В эти дни в Сейме проходила международная конференция «История и память: советское прошлое 1953-1990», в которой принимали участие ученые Литвы, Латвии, Украины, Румынии, Чехии и т.д., а также политики, европарламентарии.
Своими мыслями о процессах русификации в советской Литве на конференции поделился и историк В.Клумбис.
«Я бы хотел начать с конца. Какими были последствия русификации в Литве? Это не снижающийся процент этнических жителей страны (около 80%), увеличение числа литовцев, состоящих в Коммунистической партии, это самая низкая, по данным на середину 80-х, иммиграция в Литву, растущий процент литовцев в столице. Тогда можно задаться вопросом: а где же русификация? Об этом и хотелось бы поговорить», - сказал в своем вводном слове историк.
Сначала русификация, потом – литуанизация кадров
Ученый отметил, что во времена Сталина в стране происходила активная русификация бюрократии. Из центра или других республик присылались специалисты, которые напрямую руководили республикой.
«В качестве примера я могу привести такой: Снечкус даже спал в своем кабинете на тот случай, если ему позвонит Сталин, чтобы он на рабочем месте мог ответить на его звонок», - рассказал ученый.
Идеологизация наряду с русификацией были интегрирующим инструментом советского режима. «На ценностном уровне русский народ мы можем представить как символический эквивалент Сталину – это был так называемый Старший брат и учитель», - сказал историк.
После смерти Сталина Берия стал несколько менять политику и сделал упор на национальные кадры, констатирует ученый. В Литве стала проводиться литуанизация кадров, российские специалисты покидали Литву.
«Это объяснялось желанием Берии опираться на национальные кадры, но одновременно это было словно началом изменения некоторых механизмов в самом устройстве Советского Союза. И хотя Берия власти не удержал, изменения в механизме управления все-таки произошли, и после смерти Сталина проводилась децентрализация политических и экономических решений. И хотя указания центра продолжали поступать, и они исполнялись, их было гораздо меньше», - рассказал В.Клумбис.
По его словам, менялась и легитимность режима, который из чисто идеологического, каким был во времена Сталина, становился патриотическим и националистическим.
«Впрочем, при рассмотрении вопроса русификации, изучать надо не только идеологию центра, особую важность необходимо придавать взглядам, политике, действиям руководства республики, так как политика русификации осуществлялась на двух уровнях – центра и Литвы. Однако одновременно приходилось учитывать и мнение народа. Надо вспомнить события 1956 года, когда разоблачение культа личности Сталина закончилось кровавыми событиями. И уже тогда стало ясно, что на мнение граждан надо обращать внимание», - отметил историк.
Появились таблички с русскими названиями улиц
Формально политика центра декларировала дружбу народов, национальную толерантность, что во многом проявлялось и в практике, например, на русский язык переводились творческие труды национальных авторов. Одновременно четко указывалось, как необходимо преподавать русский язык в школах.
«В 60-ые годы ЦК рассматривал вопрос о том, что делать с названиями улиц в Литве. Это происходило из-за того, что поступали жалобы на то, что не везде они есть на русском языке, и люди не понимают надписей. Было решено, что на центральных улицах таблички появятся и на русском языке, в других местах – останутся только на литовском. Таким образом, мы видим, что местной власти приходились лавировать», - констатирует ученый.
Он также отмечает, что тенденции русификации протекали совместно с тенденцией унификации, когда не только национальная, но и русская составляющие не особенно подчеркивались – акцент делался на воспитание советского человека в советском обществе, в котором национальные различия должны исчезнуть.
Грузины ввели упоминание языка в Конституции
Усиление русификации происходило в начале 1970-х. Однако ученый привел пример Грузии, где формировалось национального движение, а в 1978 году, в день принятия новой Конституции, в Тбилиси произошла демонстрация с требованием ввести в конституцию упоминание о грузинском языке как государственном. Что и было сделано по предложению Шеварнадзе.
Все это привело к тому, что полностью отказаться от национальных атрибутов советская власть боялась. «Брежнев в одной из своих речей утверждал, что было бы опасно искусственно ускорять процесс национальной интеграции», - вспомнил ученый, но подчеркнул ,что реально все-таки проводилась активная русификация: в школах увеличивалось число уроков русского языка, улучшалось обеспечение учебными материалами и т.д.
«Местные власти на подобные распоряжения не могли не реагировать. Латыши, например, пытались противиться, и за этим «последовала чистка», поэтому в остальных республиках, в том числе и в Литве, знали, чем может закончиться неповиновение», - сказал В.Клумбис.
В то же время власти отдавали себе отчет в том, что учитывать мнение людей необходимо, и местные власти так или иначе делались попытки защищать локальные интересы – в том числе сопротивлялись строительству в стране каких-то масштабных российских проектов и противились культурной ассимиляции.
«В качестве вывода можно сказать следующее. Русификация в Литве как бы и не удалась, однако широко распространилось знание русского языка и культуры. А это было тесно связано с советизацией, и соответствовало официальной идеологии, и какого-то недовольства в литовском обществе не вызывало. Русская культура была естественной жизненной средой, все смотрели русские фильмы, знали русские песни, знали русских писателей, одновременно расширялось знание литовского языка и процветал билингвизм», - заключил ученый.
