Поехали в «Калинку»
Киртимайский центр культуры больше знают как знаменитую «Калинку». Он был построен зерновым комбинатом для рабочих в 50-х годах. С самого основания и до сих пор здесь проводятся танцы «Кому за 30». То, что они сохранились, удивительно. И директор центра Вильма Раманаускене не без основания считает, что их можно считать памятником культурного наследия.
Не слишком изменился и интерьер. Натанцы, которые проходят каждую субботу с девяти до часа ночи, можнопопасть, минуя кассу - вход стоит 6 литов и гардероб. Дальше следуетгромадный зал, и сбоку даже пристроен небольшой бар. Что больше всегопоражает – это чуткость и внимание всех работающих в центре. Впрочем,неудивительно – ведь многие из них трудятся здесь по 20 лет. Знаютпочти каждого пришедшего в лицо, часто нехитрые подробности личнойжизни. В общем, это скорее всего клуб «Кому за 30». Янина – одна изсамых старших работников:
- Нельзя сказать, что совсем уж ничего не изменилось. Все-таки ходитьстали меньше. Раньше на танцах бывало по 300 человек, теперь – по 100.И кажется, тогда все были веселее, а сейчас немного скованные. Насрадует, что благодаря танцам люди смогли познакомиться и создать семьи.Интересно, что они все равно к нам приходят, уже парами.
Владимира Татушина можно считать натанцах самым главным. Он крутит музыку. За время работы Владимир сменилстаренький бабинный магнитофон «Вильма» на цифровой аудиоплеер, а годназад начал показывать во время танцев еще и видеоклипы. Все это даетсяему легко, так как радиотехникой занимается всю жизнь.
- Расскажите о вкусах вашей аудитории.
- В основном это как была, так и осталась русская музыка. Сейчас –русский шансон. Причем под нее с удовольствием танцуют и литовцы, иполяки. Может быть, такая музыка больше всего для этого подходит.Появляются только новые имена или хиты. Песни не то чтобы совсемблатные, но как будто более свободного стиля. Некоторые держатся понесколько лет: «Ветер с моря», «Седая ночь», «Позови меня» или «Ночнойгород».
- Скажите, а почему не живая музыка?
- Я думаю, что век самодеятельности прошел. Люди хотят услышать песнюв оригинале. Да и хорошего исполнителя сейчас не найдешь. Главное, чтотанцуют все. Один мне даже сказал, что под такую музыку ноги самипляшут. Ну а если серьезно, то я думаю, что им надо ненадолго уйти отповседневности, может, даже забыться. Конечно, пообщаться, и всегдаесть надежда встретить друга или подругу. Побудьте с нами, и сами всеувидите.
Япринял предложение и не пожалел об этом. Собираться начали околополовины десятого. Возраст женщин, сами знаете, определить непросто.Скажем, около 40. Мужчины такого же возраста или постарше. Огорчило,что всего двое-трое были в костюмах, остальные в свитерах, брюках илиджинсах. Конечно, слабый пол был понаряднее. Но здесь тоже нельзяпереигрывать. Например, две девушки резко выделялись среди других имакияжем, и одеждой. Здесь они явно сделали ошибку – мужчины просторобели и боялись к ним подойти. Пришлось красавицам танцевать друг сдругом. Надо сказать, что мужчины у нас робкие. Или стоят и прячутся заколоннами, или долго разогревают себя спиртными напитками. Кстати, приэтом не перебирают, а держат норму.
Вот типичный разговор. Парень привел двух девушек и консультируется сопытной барменшей, чем их угостить. В наличии есть все, и он явнотеряется. Я деликатно посоветовал взять вино. Пиво как-то вульгарно,крепкие напитки тоже. Парень все-таки решил пойти ва-банк – заказалшампанское и шоколад. Что ж, может, и вкусы меняются.
К концу вечера ко мне подошел Владимир.Он был явно огорчен, что сегодня мало людей. Оказывается, начался пост,и не все спешат во время него развлекаться.
Кроме любви, есть уважение и обязательства
Эрна Петкуте – психолог-психотерапевт Вильнюсского центра помощи детям.Каждый день по своей работе она сталкивается с проблемами в семьях.Поэтому наша беседа началась с разговора о взрослых.
- Скажите, что с нами происходит? Кажется, что рушится само понятие семьи.
- Думаю, что произошла переоценка ценностей. В советское время мыстремились к тому, что было недоступно. Сейчас доступно все – мысвободны. Но вдруг оказалось, что мы не знаем, какому богу молиться.Это произошло потому, что, когда рухнула внешняя структура, внутренняяоказалась слишком слабой. Мы были не готовы к самостоятельной жизни.Ведь теперь каждый человек должен сам решать за себя, что ему важно и кчему стремиться.
