Во всяком случае, на тот момент, когда пишутся эти строки, такое намерение не анонсируется. Пресс-секретарь президента не в курсе. Депутат Сергей Маскевич объясняет ситуацию «длинными выходными». Сам Александр Лукашенко отправился в турне по сельской глубинке. Объявлено, что будет знакомиться с ходом посевной, посетит сыродельный завод…
И уже понятно, что момент для символического шага во многом упущен.
А вот украинский президент Виктор Янукович сегодня лично принес цветы к польскому посольству, сделал запись в книге соболезнований.
Ради справедливости надо отметить: в эти дни белорусские власти помогли полякам делом. Без проволочек, четко приняли чартеры из Варшавы в аэропорту Витебска. Белорусская сторона упростила визовые формальности для родственников погибших, взяла на себя расходы. Поляков на специально выделенном транспорте переправили в Смоленск.
Многие белорусы пришли со свечами и цветами к посольству Польши в Минске. За души погибших молились в наших храмах. Но на высшем государственном уровне дело ограничилось выражением соболезнования.
А ведь трагедия случилась у самой границы Беларуси. Да и вообще — надо ли разжевывать, сколь тесно переплетены исторические судьбы наших народов? К слову, этнических поляков у нас — под 400 тысяч. Областной город!
Да, в истории соседства двух народов бывало всякое. Собственно, и сейчас, если брать официальный уровень, идиллией не пахнет. Скандал вокруг опального Союза поляков в Беларуси подпортил отношения Минска не только с Варшавой, но и с ЕС в целом.
Белорусское руководство в последние недели как раз таки и откручивало ситуацию назад. Александр Лукашенко пообещал создать совместную комиссию для решения конфликта. Правда, ее работу пока не назовешь титанической, но польская сторона оценила сам жест.
Казалось бы, вот сейчас и сделать еще один важный, благородный жест. Официальный Минск несомненно выиграл бы и морально, и, если уж на то пошло, политически, объявив траур в связи с гибелью президента и десятков представителей элиты соседней страны.
Но 12 апреля в Беларуси — обычный выходной. А накануне, когда телеканал «Россия» показывал пронзительный фильм Анджея Вайды «Катынь», по белорусскому гибридному варианту канала пустили «Танцы со звездами».
Почему же здешнее высокое начальство не посчитало нужным объявить траур?
«В очередной раз проявилась философия моральной изоляции от глобальных процессов, — считает политолог Валерий Карбалевич. — А проще говоря — местечковость мышления».
По его мнению, правящей верхушке остро недостает ощущения причастности к современному взаимосвязанному миру. «Белорусские власти просто не готовы принять гуманную философию нового глобального мира ХХI века, основанного на общности исторических судеб, на том, что чужого горя не бывает», — говорит аналитик.
Он напоминает: в 2001 году после страшной атаки террористов на Нью-Йорк белорусский официальный лидер так и не приехал в американское посольство выразить соболезнования. А в 2004 году, когда внимание всего мира приковала трагедия в российском Беслане, у нас был объявлен референдум по вопросу «пожизненного президентства», как сразу назвали это дело злые языки. Сомнительный плебисцит не без расчета был провернут под шумок Беслана, говорили тогда оппоненты.
К слову, и после терактов в России Минск траура не объявлял, хотя формально у нас союзное государство.
Кроме всего прочего, в подобных случаях белорусские верхи «не хотят нарушать сакральную стабильность», считает Карбалевич. Ведь у нас по советской схеме усиленно культивируется социальный оптимизм, насаждается стереотип идиллического островка в бушующем мире. Естественно, все это — благодаря мудрому руководству.
А тут, представьте себе, флаги с черными лентами, печальная музыка… Или сирены, как в Варшаве и других городах. Зачем пугать народ, вносить смуту в дремотное сознание электората?
Желанием «не вносить смуту» в массовое сознание объясняется, по мнению эксперта, и отстраненность белорусских властей от темы Катыни. Такое впечатление, что она касается только польско-российских отношений. Между тем до сих пор не обнародован так называемый белорусский список расстрелянных офицеров.
Причем нам, белорусам, проблему надо воспринимать шире. Речь ведь не только о том, что часть плененных офицеров польской армии энкавэдисты расстреляли в 1940 году на территории БССР. Речь и о том, что среди жертв чудовищной спецоперации были тысячи наших земляков, имевших польское гражданство (ведь до сентября 1939-го Беларусь была разрезана границей пополам).
Но высшие чиновники сегодняшней Беларуси в упор не видят здесь проблемы. Мол, наша хата с краю. От трагедии под собирательным грифом «Катынь» (хотя элиту тогдашней Польши, включая этнических белорусов, убивали и в Харькове, и у нас) Минск старается отмежеваться.
По мнению Валерия Карбалевича, тут все упирается в идеологический фактор. «Власти в принципе не хотят акцентировать внимание на сталинских репрессиях, на бесчеловечности сталинизма как явления», — считает аналитик.
Действительно, что там Катынь, если высокое начальство не жалует и Куропаты — место массовых расстрелов сталинской поры рядом с нынешней минской кольцевой! Зато исправно возят идейно близких гостей вроде Уго Чавеса на оборудованную с размахом мемориальную «Линию Сталина».
«Линия Сталина» в широком, символическом смысле перекрывает Беларуси путь в демократическое сообщество наций.
Сегодня официально скорбят все наши соседи. И только Беларусь вновь выпала из контекста.
Здешнее начальство часто пеняет на дискриминацию, двойные стандарты. Но объявить траур — это ведь не в Совет Европы вступить, когда всяких условий куча. Здесь достаточно переступить через собственные комплексы.
Увы, на такой шаг пока не хватило духу. Хотя делать такие шаги в принципе никогда не поздно.