То, что выбор пал на Павлопулоса, стало сюрпризом. До сих пор фаворитом считался другой консервативный кандидат: еврокомиссар Димитрис Аврамопулос. Однако, по всей видимости, этот убежденный сторонник либеральной экономики и вице-президент оппозиционной партии "Новая демократия" не пользуется достаточными симпатиями левого электората.
Афинская газета "Неа" пишет, что выдвинув кандидатуру Павлопулоса, премьер-министр Ципрас вызвал некоторую оторопь. В то же время "после президентских выборов 1995 года в Греции устоялась демократическая традиция, согласно которой правящая партия предлагает в качестве кандидата на пост президента страны оппозиционного политика. Весьма отрадно, что премьер-министр Ципрас продолжил эту традицию", подчеркивает политолог Яннис Претендерис в интервью телеканалу Mega.
Павлопулос считается близким доверенным лицом бывшего премьер-министра страны Костаса Караманлиса, при нем — с 2004 по 2009 годы — он занимал пост министра внутренних дел. Дружба между ними была столь тесной, что Павлопулос неоднократно заявлял, что и он покинет политику, если Караманлис уйдет в отставку. Однако общения он своего не сдержал: несмотря на то, что его политический покровитель в 2009 году проиграл парламентские выборы и с тех пор влачит существование политика "на запасных ролях", Павлопулос оставался в парламенте страны до января 2015 года.
Юрист, получивший ученую степень кандидата наук во Франции, был министром внутренних дел в то время, когда в конце 2008 года Грецию захлестнула беспрецедентная волна насилия, вызванная гибелью в Афинах от пули полицейского 15-летнего подростка. Тогда Павлопулоса обвиняли в том, что он недостаточно жестко выступил против погромщиков. Сам он заявлял, что использовал тактику деэскалации, которая, к слову сказать, на самом деле сработала и позволила избежать новых жертв.
Высокая цена популярности
Премьер Ципрас говорит о "демократическом чутье" Павлопулоса и о том, что он пользуется широкой поддержкой "как в обществе, так и в парламенте". Эта поддержка была куплена дорогой ценой, так как консервативный политик совершенно очевидно активно содействовал раздуванию греческого бюрократического аппарата. По данным газеты "Неа", Павлопулос за время пребывания на посту министра создал в госаппарате 865 132 новых рабочих мест. Финансовые последствия подобного раздувания аппарата до сих пор дают о себе знать и осложняют переговоры между Грецией и "тройкой" кредиторов", — отмечает афинский телеканал Skai.
Время покажет, станет ли Павлопулос символом борьбы Ципраса против устаревшей системы защиты интересов политических партий и социальных групп. Как бы то ни было, профессор административного права попытался еще в 2005 году разорвать слишком тесные, по его мнению, связи между крупными греческими компаниями и СМИ.
Однако удача от него отвернулась: предложенный министром на рассмотрение парламента законопроект, который ограничивал долевое участие предпринимателей в СМИ, был объявлен Еврокомиссией несовместимым с европейским законодательством. Павлопулос до последнего настаивал на своей точке зрения, заявляя, что греческая конституция имеет приоритет перед законами ЕС. Ясно, что подобная позиция не вызвала поддержки в Брюсселе.
Дистанцироваться от ненавистной "тройки"
Симпатии левого электората Павлопулос мог заслужить, прежде всего, благодаря тому, что в прошлом однозначно дистанцировался от жестких мер экономии, которые предписывает текущая программа по спасению Греции. В конце 2014 года он выступил с критикой ЕС, МВФ и ЕЦБ — членов так называемой "тройки" кредиторов, — которые якобы надавили на тогдашнего консервативного премьер-министра Антониса Самараса и добились аннулирования спорного закона о списании части долгов частных кредиторов. Кроме того, Павлопулос назвал введенный при правительстве Самараса новый налог на недвижимость "противоречащим конституции".
Самарас, однако, не отличается злопамятством: сразу после выдвижения своего однопартийца Павлопулоса в качестве кандидата в президенты, бывший премьер ясно дал понять, что консерваторы "разумеется" проголосуют в парламенте за него. Поэтому само голосование стало в итоге простой формальностью.