23 ноября прошлого года воспитатель успокаивала плачущего мальчика и нащупала у него на голове шишку. Полиция и прокуроры начали расследование, но затем прекратили его. Выясняется, что мальчика даже правильно не опросили: Матаса опрашивали в присутствии матери и делал это не квалифицированный психолог, а полицейский. Естественно, мальчик отрицал факт насилия.

26 января мальчика доставили в Каунасскую клинику в очень тяжелом состоянии, на следующий день он скончался. В жестоком избиении мальчика обвиняют его отчима Контяниса, а тот говорит и о вине матери ребенка Моники.

30 января слушания по этому вопросу состоялись на Комиссии по превенции самоубийств, на заседание пришли представители всех заинтересованных ведомств.

Русялене рассказала, что Матас начал посещать их детский сад с сентября прошлого года. Сначала все было хорошо, мальчик был ухоженный, чистый, живой, улыбающийся. Но в конце сентября-начале октября ребенка привела избитая мать, у Моники были следы побоев на лице. Однако на вопрос воспитателя, женщина ответила, что сама ударилась.

Со временем изменился и Матас, стал замкнутым, задумчивым, иногда ни с того ни с сего по щекам у него текли слезы. Однако на расспросы он ничего не отвечал.

23 ноября его привели в дежурную группу. Когда воспитатель забрала его оттуда, мальчик был очень грустным. Позже воспитатель заметила, что он плачет тихо-тихо.

На все расспросы он только еще больше плакал и ничего не говорил. По словам Русялене был еще один случай, когда мальчика привели в детский сад явно после бессонной ночи, потому что он заснул, не дождавшись завтрака.

23 ноября мальчик плакал и за завтраком, отказывался от еды, поэтому воспитатель предложила ему полежать в кроватке. Когда он лег, Русялене гладила его по голове и нащупала шишку, травма была свежей, вероятно, мальчика били с утра. Мальчик сказал воспитателю, что его рукой ударил Гядас. Воспитатель рассказала об этом директору детсада, а та позвонила в службу защиты детей. Специалисты службы обратились в полицию.

Начальник Главного комиссариата полиции Каунасского округа Дарюс Жукаускас рассказал, что провели расследование, оно длилось 8 дней. "Поскольку в ходе расследования не удалось установить факты побоев. Из детского сада в 2016 году не было ни одного сообщения. Из дома, в котором жили, тоже никто не сообщал. Не было и сообщений от близких", - сказал Жукаускас.

"Мама сказала, что не била его, отчим заявил, что ребенок сам упал с лестницы, поскольку споткнулся. Не было данных, что ребенка били", - продолжил он.

Выяснилось, что самого мальчика не опрашивали. "Когда приехал экипаж полиции, составили рапорт. Когда разговаривали, мальчик не сказал, что его били. Он сказал: мне покупают машинки, мы вместе ездим. При сотрудниках полиции он не говорил, что его бьют", - сказал Жукаускас.

Эта информация вызвала негативную реакцию в комиссии - значит, ребенка должным образом не опросили, детского психолога не вызывали.

Жукаускас сказал, что в соответствии с выводами судмедэкспертов, шишка на голове могла появиться в результате падения.

Депутат Довиле Шакалене сказала, что полиция должна взять на себя ответственность за то, что 23 ноября мальчика не опросил психолог. Она также поставила вопрос об обучении полицейских по распознаванию признаков насилия в ходе общения с детьми.

По словам генкомиссара Линаса Пярнаваса, этому обучили 1000 полицейских, но этого не достаточно.

Поделиться
Комментарии