Недавно в Голландии увидел свет перевод книги Олега Алкаева «Расстрельная команда» на голландский язык, который был осуществлен при помощи голландского европарламентария, написавшего заодно и предисловие к книге, назвав Беларусь «черной дырой Европы».
Сама книга появилась впервые в Москве в 2006 году и уже была переведена на польский язык. Теперь она переведена на голландский, на очереди – перевод на английский. На вопрос о том, почему нет варианта его книги на белорусском языке, в ходе презентации О.Алкаев ответил, что по национальности он не белорус, «а почему нет (нет перевода на белорусский - DELFI) – спросите у себя».
- Как вы оцениваете ситуацию с расследованием дел похищенных и пропавших людей в Беларуси на данный момент? Какие-то шаги для этого в стране предпринимаются?
- Ничего не делается. Делаются попытки увести следствие в сторону. В эту игру включили и президента. Понятно, что он озвучивает не свои слова, а то, что ему готовят. Но, наверное, готовят люди недалекие, потому как он «брякнет» то одно, то другое…
В интервью газете «Завтра» он объявил, что преступники установлены и следы ведут в Германию. Мы, естественно, обратились в компетентные органы Германии, и от них пришел ответ, что никого здесь нет и не было. После этого в Литве он заявляет уже другое: «Почему мы им должны уделять больше внимания, чем другим исчезнувшим?». То, что его эта тема беспокоит – очевидно. Он сам на нее деликатно напрашивается.
-Некоторые белорусские обозреватели говорят, что права человека являютя одним из самых уязвимых мест нынешнего президента Беларуси…
- Да. Я прекрасно понимаю как юрист, чиновник и многолетний эксперт по таким вопросам, что его эта тема беспокоит. Это единственная очень уязвимая тема для президента лично. За неурожай, засуху он знает с кого спросить. В кризисе виноваты американцы, в плохом состоянии дорог, образовании – министры. Но в вопросе прав человека он отвечает персонально, поскольку сам взял на себя этот груз и теперь не знает, как из этого положения выйти, а отделывается пустыми фразами, которые порождают только больше вопросов.
-В интервью Радио Рация вы говорили, что теперь уже можно говорить о причастности Лукашенко к исчезновениям людей в Беларуси?
- У меня есть документальная база и, кроме того, есть анализ его поведения и поступков за последние 10 лет, которые он (А.Лукашенко – DELFI) не контролирует. Он постоянно что-то говорит, а у нас, у тех, кто занимается этими делами (расследованием исчезновения политиков и бизнесменов - DELFI), есть время подумать и осмыслить. В совокупности с другими фактами я могу сформулировать обвинение, с учетом Конституции, Уголовного кодекса и других документов. Первый пункт – это превышение властных полномочий, второй пункт – укрывательство преступников. Пока что достаточно и этих двух пунктов. Из них может вытекать и самый главный пункт – организация. Но об этом пока помолчим.
- Вы говорите «мы». Кто эти «мы»?
- Этой темой занимается группа энтузиастов, которые в основном находятся в эмиграции и помогают мне в сборе фактов, анализе материалов, в выходе книги. Это довольно устойчивая группа из порядочных людей, которые с интересом и профессионально занимаются этим вопросом.
- Политика ЕС в отношении Беларуси изменилась, на смену санкциям пришло понятие «диалога». В этой связи, видите ли Вы возможным возвращение Беларусь и проведение там своего расследования?
- В первые месяцы эмиграции мне задали такой же вопрос, на который я ответил так: если Лукашенко не знает, как разрешить это дело, пусть назначит меня генеральным прокурором. И я это сделаю. Я могу повторить эти слова и сегодня.
Мой приезд в Беларусь без соответствующих должностных полномочий ничего не даст. Ведь следствие должно вестись в соответствии с нормами Уголовно-процессуального кодекса. Когда говорят о создании независимой комиссии – это бред. Никакая комиссия не обладает полномочиями, в результате которых на стол можно положить уголовное дело. Поэтому более вероятен исход, если в следственную группу будут включены лица, непредвзято относящиеся к делу. Я не исключаю и своего участия, если мне предложат, смотря в какой форме это предложение последует, и как будет реализовано на практике.
- У Вас в Германии политическое убежище. Если Вы приедете в Беларусь…
- Статус политического беженца запрещает мне посещение Беларуси. Я могу посещать любые страны мира, кроме Беларуси. Но ради этого я готов пожертвовать своим статусом и поехать в Беларусь.
- В самой Беларуси остались свидетели, которые могли бы подтвердить Ваши обвинения?
- Остались. Их стало даже больше. Начнем с того, что исполнитель преступления по отношению к другому участнику тоже является свидетелем. А они все пока что на месте. Мне иногда говорят, что нет трупов. Есть труп или нет – мертвые не говорят, но известны сотни случаев, когда преступник был наедине с жертвой и жертва молчит, но преступника, тем не менее, наказывают.
Сегодня там есть исполнители, у исполнителей есть свидетели. Меня это не беспокоит. Найдем и все.
- Какова реакция европейцев, европейских политиков на вашу деятельность, вашу книгу? Недавно вышел перевод вашей книги на голландский язык, который был выполнен при помощи голландского европарламентария.
- С политиками я, к сожалению, не общаюсь. Даже с белорусскими. Наши оппозиционные политики почему-то избегают этой темы. На презентации в Голландии я сказал так: конечно, глупо верить, что цена крови когда-нибудь станет дороже цены на нефть и газ. И этим все сказано.
