Чем же плох ныне действующий закон образца 1999 года? И что такого нового желают получить белорусские правоохранители для осуществления своей скрытой от глаз общественности оперативной деятельности?
Интернет-газета Naviny.by проштудировала принятый в первом чтении на заседании Палаты представителей законопроект и нашла в нем много интересного и даже загадочного…
Сразу следует заметить, что субъектом права законодательной инициативы в данном случае выступил Совет министров. В открытых источниках сообщается, что проект закона «Об оперативно-розыскной деятельности» (ОРД) был готов и внесен в Палату представителей 5 марта текущего года. Примечательным и даже можно сказать загадочным фактом в этом процессе является то, что в утвержденном президентом плане подготовки на 2014 год законопроект об ОРД не значился. А тут словно черт из табакерки…
Чем была вызвана такая оперативная внеплановость, министр Шуневич и дополнивший его выступление заместитель председателя постоянной комиссии Палаты представителей по национальной безопасности Виктор Русак (в прошлом сотрудник КГБ) вниманием, что называется, обошли. В обоснование того, что такой закон позарез нужен, оба обошлись, по сути, дежурными фразами, которые вполне укладываются в рамки и ныне действующего закона.
Глава МВД, к слову, пространно отметил, что подготовка законопроекта обусловлена тем, что у каждого из субъектов правоохранительных органов были разные подходы к проведению оперативно-розыскной деятельности. При этом необходимо отметить, что модернизация текста закона об ОРД от 1999 года путем внесения в него изменений и дополнений — всего девять раз — охватывает период с 2000-го по 2011 год. Как-то уж очень подозрительно долго белорусские силовики искали общий язык и «подходы» в весьма важной для себя теме!
Нашли, и слава правительству! Ну а нам-то что с этого? Каких подвохов ждать и к чему готовиться?
На законных основаниях эти службы имеют право проводить так называемые оперативно-розыскные мероприятия (ОРМ). Перечень с годами не менялся, разве что иногда вносились уточнения, сути дела не меняющие. То, что сегодня пока называется «прослушиванием телефонных переговоров» и «снятием информации с технических каналов связи» в предлагаемом варианте будет называться — «контролем в сетях электросвязи». Есть «отождествление личности», возможно, будет «оперативное отождествление». «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» предлагается заменить на емкий «оперативный осмотр».
Что в лоб, что по лбу! В остальных видах ОРМ абсолютно никаких изменений и дополнений. Всё, как прежде, то бишь сейчас: оперативный опрос, наведение справок, сбор образцов, наблюдение («наружка»), проверочная закупка, контролируемая поставка, слуховой контроль, контроль почтовых отправлений, оперативное внедрение, оперативный эксперимент…
Разница лишь в более подробной трактовке этих видов ОРМ, каждому из которых посвящена отдельная статья.
Проше говоря, разработчики законопроекта упорядочили и разложили по полочкам то, чем наши правоохранители незаметно пользуются в повседневной деятельности с незапамятных времен. И если бы не ряд предлагаемых новелл, то по сути и содержанию трудно было бы найти существенные отличия в действующем законе и законопроекте.
Сколько можно подслушивать и следить? Сколько надо!
Самой муторной частью оперативно-розыскных мероприятий для наших правоохранителей всегда было получение у прокуроров соответствующих постановлений и последующее продление сроков их проведения.
Частично это проблема была решена в январе 2010 года, когда вступил в силу закон «О внесении изменений и дополнений в некоторые законы Республики Беларусь по вопросу усиления борьбы с преступностью». (К слову, этот закон был принят депутатами в рекордные сроки — в течение двух недель.) В частности, он, по сути, наделил глав МВД, КГБ и прочих из упомянутой восьмерки правами прокуроров. ОРМ они могли начинать проводить на срок до двух месяцев на основании собственных мотивированных постановлений. Единственное условие — в течение 24 часов направить генпрокурору копию постановления.
Так что как минимум два месяца по пока действующему закону об ОРД силовики могут разрабатывать интересующий их объект без оглядки на прокуратуру. А вот дальше продлять срок — компетенция исключительно прокурорская.
