- Старт Таможенного союза был освящен началом нефтяного конфликта между двумя его членами- Беларусью и Россией. Несмотря на замирение, не покидает ощущение временного затишья перед очередной бурей. Что Вы думаете об этом?
- Как бы кому не хотелось видеть все по своему, реалии складывающейся ситуации таковы, что поводов для оптимизма, даже исторического, обнаружить трудно. Если вообще возможно. Интеграционная «санта барбара», которой нас пичкают по ТВ вызывает все меньше позитивных эмоций у телезрителей. Они все больше начинают думать, глядя в квитанции с очередными платежами за жилье и ценники в магазинах. И более критично относится к тому валу цифр, который на них, чуть ли не ежедневно, обрушивают разного рода политические и экономические оракулы. Когда видишь, как четко отдает приказы Путин своему «малюте» Сечину насчет белорусских братков, то возникает ощущение, что их взяли в плен. Другой образ как-то не возникает.
- То есть, Вы считаете, что такой Таможенный союза Беларуси не нужен?
- По- моему, в совершенстве этого союза не совсем уверены даже его создатели. В противном случае, не было бы такой катавасии, которую затеял Путин, когда вдруг объявил, что три члена союза совместно буду входить в Всемирную торговую организации. А как изволите понимать «оптимизм» по поводу белорусско-российской границы, который сразу после провозглашения Таможенного союза стали излучать руководители пограничного и таможенного ведомств Беларуси? Казалось бы, после подписания в Национальной библиотеке-символе будущего Беларуси, руководителями трех стран-членов ТС всех основополагающих документов, вопросов должно было поубавиться. А их стало больше. Например, увеличение тарифных ставок таможенных пошлин на ввозимые автомобили может вызвать очень опасные для власти протестные настроения среди граждан. Причем достаточно массовые и организованные. Нет каких-то надежд и на снижение цен на бензин после подписания московского пакта Сечин-Семашко, когда мы можем закупать нефть по внутренним российским ценам.
- Но ведь нам разъясняют, обещают, что союз лишь ступень к высшей форме интеграции- Единому экономическому пространству, где всем должно быть жить лучше. Может трудности с созданием союза все же временные?
- Хотелось бы точнее знать их временные рамки. А то все обещанные сроки создания этого пространства как-то подверстываются под президентские выборы в России, после которых, как ожидается, Путин должен вернуться в Кремль. А в Беларуси свои выборы со своими сроками «метусни». Так Лукашенко назвал свои президентские выборы, после которых ему не придется переезжать в другой рабочий кабинет. По поводу путинского проекта под названием ЕЭП хотел бы лишь напомнить, что предыдущий, с участием Украины, провалился. И никакой новый президент Украины не сможет его возродить. Нет ясности и по поводу второго ЕЭП. Эксперты говорят, что появление в ближайшем будущем у России с Украиной зоны свободной торговли почти невероятно. И мало говорят, что соглашение о свободной торговле существует между Беларусью и Украиной.
- Может такое соглашение c Украиной сможет облегчить появление Беларуси в зоне свободной торговли с Евросоюзом, которое обещает «Восточное партнерство»?
- Это может способствовать и ускорению переговорного процесса по вступлению самой Беларуси в ВТО, членом которой является и Украина. Наличие такого двустороннего документа делает не нужным особое согласие Украины на вступление Беларуси. В отличие от России, которой требуется получить «добро» на вступление в ВТО от ее членов и участников «Восточного партнерства», как Украина и Грузия. Зона свободой торговли с ЕС требует обязательного членства в ВТО. Но для этого еще ведь надо привести Беларуси в соответствие с требованиями ВТО свое национальное законодательство. В этом плане, судя по уже сделанной работе, в процентах, у нынешней Беларуси в ВТО дорога дальняя.
- А вот осведомленные эксперты говорят, что если не появятся какие-то видимые преимущества для граждан от членства в Таможенном союзе, то нынешнее белорусское правительство надо менять. Это возможно?
-В Беларуси все возможно. Ведь не существует такой практики, как вотум недоверия правительству, которое выносит парламент с подачи оппозиции. Ее ведь там просто нет. Впрочем, как и самого парламента, в классическом, западном, а не восточном понимании роли этого органа власти. Что касается места нынешнего правительства в существующей политической системе, то оно там, где ему указывают в администрации президента. Вот и все. Полагаю, что многие правительственные чиновники мечтают сбежать из этого плена. Но пограничное состояние усиливается не только в таможенной, а и мозговой сферах.