Узбекистан приостановил членство в Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). По мнению ряда аналитиков, Узбекистан предпринял демарш, во-первых, потому, что не получил от России желаемой финансовой помощи и экономических преференций, а во-вторых, не согласен с планами наращивания российского военного присутствия в Центральной Азии.
В связи с этим Ташкент решил сделать основную ставку на американцев. Последние видятся узбекскому руководству не только более надежным щитом от талибов, но и гарантом сохранения как внутренней стабильности в стране, так и самого правящего режима.
«Будучи одной из самых населенных стран, однако лишенной выхода к морю и значимых ресурсов, Узбекистан просто обречен на неустойчивую и изменчивую политическую линию», — считает директор Института стран СНГ (Москва) Константин Затулин. Действительно, нынешний зигзаг правящей элиты Узбекистана отнюдь не первый и, скорее всего, не последний.
Потеряв после распада СССР союзное финансирование, Ташкент находится в постоянном поиске спонсорской поддержки. На первых порах была предпринята попытка восстановить связи с Москвой, то есть хотя бы частично вернуть себе потерянные при распаде Союза дотации. Это выразилось в попытке сближения с Россией по формуле: учет геополитических интересов Москвы в обмен на экономические льготы и преференции.
Надо сказать, что к подобной стратегии пытались прибегнуть и другие бывшие советские республики, и в числе первых — Беларусь. Однако немногим повезло так, как Минску, сумевшему изначально позиционировать себя в качестве западного бастиона России.
В частности, по отношению к бывшим советским республикам Средней Азии в первые годы после распада СССР Россия была не очень-то и щедра. С одной стороны, бытовало мнение, что они всегда были нахлебниками у славянского ядра Союза и теперь-то следует снять их с довольствия. А с другой стороны, у Москвы в 1990-х просто не хватало ресурсов на подкормку. Да и возврат на центральноазиатские рубежи советской империи после афганского шока в Кремле представлялся тогда неактуальным.
И это, конечно же, не могло не повлиять на отношения Ташкента с Москвой. Особой остроты разногласия достигли к 1999 году, результатом чего стал отказ Узбекистана продлевать договор о коллективной безопасности, что означало выход из ОДКБ. В том же году страна присоединилась к прозападной интеграционной организации на постсоветском пространстве — блоку ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан, Молдова), добавив в его название еще одну букву «У» — ГУУАМ. Членом этой рыхлой структуры Узбекистан оставался до 2005 года.
Однако после событий в Андижане, когда жертвами подавления мятежа стали почти 200 человек, сближение с Западом оказалось под вопросом. Последовала корректировка внешнеполитического курса, и вновь в качестве основного партнера была избрана Россия. В 2006 году Узбекистан восстановил членство в ОДКБ, вступил в ШОС и ЕврАзЭС. И, соответственно, вышел из ГУУАМ.
Однако идиллия длилась недолго: Ташкент вновь изменил внешнеполитический курс. В значительной степени — из-за острой ревности к Казахстану, который при поддержке России выдвинулся на роль регионального лидера. Но главной причиной, как и при прошлом разрыве, стали экономические интересы. США, возможности которых неизмеримо шире российских, будучи заинтересованными в диверсификации путей вывода своих войск из Афганистана, готовы щедро платить за содействие в этом.
Как отмечают эксперты, выход Узбекистана из ОДКБ — серьезный удар по евразийскому проекту Путина. Фактически в Центральной Азии реальным союзником России остается только Казахстан. Между тем без Ташкента обеспечить безопасность в центральноазиатском регионе будет трудно. К тому же уход Узбекистана может послужить дурным примером для Таджикистана и Киргизии.
Официальный Минск по поводу демарша Ташкента пока высказался на уровне парламента. Владимир Кужанов, заместитель председателя комиссии по международным делам и связям с СНГ Палаты представителей, отметил: «Узбекистан не принимал активного участия в деятельности ОДКБ, поэтому никакой потери не будет».
Добавим, что на протяжении прошлого года Александр Лукашенко, председательствовавший тогда в Совете коллективной безопасности ОДКБ, неоднократно предлагал рассмотреть вопрос о членстве Узбекистана в этой организации. «Нам надо принимать решения по Узбекистану, потому что тройная игра, которую ведет Узбекистан, не позволяет ему находиться в ОДКБ», — заявил. Лукашенко на встрече с членами совета Парламентской ассамблеи ОДКБ в октябре 2011 года. Он отметил тогда, что Узбекистан не ратифицировал ни одного существенного документа в рамках организации.
На первый взгляд представляется, что решение Узбекистана о приостановлении своего участия в ОДКБ только на руку нынешнему руководству Беларуси. Ведь чем меньше у России союзников, тем более важен для нее каждый из них. И тем большие льготы и преференции можно запросить за выполнение своих союзнических обязательств. Особенно в условиях нынешнего обострения отношений Москвы и Вашингтона по поводу ПРО.
Но так выглядит картина только в первом приближении. Не подлежит сомнению, что Москва постарается заполнить образующиеся пустоты в своей системе обеспечения безопасности центральноазиатского региона за счет других союзников. И не только за счет оборонного потенциала Казахстана. Скорее всего, Россия будет также настаивать на значительном расширении присутствия в этих районах белорусских силовиков и военных.
И у Кремля, надо сказать, сегодня достаточно экономических и политических рычагов, чтобы сделать свою просьбу максимально убедительной.