Официальные политики, отвечающие за экономику, этой темы избегают. А те, кто свободен в выборе своей политической деятельности, в основном это депутаты, относятся к этому смелее и более активно участвуют.
- Накануне визита А.Лукашенко в Вильнюс Вы приезжали в Литву вместе с родственниками исчезнувших в Беларуси людей, которые просили помощи в этом деле и просили не принимать президента Беларуси. Но Литва не особенно вняла этому…
- Это вписывается в схему прагматизма и товарно-газовой зависимости. Не объяснишь жителям Литвы, если вдруг похолодает, что из-за трех покойников мы мужественно переживем зиму. Я это понимаю. Вряд ли они это оценят, поэтому я к этому отношусь спокойно и говорю, что мы не должны надеяться на США, Францию или другую страну, мы все должны сделать своими руками. Никому кроме нас это не нужно. Если нам самим это не нужно, я имею в виду оппозиционных политиков, которые предпочитают выйти с портретами раз в 10 лет на площадь, то почему вы считаете, что это нужно литовцам, латышам, полякам и т.д.? Только мы сами должны это сделать.
- То есть белорусская оппозиция не очень интересуется этой темой?
- Они апеллируют к Западу, говоря, что он слабо участвует в этом процессе, но сами тоже не очень шевелятся. Активность должны проявлять они, ведь рычагов воздействия очень много, много нереализованных возможностей. Я не хочу пока о них говорить, потому что это насторожит наши власти, подготовит их.
- Как Вы видите перспективы своей деятельности в обозримом будущем?
- Если хотя бы зрелая часть оппозиции повернется к этому вопросу лицом, перспективы – самые оптимистичные. Сломается и Лукашенко, и свидетели. Опыт работы с преступниками мне показал, что когда с ним беседуешь, он внимательно смотрит тебе в лицо и выясняет для себя насколько тебе это нужно. Если сидишь, зеваешь, размешиваешь ложкой чай он, и будет точно так же к тебе относиться. Если он увидит напряжение, то его подход к делу будет серьезнее, и долго сопротивляться он не будет.
Сегодня они видят, что ситуация – «не шатко, не валко», наши боевые ребята сторонятся этой темы. Пусть Меркель выступает или президент Литвы, а мы послушаем, и будем подпитывать их информацией. Но дело в том, что у них нет даже толковой информации. В этом вся проблема.
P.S.
Накануне презентации голландского перевода Олег Алкаев говорил, что надеется донести до граждан России и Европы, «и в первую очередь до российских и европейских политиков, представителей средств массовой информации и правозащитных организаций всю ту жуткую действительность, по сей день имеющую место в Беларуси, которая порождена неограниченной властью Александра Лукашенко».
Напомним, что во время встречи российского президента с представителями белорусских СМИ, ему задали вопрос и по поводу исчезнувших политиков и бизнесменов. Политический обозреватель Роман Яковлевский следующим образом прокомментировал ответ Дмитрия Медведева на вопрос белорусского журналиста.
«Впервые, публично президент России высказался на тему исчезнувших и убитых в Беларуси оператора российского ТВ Дмитрия Завадского, оппозиционеров Юрии Захаренко, Викторе Гончаре и Анатолии Красовском. Президент Медведев сказал, что расследования должны быть доведены до конца и виновные должны быть наказаны. Да, он при этом не говорил о тех, кого подозревают в совершении этих преступлений. Известно, что они фигурируют в списке лиц, которым запрещен въезд в страны ЕС и США.
Но сам факт признания такой проблемы, может содействовать в поиске правды об этих убийствах. Я бы не назвал случайным вдруг проснувшийся интерес телекомпании НТВ к этой теме, когда в Минск прислали съемочную группу, которую с помощью белорусских спецслужб быстренько вернули домой. Сегодня, НТВ и другие федеральные телеканалы управляются из Кремля.
Так что нельзя полностью исключать того, что неким образом тему об исчезнувших, попытаются, в нужный момент, использовать», - говорил обозреватель.
Справка:
Олег Алкаев — полковник внутренней службы, более 30 лет проработавший в пенитенциарной системе СССР, Казахстана, с начала 1990-х годов — Беларуси. С декабря 1996 по май 2001 года О.Алкаев был начальником Следственного изолятора №1 Комитета исполнения наказаний МВД Белоруссии в Минске. В этом качестве он руководил командой, исполняющей смертные приговоры (по его свидетельству, за этот период было расстреляно 134 заключенных).
В 2001 году О.Алкаев выступил с разоблачениями по делу о похищении и предполагаемом убийстве известных белорусских политиков. Согласно его заявлениям, в 1999 году по распоряжению тогдашнего министра внутренних дел Юрия Сивакова он ознакомил с процедурой приведения смертного приговора в исполнение командира СОБРа Дмитрия Павличенко.
В том же году О.Алкаев дважды по личному указанию министра выдавал специальный пистолет ПБ-9, предназначенный для приведения в исполнение смертных приговоров; позже, сопоставив даты, он высказал предположение, что из этого пистолета были убиты Юрий Захаренко, Виктор Гончар и Анатолий Красовский. Когда ему стало очевидно, что правоохранительные органы не намерены предпринять необходимые меры для расследования, он опубликовал в оппозиционной печати интервью и документы.
С 2001 года О.Алкаев проживает в Германии в статусе политического беженца.
