"Нам нужно, чтобы все союзники были как можно лучше подготовлены в тому, чтобы различать происходящее. Не всегда все происходит настолько явно, как в случае "зеленых человечков". Это могут быть просто рядовые люди, которые будут сутью проблемы. Так что в первую очередь мы должны быть готовы распознать, когда такая гибридная война начинается. Во-вторых, нам нужно подготовить союзников и мы должны действовать сейчас, чтобы они смогли более эффективно справиться с такого типа войной и установить, что это возможный агрессор. В конце концов, начинается нормальная фаза коллективной обороны", - сказал генерал в эксклюзивном интервью DELFI.
- На саммите НАТО были обозначены черты политической реакции альянса на кризис, однако каким будет план на военном уровне?
- Это именно то, что мы решили на этой конференции. Вы прекрасно все сказали: на встрече глав стран-членов НАТО мы получили широкие политические линии, а сейчас собрались 28 глав армий стран-членов. Мы заседали и говорили, как политические указания превратим в военные действия. Так что стратегические руководители - я и главнокомандующий по трансформации Жан Поль Паломерос - получили очень конкретные указания. И сейчас мы эти указания превратим в солидные военные планы и действия.
- НАТО принял решение об образовании на восточных территориях союзников командных пунктов. Вы не могли бы более детально рассказать, что это будет и чем будет заниматься?
- Один из обсужденных нами элементов - каким будет наше дальнейшее пребывание на территориях окраинных членов. Это было охарактеризовано как командные пункты, задача которых - укрепить эффективность управления и контроля и другие возможности, в которых эти страны будут постоянно нуждаться. Мы получили очень четкие указания, как это осуществлять. Мы это сделаем очень конкретно.
- Генеральный секретарь Андерс Фог Расмуссен утверждает, что НАТО принял решение о создании "острия" сил быстрого реагирования, которое очень быстро сможет реагировать на возникающую агрессию. Однако кто будет принимать решение об использовании этого "острия"? Мы говорим, что эти силы могут достигнуть нужного места за 48 часов, но с какого момента начинается отсчет этих часов? Или использовать их можно только политическим решением?
- Все, что делает НАТО, в конце концов является политическим решением. Мы говорим о том, какие полномочия есть у военных руководителей НАТО, чтобы эти силы были подготовлены, однако решение об их использовании всегда будет политическими.
- Т.е., это означает, что мы не можем надеяться на эти силы через 48 часов после начала агрессии?
- Я надеюсь, что как раз по этому поводу мы получим указания. Мы верим, что будет создано объединение властей, чтобы военные руководители смогли вовремя предупредить и подготовить силы к началу действий. Однако использование таких сил всегда будет политическим решением.
- На Украине мы столкнулись с гибридной войной, когда был применен весь арсенал средств - от информационных атак до "зеленых человечков". Есть ли какие-либо критерии, чтобы отличить бандитов от введенных в случае агрессии военных третьих стран без каких-либо опознавательных знаков?
- Это один из моментов, о которых мы на самом деле много говорили. Нам нужно, чтобы все союзники были как можно лучше подготовлены различать, что происходит. Не всегда все происходит настолько открыто, как в случае "зеленых человечков". Это могут быть просто рядовые люди, которые будут сутью проблемы. Так что в первую очередь мы должны быть готовы распознать, когда такая гибридная война начинается. Во-вторых, нам нужно подготовить союзников и мы должны действовать сейчас, чтобы они смогли более эффективно справиться с такого типа войной и установить, что это возможный агрессор. В конце концов, начинается нормальная фаза коллективной обороны.
- Как вы, военные, распознаете гибридную войну? Каковы ваши критерии?
- В этом и вся хитрость. Мы должны тренироваться, у нас есть специалисты, которые разбираются в войнах такого типа, поэтому нам нужно обучать союзников, чтобы все могли сразу распознать, что есть что.
- Некоторые эксперты заметили, что уровень вооруженных сил России со времени российско-грузинской войны 2008 года сильно вырос. Вы согласны с этим и почему?
- Я с этим абсолютно согласен. Когда Россия вторглась в Грузию, там их вооруженные силы столкнулись с серьезными вызовами. После вторжения в Грузию у них были проблемы. Однако когда мы увидели российские силы в Крыму... А на востоке Украины они выглядели даже лучше. Российские вооруженные силы очень серьезно усовершенствовали своим возможности для совместных операций различных родов войск.
- Опираясь на вашу информацию, есть ли на Украине все еще российские военные?
- Да, есть. Мы не знаем точной численности. Но очевидно, что несколько недель назад их было намного больше, однако часть из них вывели. Однако российские силы остались на востоке Украины.
