В своём выступлении на пленарном заседании саммита в Астане российский президент отметил, что деятельность ОБСЕ нуждается в модернизации, и для этого необходимы чёткая правовая база и универсальные правила использования её ресурсов. Участие Медведева в саммите ОБСЕ показало, что РФ по-прежнему делает попытки извлечь пользу из наднационального института, по поводу полезности которого сегодня существуют сильные сомнения.
Тем не менее, по мнению экспертов, саммит ОБСЕ был призван иметь приоритетное значение в основном для её восточноевропейских и азиатских членов. США к таким форумам относятся с заметной долей скептицизма. Основная причина такого подхода – хроническая неспособность ОБСЕ реально влиять на ситуацию в области безопасности в рамках Евразии.
С момента своего возникновения в 1995 году на основе Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе эта организация выступала как сугубо консультативный и наблюдательный орган, сосредоточенный на мониторинге общественно-политического развития стран Восточной Европы и республик бывшего СССР. Никакого влияния на евро-атлантический климат в области политики безопасности организация не оказывала и не оказывает.
Поэтому, в Астане американскую делегацию возглавлял не президент, а государственный секретарь Хилари Клинтон. Во главе и делегаций Великобритании, Франции, Польши, Чешской Республики также не было первых лиц, а также в делегациях некоторых других стран. Это не могло прибавить исторического оптимизма в отношении будущего ОБСЕ.
Тем не менее, практически все участники форума признавали особую роль действующего председателя ОБСЕ Казахстана, отмечая, что он сделал все, что мог, для реанимации этой организации. Он выполнил главную свою цель, которую себе ставил в январе, на заре своего председательства – усилить центральноазиатскую составляющую в деятельности ОБСЕ, обратил внимание на евразийское измерение безопасности.
На саммите и после него уже от западных коллег и партнеров все чаще можно слышать понятие «евразийской безопасности» наряду с «трансатлантической». Но по-прежнему весьма острым остается вопрос: готовы ли все страны- участники ОБСЕ к тому, чтобы эта организация сохранила свою роль в качестве переговорной площадки, в качестве механизма по предотвращению и недопущению конфликтов. Эта площадка неоднократно использовалась для диалога США, Запада и России.
По мнению многих экспертов, ОБСЕ - вполне пригодная структура в качестве места полемики. Однако, прошедший саммит продемонстрировал, что до действующего механизма по предотвращению и недопущению конфликтов ОБСЕ еще далеко.
К существующим уже много лет карабахскому, приднестровскому и, обострившемуся в последние два года, российско-грузинскому конфликтам в этом году добавилась проблема с Кыргызстаном, где произошла очередная революция. Попытки ОБСЕ создать в этой стране полицейские миротворческие силы успеха не имели.
Кыргызстан по-прежнему остается потенциальным источником дестабилизации в центральноазиатском регионе, оказывая влияние и на двусторонние отношения, к примеру, таких стран, как Казахстан и Узбекистан.
Кстати, узбекский президент не участвовал в саммите ОБСЕ по причинам своего несогласия с тем, как готовились документы к этому мероприятию. По мнению наблюдателей, основная причина такого поступка президента Ислама Каримова заключалась все же в традиционном соперничестве за лидерство в регионе с казахстанским президентом Нурсултаном Назарбаевым.
Стремление Москвы играть роль посредника, модератора в таких политических комбинациях сегодня являются малоэффективными, а то и попросту безрезультатными. Это касается и роли России в ОБСЕ.
Не получилось у российской дипломатии убедить большинство участников саммита в необходимости поддержки инициативы Медведева по созданию новой архитектуры европейской, а сегодня мы уже говорим - евразийской, безопасности. Как известно, итоги августовской войны 2008 года России с Грузией, приведшие к возникновению двух российских протекторатов на грузинской территории никто из стран-членов ОБСЕ до сих пор так и не признал.
Москва остается в гордом одиночестве. Но такое положение ее вовсе не смущает. И она пытается расширить сферы своего влияния на постсоветском пространстве. Нередко можно слышать обвинения в адрес Москвы, что она пытается это делать и за счет консервации так называемых «тлеющих» конфликтов. Один из них - карабахский.
Наблюдатели отмечают, что медведевский оптимизм, порожденный организованными им семью встречами президентов Азербайджана и Армении в Астане своего подтверждения не нашел. Во время саммита ОБСЕ президенты Серж Саргсян и Ильхам Алиев даже не встретились друг с другом, подписав только совместное заявление с Медведевым, французским премьер-министром Француа Фийоном и госсекретарем США Хилари Клинтон.
Для многих участников саммита стали полной неожиданностью жесткость заявлений по карабахской проблеме, с которыми выступили президенты Азербайджана и Армении.