- В числе доступного оказалась не только свобода слова, передвижения, но и наркотики, беспорядочные сексуальные связи…
- Для того, чтобы сопротивляться всему отрицательному, что пришло,человек должен быть сильным. И общество, конечно, должно егоподдерживать. А сейчас этого нет. Формально мы согласны, что, например,наркотики – это плохо. А фактически справиться с наркоманией не можем.
- Сейчас ко всем этим бедам добавился еще и кризис. Как он отразился на семьях?
- Для многих кризис оказался очень большим испытанием. Началираспадаться семьи, наиболее слабые ударились в пьянство или врискованные предприятия. И здесь государство тоже, к сожалению,оказалось неспособным им помочь.
- Значит, надо надеяться только на себя?
- Я сказала бы, надеяться на себя и чувствовать ответственность засемью и детей. Ведь родители должны быть всегда примером. Что мы сейчаснаблюдаем? Родители уезжают на заработки, и дети остаются с другимилюдьми. Даже если детей забирают с собой, все равно им тяжело. Онименяют страну, язык, школу, друзей. Плюс на новом месте чувствуютнеуверенность. Ведь надо утвердиться и им, и их родителям. Меня неудивило, когда одна восьмиклассница в беседе со мной сказала: «В Литвеработающие люди не нужны, и у меня не будет работы». Это значит, что идети реагируют на кризис большим стрессом.
- То есть давление семьи испытывают и внутреннее, и внешнее?
- Наше общество еще формируется. Вспомните, кто-нибудь за последниетри-пять месяцев говорил с экрана о любви к родине? Должно что-топроисходить, чтобы такие понятия вошли в нашу кровь. Что мы всегдаподчеркиваем: страшное, негатив. Получается, что у нас страна ужасов.Часть людей не способна, не может изолироваться от газет, телевидения.Давление очень большое, и это цинично.
- Но согласитесь, не все люди могут читать Верлена и смотреть фильмы Висконти.
- Я не думаю, что для всей Литвы нужно так высоко поднять планкудуховности. Если родители не пьют водку, муж не бьет жену, интересуютсяжизнью ребенка, - это уже очень много. Родителям кажется, чтодостаточно быть рядом с ребенком. Но важен психологический контакт. Впоезде люди едут в одном купе. Они близко, но не общаются. С ребенкомнужно обсуждать любые серьезные вещи. Даже политику.
- Скажите, а самим родителям нужно учиться, искать что-то, чтобы потом дать ребенку?
- Сейчас уже замечается такая тенденция. Люди посещают кружки духовного совершенствования, учатся на различных курсах.
- Многие понимают свободу как отказ от обязанностей. Люблю – живем вместе, надоело – уйду. И говорят, что такое во всем мире.
- Я несколько раз была в Америке. Там очень ценят семью, гораздобольше, чем у нас. Не знаю, почему бытует такое мнение. Нас, кстати,американцы считают вольнодумцами и не слишком высокоморальными людьми.Здесь мы немножко «помойная яма Европы».
Часто семьи распадаются из-за неправильного понимания любви. Полагают,любовь будет такой же через 20 и 30 лет. А бывают периоды, когда эточувство затухает, иногда на годы. Может, я старомодна, но есть ещеуважение, обязательства. Молодежь вообще называет любовью такие вещи,которые ею не являются. Выдают за любовь свои фантазии и мечты.
- У меня чувство, что сейчас вообще боятся брака. А если женятся – ненадолго.
- Мужчины, как правило, боятся, что не оправдают ожиданий другойстороны. Всем страшна психологическая близость. Ведь надо уметьуживаться, а не раствориться в другом. Что касается разводов, иногдаони просто нужны. Особенно в семьях, где постоянное насилие и унижение.Сейчас половина людей разводятся потому, что уменьшилисьпсихологические мотивы и увеличились биологические. Это присущеживотным – сходиться на короткий период. Больше всего от этого страдаютдети.
- Многие из пострадавших детей попадают к вам.
- Мы помогаем семьям, пережившим насилие, прежде всего – детям. Этимзанимаются специально обученные добровольцы. И, конечно, психологи,которые проводят каждый день консультации. Еще мы подготавливаемсоциальных работников, полицейских, судей для работы с детьми.
- Я верю в благородство вашей миссии. Но после общения с вами дети все равно возвращаются в неблагополучные семьи.
- Мы стараемся укрепить ребенка. Восстановить утраченное чувстводостоинства, чтобы он поверил в свои силы. Иногда меняется и вся семья.Есть много факторов, на которые мы не можем влиять. Поэтому, еслидобиваемся 30-40-процентного результата, - это уже неплохо.