В интервью DELFI она утверждала, что чеченские след в убийстве российского политика можно назвать апробированным сценарием, между тем далеко не все согласны с версией власти и правоохранительных органов.
По ее словам, Россия живет в состоянии войны, а обществе мобилизовано на основе военного патриотизма. Что касается ситуации на Украине, то Л.Шевцова отметила: нужно готовиться к новому витку конфликта, и, в первую очередь, к этом без иллюзий должен быть готов Запад.
- Как вы охарактеризуете поведение российских властей в связи с убийством Бориса Немцова , то, что известно о расследовании?
Первоначальная реакция, за которой я пыталась следить, с одной стороны, продемонстрировала подготовку к подобного рода вещам, с другой стороны — дезориентацию. Т.е. реакцию Кремля можно уложить как в рамки вполне осознанной реакции на то, что эта власть якобы знала. С другой стороны, ее можно уложить в сценарий дезориентации и остолбенения. Так что реакцию властей можно трактовать по-разному. Кремль сначала выдвинул пять-шесть сценариев, и сам президент Путин концентрировал общественное мнение на одном сценарии - это подрывная акция, которая в целом должна дестабилизировать ситуацию в России. Такая реакция ожидаема, но его вывод нацелил и следственные органы, и официальную прессу на соответствующую трактовку происходящего.
- Это в принципе укладывается в общую концепции о существовании некоего заговора против России, которую постоянно озвучивают представители российских властей?
- Естественно. И мы все ожидали, что расследование пойдет в направлении поиска зарубежных агентов, лиц, заинтересованных в Украине, радикалов, экстремистов среди российского диссидентствующего движения. Но затем Кремль сделал своеобразный поворот в сторону чеченского следа.
- Чеченцы, как обычно, оказались крайними.
- В какой-то степени Кремль очевидно избрал апробированный сценарий. Чеченцы уже были исполнителями убийства Анны Политковской и не исключено, что чеченцев как нацию назначили в кандидаты на роль постоянных исполнителей политических убийств. А после того, как они были названы в качестве исполнителей, быстро, в течение суток власти обрисовали и всю версию, когда следственные органы заявили, что исполнители являются и собственными заказчиками, оборвав нить очень близко к исполнителям, чтобы клубок дальнейшего расследования не пошел дальше.
Наверное, на этом все дело и закончится, хотя практически никто среди тех, говорящая и пишущая Москва, (не только Москва кухонь, а Москва которая имеет выход на политическую и экономическую среду), не верит, что все происходило именно так. Чеченцы вполне могли быть заказчиками, но чтобы кто-то из нас поверил, что человек, который признался в убийстве Немцова и являющийся заместителем руководителя одного из самых лояльных Кадырову батальонов сделал это без приказа, без согласования с главой Чечени, а Кадыров сделал это без согласования с Москвой... Мы не столь наивны, хотя само убийство вызывает массу других интересных вещей.
Например, руководитель ФСБ Бортников прямо указал на Кадырова, что говорит о том, что между кремлевских башен начинается определенная сутолока, противоречия. Сечин в социальных сетях назвал Кадырова животным, что свидетельствует о далеко идущем внутри тесной группы, которая консолидирована вокруг Путина, процессе. По бульканию мы можем разглядеть определенные противоречия в трактовке убийства. А если есть есть противоречия в возможной трактовке убийства, то есть противоречия и поводу решения проблемы, конфликта, а может быть и по более серьезным вещам.
Еще более любопытным будет то, как воспримут или уже воспринимается убийство Немцова политическим классом, который включает крупных олигархов, крупных бизнесменов. И мы видим, что этот политический класс почуял опасность и угрозу. Сам вид крови на Москворецком мосту, одной из самых охраняемых территорий российской столицы, является для них предупреждением. Не только оппозиция считает убийство Немцова предупреждением, но и российский политический класс рассматривает это как красный флажок, за который нельзя заходить, как предупреждение о том, что необходима полная, тотальная лояльность и лояльность уже без оплаты. Мы еще не знаем всех психологических и политических последствий, которые у людей вызывает это убийство, важно то, что это самое существенное политическое событие, если вести речь об убийствах, встрясках в российской столице и России за последние 20 лет. И мы можем только гадать, к чему это приведет.
- После убийства Немцова, говорят о том, что российское оппозиционное движение обезглавлено. Как вы смотрите на нынешнюю ситуацию и какое, по вашим наблюдениям, воздействие оказало это убийство на российский оппозиционный лагерь?
- Для того, чтобы с точностью сказать о настроениях внутри оппозиции, нужно быть внутри нее. Я же наблюдаю со стороны и могу сделать следующий вывод.
