- Обсуждается ли в кулуарах депутатами Совета Европы ситуация в Беларуси и какая оценка дается тому, что у нас происходит?

-  Обсуждается. И не только в кулуарах. На Парламентской Ассамблее Совета Европы эта тема обсуждается последние два года очень серьезно. Беларусь в 1990-х годах уже почти была членом Совета Европы — у нее был статус специально приглашенного гостя. Это такая практика: сначала страна присутствует в качестве специально приглашенного гостя, затем — члена Совета Европы, за которым ведется наблюдение, а если все хорошо, то страна становится полноценным членом.

Так было и с Литвой — за нами уже не наблюдают, считают, что у нас все в порядке с демократией. Что же касается Беларуси, то после некоторых "реформ" Лукашенко Совет Европы решил "заморозить" ее статус специально приглашенного гостя. И теперь Беларусь формально находится в статусе "замороженного гостя". В этом статусе страна находится больше 10 лет и возникает вопрос: "А надо ли что-то менять? Продолжать "замораживать" Беларусь до того времени, пока там что-то не изменится или как-то ситуацию менять?". И уже два раза на парламентских заседаниях Совета Европы проходили дискуссии на этот счет.

-  Какие звучат предложения и какие высказываются мнения?

-  Мнения разные. С одной стороны, представители парламентов стран Евросоюза думают, что это "замораживание" и отсутствие сотрудничества не приносит никаких результатов, что что-то надо менять. Дать Беларуси какой-то шанс. Дать понять, что о вас не забыли и что если вы предполагаете что-то изменить в стране, то можно начать с дискуссии о "размораживании" статуса. И в прошлом году, после одной из таких дискуссий, Совет Европы обратился с самым минимальным требованием — чтобы в Беларуси не совершалась смертная казнь. Мол, если в течение года этого не будет, то мы посмотрим, на какие компромиссы мы можем пойти.

- На этой дискуссии присутствовали представители белорусской оппозиции, и они были не в восторге от этого предложения...

- Там был Анатолий Лебедько, и он сказал, что это слишком большая фора для Лукашенко, что надо требовать хотя бы демократических выборов. Я, кстати, там тоже выступал и сказал, что надо требовать больше. Но решили остановиться на этом маленьком требовании. Однако прошло несколько месяцев, и стало известно, что смертная казнь по-прежнему применяется. И теперь этот вопрос со статусом опять "завис". И теперь со стороны Совета Европы нет никакого нового заявления. Не говорится, что мы разочарованы и не будем делать ничего, но и не сказано, что мы будем искать каких-то путей для того, чтобы пригласить Беларусь в Совет Европы.

Но концепции существуют разные. Например: взять Беларусь хотя бы в статусе недемократичной страны, а затем воспитывать в формате Европы. А вторая — что брать нельзя. Обе концепции имеют свои слабые стороны. Есть же в Совете Европы страны, которые также далеки от демократии — страны кавказского региона. Мы ведем наблюдение за 10 странами Совета Европы, где нет полноценной демократии.

Так что если бы Беларусь там появилась, то черной овечкой среди белых она бы там не была. Но есть принципы: если мы сказали, что "замораживаем" статус из-за больших нарушений демократии, то надо чего-то придерживаться! И теперь нет единого мнения насчет того, как нам в этой ситуации поступить. Мы не знаем, верим ли в то, что Лукашенко будет с нами сотрудничать — хотим верить, но в душе не верим. Верим, что выборы будут демократичными? Думаю, что нет. Верим ли мы, что можно победить Лукашенко, играя по правилам Лукашенко? Я думаю, что нет. Выборы у вас проходят по правилам президента.

- Была ведь идея пригласить представителей Беларуси в рамках различных проектов?

Эгидиус Варейкис: Были разные проекты. Формально пригласить Верховный совет 13-го созыва, который мы считаем легитимным, и новый. Были предложения пригласить оппозицию. Но возникли вопросы: а что такое настоящая оппозиция? какая настоящая, а какая — нет? является ли Милинкевич всей оппозицией? И окончательного решения насчет того, кого приглашать, так и нет.

-  Таким образом, вопрос присутствия Беларуси на Совете Европы находится в подвешенном состоянии?

- Сейчас все в таком непонятном состоянии. Может быть, какие-то проекты появятся — в октябре мы собираемся на очередную сессию.

- Вы сказали, что веры в демократичность белорусских выборов нет. А как в Совете Европы воспримут очередную победу Лукашенко?

Эгидиус Варейкис: В политике есть официальные решения, а есть — неофициальные. У нас не было и нет веры в то, что у Лукашенко можно выиграть, играя по его правилам. Мы поддерживали и поддерживаем оппозицию, Милинкевича, который считается официальным лидером оппозиции. С тем, чтобы помочь создать такую постоянно действующую оппозицию, людей, которые были бы символами и флагманами оппозиции. Чтобы, когда ситуация изменится, всем было понятно: вот это настоящие демократы. Но и с этим есть проблемы.

К нам приезжают представители разных движений, и не все хотят Милинкевича. Мы стараемся прислушиваться ко всем. Но мы говорим: "Мы не можем менять лидера оппозиции каждые полгода". Мы понимаем, что, возможно, каждый хочет иметь такой статус, но наша позиция такова: выиграть выборы, может быть, и нельзя, но воспитывать общество надо. У Страсбурга есть идея: создать из Милинкевича образ человека, который может управлять демократической страной. Показать, что альтернатива есть. Не знаю, получилось ли это.

-  Какой позиции придерживаетесь лично вы — надо Совету Европы налаживать дружбу с официальным Минском?

- Как дипломат я знаю, что технически эти отношения работают. В дипломатии такой принцип: если надо ратифицировать какие-то технические законы, то даже если это сделает нелегитимный парламент, эта ратификация будет действительной. Но политические решения с нелегитимным руководством принимать нельзя. Лукашенко действует по принципу "бизнес есть бизнес". Он будет делать бизнес даже с теми странами, которые говорят, что он плохой.

На Западе думают, что если они будут улыбаться Лукашенко, а он — им, то это будет лучше всего. Что бизнес пойдет лучше, а улыбающийся Лукашенко перестанет преследовать своих оппонентов. Но я, простите, в это не верю. Говорить нам надо, но не так: "Давайте забудем прошлое. Мы вам трубу перекрывать не будем, а вы больше не принимайте у себя Лебедько какого-нибудь". Бизнес, разумеется, есть бизнес, но Лебедько есть Лебедько, а Милинкевич есть Милинкевич. Нельзя менять свои принципы на выгоды в экономике. Тем более, что все эти выгоды возможны только благодаря личным декретам президента. По принципу "мы — вам, а вы больше не разговаривайте с оппозицией". Я такое не поддерживаю.

- А как депутат парламента Литвы вы верите, что между нашими странами в ближайшее время установятся хорошие отношения на официальном уровне?

-  У руководства Литвы есть много наивности. Думают, что если Лукашенко им улыбается, то уже все хорошо. Я хочу, чтобы все было хорошо, но пока не верю, что это возможно скоро и благополучно.

Поделиться
Комментарии