Политолог Павел Усов описывает все возможные варианты такой модернизации.
Понимание «модернизации»
Европейский Союз не оставляет попыток внедрить новую политическую стратегию в отношениях с Беларусью под названием «Диалог для модернизации Беларуси». О сущности этого проекта, его общих целях, задачах и шансах на успех было сказано и написано немало, хотя некой целостной стратегической программы так и не было сформировано. Тем не менее, эта стратегия оказала немалое влияние на демократическую оппозицию в Беларуси, расколов ее на сторонников и противников данного проекта.
Стоит отметить, что данный проект состоит из двух принципиально значимых компонентов, а именно «диалога» и «модернизации». Изначально предполагалось, что новый «диалог» поспособствует «модернизации» Беларуси, сам же процесс модернизации ставился в непосредственную зависимость от «диалога» между ЕС и Беларусью. Автоматически исключались все попытки модернизировать Беларусь вне «диалога». Соответственно, понятие «модернизация» в данном случае является исключительно техническим, идеологическим и используется для легитимизации возможного «диалога» с властью. То есть ЕС желает «разговаривать» с белорусской политической элитой, так как это создаст условия для модернизации Беларуси. Хотя существует огромная вероятность того, что такие условия не будут созданы.
Именно аспекты, связанные с «диалогом», послужили причиной различного рода столкновений внутри гражданского общества, вместе с тем «модернизация» осталась как бы за кадром. В моих публикациях и анализах были показаны слабые стороны и некоторые иллюзии, связанные со стратегией «диалога». В предлагаемой работе я бы хотел обратить внимание на вторую составную часть проекта – «модернизацию». Что это за явление, и в каком формате возможна модернизация в Беларуси?
Я не буду рассматривать философские и культурно-социальные теории относительно того, чем есть модернизация, а затрону главным образом ее политическое содержание.
В общедоступных словарях можно найти определение модернизации «как перехода от традиционного общества, которое отождествляется главным образом с социальными отношениями патриархально-феодального типа, к современному обществу индустриального капиталистического типа. Другими словами, модернизация – целостное обновление общества».
Ряд политологов связывает модернизацию не просто с обновлением социальной и политической системы, но с процессом «вестернизации» и либерализации общества, т.е. переноса западных по своей генеалогии политических институтов, открытого общества, партийной демократии.
Однако процесс модернизационных изменений не всегда приводит к полной «вестернизации».
Существует особый, иной тип модернизации, который получил название консервативной или «оборонной модернизации». Она проводится преимущественно для укрепления военно-политического потенциала государства, способствует частичной ликвидации технологического отставания от западных государств, в то же время изменение самого общества выступает, скорее, побочным процессом технико-технологических заимствований, но это не приводит к социальной либерализации. Такие процессы имели место в России в XVIII веке, в Советской России после 1917 года, Японии XIX–XX веков, Османской империи начиная с 1909 года.
Другими словами, консервативная модернизация заключается в изменении внешних элементов функционирования социально-экономической и политической системы без глубокой социально-политической трансформации, т.е. без внедрения либеральных свобод, что способствует установлению модернизированных недемократических режимов.
Наиболее яркие примеры таких изменений – принятия капиталистической (рыночной) формы экономических отношений при авторитаризации политических – можно наблюдать в Китае и России.
Идеология модернизационных изменений в Беларуси
Беларусь пережила две модернизации: социалистическую с 1917 по 1991 год, которая способствовала становлению индустриального общества, и «вестернизированную» с 1991 до конца 1990-х. «Вестернизация» привела к изменению политического устройства, формированию новых государственных институтов и механизмов общественных взаимоотношений; тем не менее, этот процесс был прерван сформировавшимся в 1995–1996 годах авторитарным режимом. В итоге сформировалась специфическая социально-политическая и экономическая модель, которая представляет собой институциональную и функциональную эклектику, гибрид. С одной стороны в этой модели присутствуют элементы характерные демократическим государствам, с другой стороны функционирование этой системы, содержание политических отношений остается авторитарным.
Тем не менее, как и любой механизм, политический режим изнашивается и требует изменений и улучшений в своем функционировании, чтобы сохранить свою стабильность, особенно если учесть, что политический режим в Беларуси стремится осуществлять широкий административный контроль над всеми сферами публичной деятельности и в значительной степени – экономической. В настоящий момент белорусская политическая система находится во внутреннем напряжении и требует дополнительных ресурсов для исправного функционирования.
Модернизация для белорусского политического режима является инструментом изыскания внешних средств с целью сохранения стабильности и установленного политического строя.
Именно в понимании целей и задач модернизации происходит идеологическое и аксиологическое столкновение между Беларусью и Западом.
Для ЕС модернизация понимается как своего рода «европеизация» (синоним «вестернизации») Беларуси, которая предполагает приведение способа функционирования политических институтов и отношений в соответствие с европейскими стандартами. Другими словами, конечной целью «европеизации» предполагается демонтаж (трансформация) нынешней авторитарной системы и установление демократического режима.