Борис Ефимович Немцов был не просто одним из лидеров оппозиционного движения, причем его антисистемного, жесткого, конфронтационного крыла по отношению к Кремлю, он был не только одним из лидеров, но и финансовым организатором, человеком, который строил структурную, организационную поддержку движения, мероприятий оппозиции, а также собирал финансовые средства для оппозиции. Он помог слишком многим.
Оппозиция в какой-то степени лишилась финансового, организационного крыла, что естественно на нее повлияет. Она, по сути, и так находится в тупике, в состоянии деморализации, в первую очередь либеральная оппозиция. Это серьезнейший удар, посмотрим, как из этой ситуации будет выходить в первую очередь немцовская партия «РПР-Парнас». Сейчас Михаил Касьянов проявил себя достаточно стойко и жестко, будем надеяться, что он сохранится в качестве лидера.
Многое зависит от того, смогут ли объединиться различные эшелоны либерального, диссидентствующего движения. Но основным фактором для подъема и консолидации оппозиции, чтобы каким-то образом восполнить урон, который нанесла гибель Немцова, является кризис. Чем глубже кризис, тем больше вероятность и возможность для поднятия волны оппозиционного движения. Естественно в нем будут и новые люди. Сейчас для либеральной оппозиции самое важное сохранить нишу, определенный опыт, а кризис будет выносить новые волны. Любые протестные движения связаны с нежеланием, неготовностью населения продолжать жить в этом омуте, болоте.
- Вопрос из другой сферы, его как раз обсуждали на конференции. Какой основной месседж, по вашему мнению, своим соседям несет то, что называют российской пропагандой?
- Российская, я уточню, кремлевская пропаганда, фактически перестала существовать в традиционном виде. Я имею в виду пропаганду в виде, в каком мы рассматривали ее раньше (советскую пропаганду и т.д.).
Кремлевская пропаганда — это один из рукавов деятельности Кремля, который превратился внутри страны в инструмент подавления, оболванивания, милитаристской мобилизации общества. Это важнейший инструмент, который сейчас подменяет репрессии. Власти не нужны массовые репрессии, точечное воспроизводство страха и оболванивания населения при помощи зомбоящика оказывается достаточно. Таким образом пропаганда превратилась в мощнейший мобилизационный ресурс.
В отношении внешнего мира — Балтийских государств, Украины, постсоветского мира - российская мягкая сила превратилась в основной инструмент дезориентации, проведения идей типа «Русского мира», использования недостатков и слабости политики соседних государств.
Эта пропаганда может быть эффективна только если политика правительства Литвы, Латвии или Эстонии, украинской власти недостаточно эффективна, сохраняет лакуны, недостаточно удовлетворяет интересы населения. Мне попалась цифра одного из опросов в Литве, согласно которому довольно высокий процент литовцев говорили о том, что доверяют информации российских СМИ. Это говорит не об успешности мягкой силы России, так называемой пропаганды. Это говорит о том, что у вас неудачно построена информационная деятельность и о том, что российская мягкая сила построена эффективно.
- Мы с вами говорим в условиях идущей (несмотря на перемирие) войны на Украине. Каким вы видите развитие событий в ближайшее время. Чего стоит ожидать?
- Во-первых, мы находимся в качественно новой ситуации. Ее нельзя сравнивать с Холодной войной, все метафоры, обращения к этому периоду неправильны. Мы не знаем как себя вести в рамках этой новой конфронтации, когда Россия является еще частью Запада и когда она, в отличие от СССР, нарушает правила игры. СССР всегда следовал правилам игры, согласованным с Западом. Как пойдут события дальше — неизвестно.
Во-вторых, формула Минска вообще нежизнеспособна, потому что минская формула, осуществленная при помощи Меркель и Олланда, была фактически формулой сдачи Украины на милость России, и этот компромисс основывался на согласии Порошенко с тем, Кремль оказывается фактором влияния на государственное, конституционное развитие Украины. И в ответ на эту сделку Кремль обещал перемирие по границам Донецка и Луганска.
Сейчас, слава Богу, произошел отвод тяжелого вооружения, но этот компромисс нежизнеспособен, потому что украинцы никогда не согласятся на то, чтобы Россия была определяющим фактором конституционного устройства Украины. Следовательно — это развалится и нужно готовиться к новому напряжению, новым конфликтам. И к этому должен в первую очередь готовится Запад. Никаких иллюзий.
Ведущий сотрудник Московского центра Карнеги Лилия Шевцова принимала участие в международном форуме в Вильнюсе «Вызовы и обязательства в современной журналистике», приуроченному к 25-летию подписания Акта о восстановлении независимости Литвы, который проходил 10 марта в Вильнюсе.
