"Я говорю о гарантии безопасности. Мы видим нестабильность вокруг. Вы упомянули Россию, так мы видим, что делается в Украине и что исходит из России. Мы стабильности в этом не видим, и мы действительно должны заниматься своей безопасностью", - сказал он в интервью российскому телеканалу.

Фрагмент разговора с корреспондентом канала Ольгой Скабеевой вошел в программу Дмитрия Киселева "Вести недели", а на сайте литовского МИДа была размещена полная расшифровку и саму запись интервью.

- Батальон, действительно, это около тысячи военнослужащих, ничего стратегического никак не может быть. Но в смысле всего контекста, в смысле вот этого взаимодействия, взаимосвязанности, многонациональности, - скажем, шесть государств объявили готовность направить своих военнослужащих в этот батальон, - это не только символизм, но и внушительный сигнал о том, что мы будем вместе заботиться о своей безопасности. Это система, не только факт, но сама система. Так что это - ощутимый, видимый прогресс. Если говорить о способностях военных в нашем регионе, действительно их недостаточно, это неэффективно, есть много пробелов, так вот это – как раз шаг в сторону заполнения этих пробелов".

- Но всё-таки вы совершенно верно подметили: что такое тысяча человек? Это же ничто, если вы собираетесь защищаться от российской угрозы. В чём суть, объясните попонятней, если можно?

- Если Россия не будет угрожать, никто не будет защищаться. Я говорю о гарантии безопасности. Мы видим нестабильность вокруг. Вы упомянули Россию, так мы видим, что делается в Украине и что исходит из России. Мы стабильности в этом не видим, и мы действительно должны заниматься своей безопасностью. Так что сам батальон – сам по себе – конечно, не решает проблемы, но он – элемент всей системы, системы, если нужно, усилить эти способности. Надо будет сконцентрировать больше войск, если это понадобится. Главное, чтобы была система, чтобы было взаимодействие и чтобы вы видели многонациональность этого усилия.

- Давайте называть вещи своими именами. А что в Украине, и видите ли вы российскую угрозу? Иначе зачем всё это?

- А вы не видите российской угрозы в Украине? Я вижу, как всё время проводят аннексию украинской территории. С Крымом уже всё сделано, сейчас ещё проводятся операции в Донецке и Луганске, так, мне кажется, видим. И кстати, Россия отрицает, что участвует в этом конфликте – тоже очень интересно. Интересно, все ли в России верят в это.

- Абсолютно все.

- Все верят, что Россия ни при чём?

- Ну конечно, да.

- Видите, как интересно всё.

- А вы поедете в Россию после событий в Украине?

- Мы никого не боимся, мы состоим в НАТО, поэтому делаем всё, чтобы никого не надо было бояться, чтобы те сигналы, та информация, которая выйдет после саммита в Варшаве, ни у кого не создали бы какие-то сомнения, что Альянс несерьёзно смотрит на свою безопасность. Альянс смотрит очень серьёзно, Альянс не имеет списка врагов, в том числе и России там нет, поскольку у нас нет списка врагов, но никто не должен сомневаться, что Альянс сделает всё необходимое для того, чтобы гарантировать безопасность своих территорий, своих граждан, своих границ.

- Есть какая-то договорённость, что этот контингент, эти батальоны могут быть увеличены в своей численности?

- Если надо будет – конечно, но в данный момент это не планируется, просто мы планировали то, что сказано сейчас публично.

- И последний вопрос, просто поподробней: где будут они располагаться? Что это за солдаты, сколько человек, какие страны направят? Или: когда, как вы договоритесь, они должны у вас появиться – в следующем году?

- Тут искусственно никто не будет тянуть время, но никто не будет и слишком торопиться. Это уже зависит от военных – когда, сколько, как конкретно, насколько конкретно. Тут, наверное, уже технические детали, которые будут реализованы, поскольку ответственность за формирование этого подразделения будет на Германии, так что, наверное, в первую очередь от Германии зависят все технические подробности, о которых вы говорите.

- А какую территорию вы готовы предоставить НАТО? Вы её будете предлагать?

- Тоже будем как-то согласовывать, наверное. Военные будут делать, где это необходимо, где условия лучше. Но, конечно, мы будем исполнять нашу обязанность принимающей стороны, гарантировать, чтобы всё это гладко и своевременно проходило, и сам процесс генерации будет происходить усилиями наших союзников.

- Ещё к последнему вопросу: вам не кажется, что это и есть эскалация конфликта с Россией, ведь если вы двигаетесь к российским границам, то нам, вероятно, придётся тоже как-то реагировать?

- Ну видите, вы уже реагируете много лет, поэтому и проводятся вот такие саммиты, поскольку вы же реагируете до этого. Тут надо поменять местами, кто на что реагирует. Если смотреть на численность военнослужащих у границ, то российская сторона в несколько раз превосходит натовскую. Но у нас даже нет никаких мыслей соревноваться, просто говорю о самом факте: нужно поменять местами следствия и причины. Но, поскольку у вас, наверное, зрители очень хорошо информированы - я так понял, что они не видят никаких действий со стороны России, - с этим трудно, наверное, спорить, надо, наверное, больше общаться, можно больше рассказывать, и ситуацию будут видеть такой, какова она на самом деле.

Президент Литвы Даля Грибаускайте отказалась разговаривать с этим российским каналом в ходе саммита НАТО в Варшаве.

Поделиться
Комментарии