А ведь 2010 политический год был для Армении интересным, начавшись 12 января с решения Конституционного суда по армяно-турецким протоколам и закончившись в начале декабря саммитом в Астане.
Конституционный суд Армении 12 января 2010 года признал обязательства, закрепленные в армяно-турецких протоколах, соответствующими Основному закону Армении, но в то же время констатировал, что приоритетным положением протоколов является открытие фактической армяно-турецкой границы, и все иные обязательства приобретают правовую силу только в случае наличия открытых границ.
Предыдущие 1-1,5 года проходили под знаком армяно-турецкого процесса, на который возлагались серьезные надежды со стороны внешних и внутренних игроков – США, Евросоюза, в некоторой степени России и Азербайджана. Однако, как отмечают эксперты, их ожидания не сбылись. И как минимум на какое-то время, этот процесс сейчас заморожен. Это оказало влияние на политическую реальность, в частности, в Азербайджане, с которым у Турции особые отношения. Выступая в Баку, премьер-министр Турции охарактеризовал их так: два государства - один народ. Активная внешняя политика Турции не ограничивается кавказским регионом, где она уже стала серьезным соперником России.
Кстати, обозреватели отмечают активизацию и укрепление позиций Анкары в Абхазии, где Россия в упор не желает кого-то еще видеть кроме себя. Похоже, о турецкой угрозе своим интересам в Абхазии в Москве, пока, предпочитают открыто не говорить. Видимо, опасаясь навредить успешно развивающемуся двустороннему сотрудничеству в энергетической сфере. Кстати, новый в 2011 году председатель ОБСЕ Литва провозглашает одним из своих главных приоритетов в период председательства энергетическую безопасность.
Впрочем, в ее обеспечение все активнее втягивается и НАТО. Если среди стран-членов ОБСЕ числятся три евразийские страны - Россия, Казахстан и Турция , то последняя еще является единственной такой страной-членом НАТО. Такое положение делает Турцию уникальной страной, с ростом влияния которой на постсоветском пространстве вынуждены считаться как Евросоюз, так и Вашингтон, которого до недавних пор считали «старшим братом» Анкары. Стоит отметить, что среди собравшихся в Стамбуле на сентябрьский саммит глав тюркоязычных государств, все шесть его участников: Турция, Казахстан, Азербайджан, Туркменистан, Киргизия, Узбекистан являются членами ОБСЕ.
Примечательно, что и на Стамбульском саммите отсутствовал президент Узбекистана, направивший туда своего представителя. Напомним, первый саммит лидеров тюркоязычных стран прошел в 1992 году в Анкаре. Последняя встреча на высшем уровне прошла в 2009 году в Нахичевани (Азербайджан) где сторонами было достигнуто соглашение о создании совета по деловому сотрудничеству.
После прошедшего в Астане саммита ОБСЕ, во время которого состоялись разноформатные, гласные и негласные, контакты межу его участниками, возникли разговоры, суждения о намерениях Турции консолидировать участников Стамбульского саммита тюркоязычных государств по тем или иным проблемам. В таких ведущих странах ОБСЕ, как России, Германии, Франции, в меньшей степени США, на такую роль Анкары в будущем, смотрят внимательно и напряженно.
Такое возможное изменение политического ландшафта ОБСЕ далеко не всегда может отвечать геополитическим интересам той или иной страны. Но процесс этот неумолимо набирает обороты. И так может случиться, что многолетние усилия Турции попасть в Евросоюз, могут смениться турецким маршем - инструментом реанимации ОБСЕ. К тому же, Турция остается не партнером, а полноправным членом НАТО, которая расширяет сферу своей ответственности в центральноазиатском регионе и в Афганистане.
Говоря о росте влияния Турции в международных отношениях, следует напомнить, что два участника Стамбульского саммита тюркоязычных государств в 2011 году произведут своеобразную рокировку между собой. Казахстан сменяет Турцию в кресле председателя Организации Исламской конференции, а Анкара сменяет Астану в качестве председателя
Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии (СВМДА).
Это такой международный форум, объединяющий государства азиатского континента, который ставит перед собой задачу укрепления взаимоотношений и сотрудничества азиатских государств в целях обеспечения стабильности и безопасности в регионе.
Идея о созыве Совещания была впервые представлена президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым на 47-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН в октябре 1992 года. Первый саммит СВМДА был проведён в 2002 году и многими стал этот форум называться азиатским аналогом ОБСЕ. Этот международный форум также может стать еще одним инструментом роста влияния Турции, которая неуклонно трансформируется сегодня из региональной в мировую державу. Пониманию этой новой геополитической реальности и должен был помочь саммит ОБСЕ в Астане, историческое значение которого, к сожалению, еще полностью не осознается.
Перевод Константина Амелюшкина