В свою очередь для белорусских властей модернизация исключает процесс «европеизации», а ограничивается исключительно технологическим обновлением отдельных элементов системы (предпочтительно кредитование экономики) без серьезных внутренних преобразований самой системы.
Поэтому любые модернизационные предложения Европейского Союза не будут иметь эффекта до тех пор, пока беларусские власти не пойдут на целый ряд внутриполитических реформ, т.е. не начнут внутреннюю трансформацию политической системы.
Если европейская политика в отношении Беларуси действительно выходит за рамки абстрактных программ и стремится к достижению конкретных политических целей, то базовым этапом в этом процессе должно быть принуждение белорусских властей к политической трансформации.
В сущности, внутренняя трансформация (демократизация) есть не что иное, как европеизация Беларуси без каких-либо внешних факторов воздействия. Но для этого необходима политическая воля правящего класса, который в настоящее время не желает идти на какие-либо изменения.
Каковы шаги (этапы) трансформации политической системы в Беларуси?
1. Демонтаж идеологической системы, так называемой государственной идеологии;
2. Демонтаж системы прогосударственных общественно-политических организаций (БРСМ, «Белая Русь»), установление плюралистической партийной системы;
3. Устранение государственной монополии в информационно-публичной сфере;
4. Ослабление государственного контроля и регулирования в экономической сфере;
5. Устранение механизмов административно-политического контроля и сокращение бюрократического и репрессивного аппарата (КБГ, МВД и т.д.);
6. В конечном итоге, формирование коалиционного переходного правительства и проведение свободных и демократических выборов.
Без видимых действий в обозначенных направлениях о модернизации западного образца не может идти и речи. Если предлагаемый ЕС проект «Диалог для модернизации Беларуси» не обусловлен требованиями реформ и изменений в политической системе, то в этом случае его можно считать фикцией. Все технические изменения будут являться признаком авторитарной модернизации.
Модернизация: сравнительный анализ
В данном разделе я хотел бы описать суть модернизационных процессов в авторитарных и переходных обществах.
Китай и «азиатизация» Беларуси
Наиболее яркий пример модернизации авторитарного типа представляет собой Китайская Народная Республика. Авторитарная модернизация в Китае связана с переходом от тоталитарной политической системы к авторитарной. Авторитаризм предполагает осуществление контроля со стороны государства за политической сферой при относительно слабом вмешательстве в экономические отношения. Модернизация в Китае заключалась во внедрении рыночной экономики при интенсивном привлечении иностранных инвестиций и технологий. При этом не произошло никаких глубоких сдвигов в политической системе. Следует также отметить, что даже авторитарная модернизация в Китае стала возможной лишь после смерти Мао Цзэдуна. Это показывает, насколько важным является личностный фактор в такого рода процессах.
Для лукашенковской Беларуси китайский вариант модернизации самый приемлемый, о чем руководитель страны сам неоднократно заявлял.
Однако даже такой тип модернизации может привести к серьезным трансформационным процессам в Беларуси. Главный элемент устойчивости политического режима в Беларуси заключается в контроле над ключевыми производственными мощностями в стране. Либерализация экономики, при отсутствии мощной политической консолидации и идеологической мобилизации, приведет к росту социального напряжения, усилению роли оппозиционных организаций и различного рода движений.
В этом случае для успешной реализации авторитарной модернизации без негативных последствий для политического режима необходимо будет полностью «зачистить» политическое пространство в Беларуси, т.е. усилить репрессии. Такой модернизационный процесс, в противовес «европеизации», можно было бы определить, как «азиатизация». Понятно, что об участии ЕС в такого рода изменениях не может быть и речи, любые западные инвестиции не будут способствовать движению Беларуси в сторону демократии.
Португалия и Испания
Португалия и Испания – примеры удачной модернизации и демократизации. Тем не менее, процессы, которые проходили в этих странах, были обусловлены двумя главными факторами.
а) Португалия и Испания, несмотря на долгий период внешней закрытости и существование сильных авторитарных режимов, оставались европейскими государствами и не испытывали никаких других внешний воздействий, кроме демократической Европы.
б) Трансформация и модернизация политической системы стала возможной только после смерти правителей этих стран (Франсиско Франко в 1975-м, Антонио Салазар в 1970-м) и прихода к власти нового руководства. Смерть главы Португалии способствовала определенной деконсолидации системы, росту оппозиционных настроений, в том числе среди военных (особенно после ряда серьезных поражений португальской армии в колониях), что в конечном итоге привело к революции в 1974 году.
В Беларуси главным препятствием для внутренней политической трансформации является Лукашенко, который будет пресекать любые процессы, способные ограничить его личную власть.
Также необходимо учитывать тот факт, что мощным внешним противодействием «европеизации» Беларуси является Россия, которая стремится навязать Беларуси свой азиатский процесс модернизации. Этот проект заключается в процессе «ограниченной приватизации» экономики Беларуси в пользу России при недопущении политической трансформации или смены режима.