На срок до шести месяцев санкцию дают прокуроры области, города Минска и приравненные к ним прокуроры или их заместители. Заместитель генерального прокурора уполномочен продлять ОРМ на период до одного года. Дальнейшее продление сроков может быть осуществлено в исключительных случаях генеральным прокурором — до полутора лет.
Но это еще не край. Дословно — «оперативно-розыскные мероприятия по проверке сведений об организованных преступных группах или преступных организациях и их деятельности, а также по проверке сведений о фактах коррупции проводятся в срок не более одного года. В случае особой необходимости этот срок может быть продлен Генеральным прокурором или его заместителем до двух лет». А также ОРМ «по проверке сведений о подготовке или совершении преступлений против государства, мира, безопасности человечества проводятся в срок до двух лет. В случае необходимости этот срок может быть продлен Генеральным прокурором до пяти лет». Пока так.
Предлагается же практически полностью изменить эту схему. При условии, что законопроект пройдет успешно все инстанции и в нынешнем виде вступит в силу, то согласно статье 39 «Сроки проведения отдельных оперативно-розыскных мероприятий»:
«Прокуроры районов, районов в городах, городов, межрайонные и приравненные к ним транспортные и межгарнизонные военные прокуроры или их заместители могут дать санкцию на проведение слухового контроля, контроля в сетях электросвязи и контроля почтовых отправлений на срок не более 90 суток.
В случае необходимости этот срок может быть продлен на срок не более 180 суток прокурорами области, города Минска и приравненными к ним прокурорами или их заместителями.
Дальнейшее продление сроков может быть осуществлено в исключительных случаях заместителями Генерального прокурора на период не более 365 суток и Генеральным прокурором — не более 545 суток».
Но не на всё прокурорская власть. Прокурорские права глав МВД, КГБ и других структур сохранены. Они опять же без оглядки на надзорную инстанцию «в случаях, требующих незамедлительного принятия мер по обеспечению безопасности общества и государства, в целях предупреждения, выявления, пресечения и раскрытия…» на срок до 90 суток могут разрешить своим подчиненным заниматься прослушкой, слежкой и прочим.
Что же касается особо секретных операций как, например, проведения оперативного внедрения сотрудника правоохранительных органов в интересующую силовиков подозрительную среду граждан, то тут все в руках высшего руководства МВД, КГБ и прочих структур. Максимальный срок проведения такого рода ОРМ — до 545 суток.
В то же время, как сообщается в тексте, возможно, будущего закона, «сроки проведения оперативно-розыскных мероприятий могут быть продлены сверх сроков, установленных в статье 39, в пределах срока ведения соответствующего дела оперативного учета». Если законодатели не доработают сей момент до ясной конкретики, то в сегодняшнем проектном виде «срок ведения дела оперативного учета, заводимого для проверки сведений о подготовке или совершении преступлений против государства, мира и безопасности человечества, не может превышать 3 лет. Этот срок может быть продлен до 5 лет».
А это значит, что и ОРМ могут проводиться до пяти лет. Правда, в законопроекте имеются и расплывчатые формулировки, которые можно трактовать так, что ОРМ оперативники могут вести до упора. В отдельных случаях дела оперативного учета предполагается вести, например, «до отмены в установленном порядке постановления (определения) об объявлении розыска». На сегодняшний день в базе Интерпола есть граждане Беларуси, которые бегают от родного правосудия более 15 лет. Вот и считайте…
О сексотах замолвили целую главу с подробностями
Впервые в истории независимой Беларуси столь пристальное внимание на законодательном уровне уделяется помощникам спецслужб. В народе их называют сексотами (СЕКретные СОТрудники). Не совсем верно по форме, но точно по содержанию.
Данные о таких людях относятся к государственной тайне, а потому их рассекречивание карается Уголовным кодексом. В ныне действующем законе об ОРД (и в проекте нового закона) их официально именуют «лицами, содействующими органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность», которые «могут получать вознаграждения и другие выплаты, которые в декларациях о доходах не указываются».
В редакции закона от 1999 года им посвящена глава 4 и всего три статьи. В предполагаемой новой — под главой 9 с отеческой заботой для них расписали аж пятнадцать статей. В подробностях, хотя и не всех.
