Когда создавали Таможенный союз в рамках евразийской интеграции России, Казахстана и Беларуси, много говорилось о том, что будет обмен таможенной информацией, единые правила и политика.
Однако российским таможенникам и сейчас до конца неизвестно, какие грузы проходят казахстанскую или белорусскую таможню и что в итоге попадает на российский рынок. И такая ситуация длится уже пять лет. Российский малый и средний бизнес разоряются из-за вала контрабанды.
"Самый кошмар", по словам ученого, начался с введения контрсанкций. В Беларуси в течение нескольких дней были созданы около 20 фирм, принадлежащих доверенным лицам Лукашенко - белорусским олигархам.
Теперь фуры с санкционными товарами из Европы переупаковываются и с новыми документами идут дальше в Россию. Минск наличие такой схемы отрицает, но известно, что в Россию еще недавно приходили по 100-150 фур ежедневно с "белорусскими" моцареллой, яблоками, дынями, лососем и пр. Это результат работы целой отрасли, специализирующейся на контрабанде, доходы от которой идут даже не в бюджет республики, а в карманы правящей элиты.
Выставить таможенные посты Россия не может - мешают правила в рамках Таможенного союза, единственный способ борьбы с явлением - объявить эти продукты недоброкачественными. Отсюда, пишет ученый, и активизация деятельности Роспотреб- и Россельхознадзоров, и показательное уничтожение продуктов.
В случае с Казахстаном традиция контрабанды не менее древняя, чем у белорусов, уступает разве что киргизской. В Казахстане переупаковывают китайские товары, и в Россию та же обувь "made in China" попадает с казахстанскими документами и лейблами. Полгода назад растаможить такую фуру стоило 10 тысяч долларов.
Маркировка тут не поможет: китайцы будут ставить чипы с не меньшим энтузиазмом. Разве что добиться прихода российских таможенников на внешние границы ЕАЭС? Но власти Астаны и Минска тут же заявят, что они "эту российскую коррумпированную таможню видеть не могут" и "не позволят нарушить свой суверенитет". А спорить с их суверенным правом жить за счет России очень трудно, резюмирует Андрей Суздальцев.