Сущность модернизационных проектов в странах Восточной Европы
Процессы модернизации в странах Восточной Европы очень часто приводятся в качестве примера успешной модернизации и транзита постсоциалистических государств. Данный шаблон часто используется, когда речь заходит о возможных изменениях в Беларуси, в частности, как доказательств в пользу необходимости модернизационного проекта, предлагаемого Европейским Союзом.
Однако когда речь идет о модернизации в странах Восточной и Центральной Европы (ВЦЕ), сторонники проекта «диалога для модернизации Беларуси» некоторым образом искажают суть происходивших в этих странах процессов, указывая лишь на позитивный результат модернизации, который, по их мнению, был a priori заложен самими этими изменениями. Тем самым утверждается, что европейский проект будет иметь такие же результаты и в Беларуси.
На мой взгляд, это серьезное заблуждение, которое может негативно отразиться на разработке стратегии ЕС в отношении Беларуси и ее результатах. Говоря о модернизации стран ВЦЕ, необходимо подчеркнуть, что этот процесс не был одинаков для всех стран.
Единственным общим явлением для государств ВЦЕ было то, что без внутренней политической трансформации, переустройства политической системы в целом модернизация была бы невозможной. Те политические процессы, которые проходили в этой части Европы в конце 80-х годов, доказывают, что авторитарные системы не могут модернизироваться («европеизироваться») без политической трансформации, которая и создает необходимые условия для позитивных изменений. Другими словами, не модернизация обуславливает трансформацию, а трансформация – модернизацию.
Именно по этой схеме происходили изменения в Чехословакии, Польше, ГДР, Румынии, Венгрии и других социалистических странах в Европе.
При этом необходимо учитывать, что политические изменения в этих странах в свою очередь были обусловлены общим кризисом и распадом социалистической системы, ослаблением политического контроля со стороны СССР и переходом на путь так называемой социалистической модернизации.
Принятое советским правящим классом политическое решение ослабить государственный контроль над экономической и социальной системами, привело к глобальным политическим сдвигам. Можно долго спорить, чем являлась перестройка – трансформацией или модернизацией системы, однако очевидным является факт, что для запуска модернизационных процессов необходима была политическая воля советской правящей элиты. Если говорить о Советском Союзе, то политическая трансформация и модернизация здесь проходили одновременно. Однако чтобы модернизировать отдельные элементы системы, необходимо было изменить (трансформировать) целый ряд институтов, ослабить политический и идеологический контроль, расширить автономию общества и индивидов. Таким образом, СССР в середине конце 80-х годов из тоталитарной державы постепенно превращалась в авторитарную, что способствовало дальнейшему продвижению реформ. В свою очередь, трансформация в СССР повлияла на процессы в странах ВЦЕ.
Таким образом, изменения, происходившие в СССР и Восточном блоке, – это пример трансформации и модернизации сверху, которые привели к радикальным изменениям в политических системах, а затем к новому этапу модернизации – «европеизации».
В свою очередь «европеизация» как заключительный этап трансформации политической системы была обусловлена развалом социалистического блока.
Если же говорить об опыте трансформации отдельных стран, то можно выделить две модели изменений: революционную и консенсусную. Революционная модель имела место, к примеру, в Румынии, Чехословакии; консенсусная – в Польше и Венгрии, где власти решили пойти по пути поиска компромисса с оппозиционными движениями. Тем не менее, еще раз стоит подчеркнуть, что процесс «европеизации» полностью набрал силу только после демонтажа коммунистической модели управления.
Если говорить о Беларуси, то с учетом внутриполитической и внешнеполитической ситуации процесс «европеизации» в Беларуси в ближайшее время маловероятен.
а) Как уже отмечалось выше, для начала движения в этом направлении необходима политическая воля, а правящий класс в республике противится интенсивному влиянию Европы на социальную и политическую систему, как и изменениям в самой системе;
б) В настоящее время, одним из фундаментальных внешних факторов, сдерживающих процессы «европеизации» в Беларуси, является Россия, которая не заинтересована в системных изменениях в республике. Когда процесс трансформации и европеизации набирал силу в странах ВЦЕ, СССР, а позднее Россия не имела ресурсов, чтобы этому противостоять.
Выводы:
1. Проект «Диалога для модернизации Беларуси» является идеологией без практического наполнения и механизмов его реальной реализации и видения его результатов;
2. Беларусь находится под влиянием двух модернизационных проектов – «азиатизации» и «европеизации»;
3. Правящий класс заинтересован в «азиатизации», которая бы не привела к системным преобразованиям в Беларуси;
4. Без трансформации или реальной демократизации политической системы «европеизация» Беларуси не возможна, все проекты ЕС сведутся к техническому заимствованию или обновлению;
5. Без воли правящей элиты (в частности Лукашенко) «европеизация» в Беларуси не возможна; боязнь непредусмотренных вызовов, которые кроет в себе этот процесс, будет вызывать стремление его контролировать или тормозить;
6. Россия как ключевой игрок на постсоветском пространстве будет стремиться любыми способами ограничить процессы «европеизации» в Беларуси и навязать «азиатский» вариант модернизации.