К месту заметить, что инструкции, положения и приказы для такого рода сотрудников имеются в каждом силовом ведомстве. И на всех — гриф секретности. Очевидно, что разработчики законопроекта, трудясь над содержанием главы 9, ставили перед собой задачу подвести максимальную законодательную базу для разовых информаторов и постоянных агентов, с которыми заключаются контракты, с учетом рисков и угроз для жизни и здоровья.
К месту заметить, в случае гибели сексота при выполнении ОРМ его семье выплачивается единовременное пособие в размере до 10-летнего денежного содержания и назначается пенсия по случаю потери кормильца. За ранение на боевом посту полагается единовременное пособие в размере до 5-летнего денежного содержания. Помимо гарантированной государством социальной защиты такому сотруднику и его близким в случае необходимости применяются меры безопасности: от личной охраны до перемены места жительства, работы и полной замены документов.
Как говорится, всем известно, что опера таковых лиц вербуют и используют в местах лишения свободы. Но, пожалуй, впервые документально признается, что такие лица не обязательно граждане законопослушные. В качестве мер безопасности сексотов за решеткой законодательно предлагается переводить их «из одного места содержания под стражей или отбывания наказания в другое».
Особо в проекте подчеркивается, что «органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность, могут привлекать к оказанию содействия лиц с их согласия с сохранением по их желанию конфиденциальности содействия органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность». Впрочем, каким образом можно получить такое «согласие», как говорится, все знают. Исключительно добровольно.
Принимать в ряды сексотов нашим органам разрешается совершеннолетних граждан «независимо от их гражданства, национальности, пола, имущественного, социального и должностного положения, образования, принадлежности к общественным объединениям, отношения к религии и политических убеждений».
Есть, правда, и табу для МВД, КГБ и других спецслужб. Им запрещается привлекать к сотрудничеству на конфиденциальной основе по контракту: депутатов Палаты представителей Национального собрания, членов Совета Республики Национального собрания, депутатов местных советов, судей, прокурорских работников, следователей, адвокатов, священнослужителей и полномочных представителей официально зарегистрированных религиозных организаций. Получается, что без контракта можно?
…Предполагается, что после всех чтений, одобрений с момента подписания закона «Об оперативно-розыскной деятельности» президентом, он вступит в силу через шесть месяцев. Учитывая оперативность, с которой наши депутаты и сенаторы действуют «когда надо», законом в новой редакции белорусские спецслужбы вооружатся к концу текущего года или началу следующего. Когда до очередных президентских выборов будет рукой подать.
Так что нельзя исключать, что новая редакция будущего закона приурочивается к этому знаменательному событию, к которому наши спецслужбы начинают готовиться традиционно заранее.
***
Изучая нынешний закон и положения проекта предполагаемого будущего закона «Об оперативно-розыскной деятельности» и ища дополнительную информацию, корреспонденту Naviny.by попалась на глаза статья под заголовком «Конституционные принципы оперативно-розыскной деятельности и их соблюдение».
Авторы, сотрудники БГУ доцент кафедры государственно-правовых и уголовно-правовых дисциплин Александр Хлус и преподаватель Полина Гуцко, акцентируют внимание, что называется, на прописных юридических истинах.
Юристы-теоретики пишут: «На руководителей оперативных подразделений возложена персональная ответственность за соблюдение законности при организации и проведении ОРМ. Спецификой ОРД является то, что не все подлежит детальной правовой регламентации. Многие правила и процедуры регулируются закрытыми подзаконными актами. В связи с этим реализация принципа законности предполагает высокую правовую культуру оперативных работников».
И еще пару предложений из этой статьи: «Государство в силу статей 2, 21 и других положений Конституции определяет высшей ценностью и своей целью обеспечение не только защиты прав и свобод человека и гражданина, но и гарантирует их реализацию. При этом оно исходит из предположения о добропорядочности правоохранительных органов».
Выходит, дело не в том, насколько плох или устарел тот либо иной закон, насколько нужен новый модернизированный сегодня или аккурат к выборам. Государство «предполагает», а исполнители располагают уже такими неограниченными возможностями, что, похоже, уже и сами не знают, что им еще надо! И, наверное, угомонятся только тогда, когда будут контролировать каждый телефон и прослушивать-просматривать каждую квартиру. Ну, это я так предполагаю.