко” из кинофильма “Гостья из будущего”. На втором куплете галдеж в столовой прекратился, и все стали слушать. Это и был дебют и оценка моего творчества. (Улыбается.)
Говорят, ваше сценическое имя — дань памяти дедушке-фронтовику. Это правда?
Да, выбор был неслучайным. Дмитрием звали моего дедушку, которого я очень любил. Всегда хотел, чтобы меня так называли.
Вас приглашали петь в один из европейских оперных театров...
Это произошло в Венеции несколько лет назад. На площади Святого Марка мы снимали клип, где по сценарию я спел а капелла куплеты из Ave Maria. Ко мне подошел незнакомец и протянул свою визитку. На ней было написано: “Режиссер оперного театра La Fenice Карло Фарголли” и указан номер его телефона. Я позвонил и получил приглашение на прослушивание, от которого... отказался, понимая, что опыта маловато. Ведь La Fenice — известнейший театр Италии: Верди специально для него писал “Риголетто” и “Травиату”. Хотя после недавнего участия в телепроекте “Призрак оперы”, наверное, все-таки рискнул бы...
Сейчас у вас масса поклонниц, которые, как известно, любят преподносить подарки. Какой из них оказался самым памятным?
На одном из концертов в Питере девушка вручила мне конверт. Я всегда читаю адресованную мне корреспонденцию — такие забавные записки иногда получаю. (Улыбается.) В этом послании было стихотворение, причем не любовное, а очень милое, лиричное. Теперь оно всегда со мной. Подобрать именно такие слова сам бы никогда не смог, но та девушка будто прочитала мои мысли. Я был тронут. Есть еще несколько запомнившихся: например, кактус и мой портрет. Мы с музыкантами пришли к выводу, что портрет на меня действительно похож, особенно глаза. (Смеется.) А израильские поклонники испекли торт — очень вкусный! Обычно же дарят цветы и мягкие игрушки. Но что бы ни преподносили, я благодарен всем своим почитателям за то, что они со мной.
Многие девушки, приходящие на концерты, мечтают привлечь ваше внимание и, конечно, хотят знать, чем вас можно заинтриговать...
Внутренней красотой, таинственностью, недоступностью. Нравятся загадочные: их хочется постигать и добиваться. Точно не люблю суперхудых дам: должна быть женственность. Не нравятся чересчур навязчивые и уступчивые, которые, как говорится, заглядывают в рот и мчатся исполнять любую просьбу. Девушки, никогда не делайте этого, но главное — не спорьте со мной! (Смеется.)
Помните свою первую любовь?
Она возникла, когда учился в третьем классе, ее звали Женя. Блондинка. Я был хорошистом, Женя — отличницей, всегда нарядно одевалась и была веселой.
А когда испытали настоящее чувство?
В то время я уже сотрудничал с Юрием Айзеншписом. Мы с Лялей скрывали наши отношения, но тайное всегда становится явным: он все узнал и тут же расставил точки над “i”, настаивая на том, что на первом месте должна быть работа. Но я постоянно думал о Ляле, в моей душе бушевал настоящий пожар. Чего только ни делал, чтобы выкроить время для свиданий! Без нее я по-настоящему скучал. Она была девушкой самостоятельной: имела свой магазин одежды, в котором я часто брал вещи. Хотелось проводить рядом с ней больше времени, но популярность росла, а вместе с ней и количество концертов. Я не мог отказаться от карьеры, и Ляля это понимала. В глубине души я чувствовал: наши отношения — не на всю жизнь, хотя меня в ней многое привлекало. Правда, порой возникали серьезные разногласия. Жили по принципу: ни с тобой, ни без тебя.
Поэтому и расстались?
Однажды она сказала, что едет отдыхать с мамой в Марокко. Но прошел не один месяц, а Ляля не возвращалась. Я искал ее, звонил — все оказалось напрасно. Позже узнал, что она уехала в Лондон изучать английский. Без меня...
Вернуть не пытались? Как же настойчивость истинного Козерога?
Я — стопроцентный Козерог: целеустремленный, но противоречивый. Однако разбитую чашку не склеишь. Свое упорство решил проявить в другом: задался целью написать автобиографию — и сделал. Книга называется “Хроники: От хулигана до мечтателя”.
Наверное, в ней вы рассказали, как поддерживаете спортивную форму?
На диетах не сижу. Стараюсь есть здоровую пищу и консультируюсь со специалистами. Недавно полюбил блюдо из помидоров с чесноком, которое готовят в одном американском ресторанчике: когда бываю в США, всегда захожу туда и непременно заказываю. Спиртным не увлекаюсь: если есть повод, могу отметить с друзьями и выпить виски в весьма умеренных дозах.
Интересно, а сами что-нибудь готовите?
Умею, но это происходит нечасто — только под настроение. И в магазин периодически захожу: беру много мороженого, хотя мне и нельзя. Но иногда совершаю настоящие продовольственные набеги: закупаю овощи и даже делаю из них салаты.
Ваши родители тоже живут в Москве?
Нет, они остались в Кабардино-Балкарии. Кстати, моя мама Нина Дмитриевна была студенткой Казанской консерватории. К сожалению, из-за семейных трудностей ей пришлось бросить учебу. Со мной в Москве живут две родные сестры. Младшей Анне пятнадцать лет, занимается оперным вокалом. А старшая Елена работает модельером, у нее своя семья.
Как развлекаете себя в часы досуга?
Читаю, смотрю фильмы, но часто даже на это времени не хватает. Любимая книга — Пауло Коэльо “Алхимик”, фильм — “Богиня: как я полюбила” с Ренатой Литвиновой в главной роли. Иногда просто хочется побыть дома, перебирать диски, слушать музыку. Зато уж если мы с друзьями идем куда-нибудь в ночной клуб, то зажигаем на полную катушку — до самого утра! После концертов главный допинг — сон: всегда стараюсь отоспаться по максимуму и запастись силами.
Чем, кроме музыки, увлекаетесь?
Фотоискусством. Началось все с того, что, отправляясь в отпуск, я забыл дома фотоаппарат. Качество снимков, сделанных на мобильный телефон, оставляло желать лучшего, и я решил приобрести профессиональную фотокамеру. В магазине мне порекомендовали новую модель Canon и пару объективов. Довольно быстро разобрался, как обращаться со сложной техникой, и в тот же день уже уверенно держал камеру в руках, фотографировал друзей. Это занятие показалось мне очень азартным, и теперь я везде и всюду ношу ее с собой.
Ваше жизненное кредо?
Невозможное — возможно! Я в это действительно верю.