Не замедлила последовать реакция российского президента: усилить меры безопасности в Дагестане. Честно говоря, трудно даже предположить, что в этом плане можно предпринять в регионе, который последовательно ускользает из-под контроля Москвы.
Для России Северный Кавказ никогда не был безопасным. Напряженность частично сняли в советскую пору (силовыми методами). Однако порочная национальная политика, проводимая Сталиным (установление искусственных границ, депортация народов, русификация) умножила застарелые проблемы.
Чеченская Республика после первой войны с Россией, казалось бы, могла развиваться мирно, как, скажем, Татарстан. Однако ожесточенная борьба за власть в Кремле породила новую чеченскую войну, и она, в сущности, тлеет до сих пор. После второй чеченской войны (которая началась при В. Путине) ставленник Москвы Р. Кадыров, получив в свои руки неограниченную власть в Чечне, сумел создать фактически независимое государство с большим влиянием радикальных исламистов.
Российско-грузинский конфликт, разумеется, тоже не прибавил стабильности в кавказском регионе. Официальная Москва признала Южную Осетию и Абхазию. А вот Чечне, Дагестану, Ингушетии в праве на самоопределение отказано…
На заседании национального Совета безопасности, которое в августе 2009 года руководитель России созвал в целях поиска новых путей решения проблем Северного Кавказа, мнения разошлись в главном – относительно причин нестабильности. Безработица, нищета, коррупция, как утверждал президент Д. Медведев?
Это правда, но не вся. Только нищету нельзя считать прямым поводом для осуществления взрывов, причем отнюдь не единичных. (Например, в столице Ингушетии Назрани в августе 2009 года погибли 24 милиционера, 200 человек были ранены.) На Северном Кавказе имеют место и произвол правоохранительных структур, похищение людей… Не напрасно Д. Медведев предложил не только выделить дополнительные средства на социальные нужды региона, но и увеличить там милицейский контингент, чтобы подавить активность непрогнозируемых группировок.
Чечню времен Д. Дудаева и А. Масхадова мог бы удовлетворить статус Татарстана. Сейчас не те времена – не только в Чечне, но и во всем регионе никакие «татарстаны» уже невозможны.
Что делать? Этот сакраментальный вопрос русской литературы в анализируемой ситуации особенно актуален исходя из жизненных реалий, одна из которых – нефть в Чечне. Другая реалия: США и Северо-атлантический альянс, воюя в Афганистане, тем самым защищают интересы России. В Кремле понимают, что поражение Запада чревато проблемами для диктаторов центрально-азиатских государств, а также последующим наступлением радикального исламизма на Северном Кавказе. И, тем не менее, не спешат основательно поддержать США и НАТО.