Кремль предлагает провести 23 декабря все саммиты: ОДКБ, Евразийского экономического союза, Высшего Государственного Совета, – что вызвало категорическое неприятие официального Минска. «Похоже, что Путин просто устал от Лукашенко и не намерен больше подробно делиться с ним своими планами на следующий год», – считает политический обозреватель Роман Яковлевский.
Сам В.Путин хранит молчание и, похоже, до саммита нарушать его не намерен. Главные тенденции в союзнических отношениях в интервью "Беларускай праўдзе" проследил политический обозреватель Роман Яковлевский.
-Почему Лукашенко выступает против проведения всех саммитов в один день?
– В один день пережить аж три саммита действительно непросто. И судя по беспокойству Лукашенко, которое чувствуется в его словах, он снова в недоумении от поведения российской стороны. И, надо полагать, зловещего молчания Путина насчет происходящего на белорусско-российской таможенной границе и намерений провести эти саммиты в один день. Похоже, что Путин просто устал от Лукашенко и не намерен больше подробно делиться с ним своими планами на следующий год. А то, как считает Путин, что положено знать ближайшим и иным союзникам, он вполне сможет изложить за один день. Как известно, хозяин Кремля может позволить себе не только рабочий график с учетом усталости, но и преподносить разные сюрпризы. Вот их вероятность Лукашенко все больше начинает беспокоить так, что он даже от общественности не хочет этого прятать.
-Очевидно, расхождение по дате саммитов – не единственное и не главное разногласие между союзниками. Сейчас главным яблоком раздора между странами является продуктово-транзитная война, инициированная Москвой. В условиях эмбарго Россия заинтересована в поставках белорусской продукции, почему же она предпринимает столь неадекватные действия?
-Они лишь на первый взгляд представляются неадекватными. В отношениях между Лукашенко и Путиным, которые сегодня в своих странах решают все и за всех, есть своя логика. И над ее постижением бьются многие лидеры стран мира, так как в этих отношениях отражается вообще отношение Путина к окружающему миру. А нынешняя продуктово-транзитная война может стать увертюрой похорон евразийских проектов Путина.
-Минск ответил восстановлением таможни на российской границе. Белорусская власть демонстрирует, что у нее есть «адекватный ответ» на действия Кремля, либо это готовность восстановить полноценную границу с Россией?
-В данном случае не представляется верным утверждение «угроза сильнее исполнения». Кремлевская тактика поведения преследует цель «расшатать», заставить нервничать Лукашенко, что должно вынудить его ошибаться, делая неверные выводы. Обычно такая тактика к близкому союзнику не применяется. Значит, в его надежности больше уверенности может не быть.
-Как эта война скажется на судьбе интеграционных объединений с участием Беларуси и России?
-В этих постсоветских объединениях реальная интеграция будет и дальше звучать по российским нотам. И происходящее это только демонстрирует.
-Лукашенко говорит о многих проблемах, которые нужно решать в рамках союзнических отношений. О чем может идти речь?
-В его понимании о многом. А в понимании Путина —о безусловном выполнении того, что было обещано ему лично. И не всегда публично.
-Белорусский руководитель считает виновником возникающих осложнений именно Москву: «россиянам не в чем нас упрекнуть, мы делаем все, как мы договорились». Насколько обоснованы эти обвинения?
-Полагаю, что молчание Путина не будет бесконечным. И когда оно прервется, то, возможно, и станет известно, о чем все же договорились и насколько тогда эти обвинения обоснованы. А просто гадать, не имея должной информации — дело неблагодарное.
-Глава МИД России Лавров не исключил, что Беларусь может присоединиться к антизападным санкциям, которые ввела Россия. Пойдет ли официальный Минск против Запада и чем это грозит?
-Эти предположения путинского министра безосновательны. Даже если кремлевские стратеги попытаются за счет Беларуси расширить свои антизападные санкции. Чем официальный Минск может реально Западу грозить? В словах Лаврова явно сквозит бессилие и паника Кремля, который все сильнее ощущает поступательность западных санкций со всеми возможными и, пока, неизвестными последствиями для путинского режима.