Фильм О.Бессе "Гора Крестов, дух народа" был недавно показан по Литовскому национальному телевидению. В интервью DELFI французский режиссер рассказал, что литовскую достопримечательность он для себя открыл, когда искал "натуру» для другого своего фильма - "Распятие, святой скандал".
Приехав в Шяуляй, он понял, что Гора крестов достойна не только его особой любви, но и отдельного фильма.
"На меня большое впечатление произвело то, что этот фильм был показан во Франции в кинотеатре. Порой и литовцы приходили на сеанс. Некоторые из них плакали в конце фильма и говорили мне: "Спасибо вам за то, что вы рассказали эту историю, за то, что вы рассказали нашу историю всему миру".
О.Бессе также был очень удивлен интенсивностью борьбы литовского народа за свою независимость.
"И, судя по всему, литовцы не совсем уверены, что этой борьбе пришел конец. Где бы я ни был в Литве, порой я ощущал, что все здесь ожидают следующего агрессора - русского, китайца, фундаменталиста. Конечно, во Франции все по-другому, люди там живут и не мыслят ни о чем таком... И, возможно, лучше бы им думать по-другому", - говорит режиссер.
- Уважаемый Оливер, расскажите, пожалуйста несколько слов о себе, в какой области Франции вы выросли, где учились и как решили стать документалистом.
- Я живу в Бордо, это красивейший старинный город, а родился я в Дордони, замечательной области, хорошо известной с еще доисторических времен. Когда мне было 18 лет, я поступил в университет в Бордо, защитил диссертацию в области искусствоведения - я специалист по американскому театру, точнее по пьесам Теннесси Уильямса. В университетские годы я очень увлекался театром. Сначала хотел быть актером и играл в пьесах. Но постепенно переключился на театральную режиссуру.
А так как я любил кино, то решил делать короткометражные фильмы со своей театральной командой. Эти фильмы выиграли несколько призов на английских и американских фестивалях.
В этот период я снимал фильмы и ставил театральные пьесы. Я хотел снимать проблемные фильмы, но они не были, строго говоря, документальными, я создавал их для того, чтобы помочь отчаявшимся людям найти себя в творчестве. Снимал в тюрьмах, на так называемых "пустошах", в больницах. Где бы я ни снимал, я пытался побудить людей двигаться вперед, дышать, думать иначе. Этим я занимался лет десять.
Одновременно я все еще продолжал работать в театре, писать романы - один из моих романов был опубликован в большом издательстве, но, к сожалению, пока не переведен на литовский язык. И тогда, десять лет назад, я решил снимать документальные фильмы.
- Тематика Ваших фильмов осталась той же?
- Как я уже говорил, я начал с короткометражек, они, честно говоря, были совершенно сумасшедшие. Мне нравится фантастика, крепкие, хорошо сколоченные истории. Вот почему я писал рассказы с неожиданным сценарием. Я также люблю истории, доносящиеся из моего детства. Таким образом, я снимал и "ангелов", и "дьяволов", и даже поющего "Христа на кресте". Мои короткометражки были в той или иной степени вдохновлены Пазолини, Монти Пайтон, Фрэнком Капрой…
В своих документальных фильмах я имею дело с культурой, искусством, религией, тюрьмой, отчаявшимися людьми - вот мои любимые темы. Мой метод работы очень тонкий, по крайней мере, мне нравится так думать. Мне нравится чувствовать, что люди ощущают, когда я снимаю их. Когда я был маленьким, моя мать хотела, чтобы я стал священником. И я не шучу...
- А каковы Ваши связи с Литвой? И каким было первое впечатление от посещения страны?
И вот, работая над картиной, я решил сделать последние кадры как можно более экспрессивными. Я искал место со множеством распятий. И в интернете обнаружил информацию о Горе крестов. И сказал своему продюсеру: "Вот, где я хочу сделать финальные кадры своего фильма". Он согласился. Итак, я сел в самолет, провел один день в Вильнюсе, а затем отправился в Шяуляй.
У меня было несколько "первых впечатлений" от моего первого приезда в Литву. Вильнюс не похож на другие столицы Европы. Он тихий, большой бизнес не загрязняет центр города. Меня также поразили люди — своим спокойствием, добрым отношением. Это чувство только усилилось, когда я приехал в Шяуляй. Люди были очень умиротворенными, очень предупредительными. Я чувствовал себя здесь очень хорошо.
- Итак, Вы прибыли в Литву, как продолжалась работа над фильмом? И какими открывались Вам Литва и литовцы?
- Как я уже говорил, я закончил предыдущий фильм об искусстве и распятии съемками на Горе крестов. Когда я был там, меня посетило странное чувство, что у этой горы есть, что сказать всему миру.
Я вернулся во Францию, и снова стал искать информацию. То, что я прочитал, удивило и очень заинтриговало меня: антисоветизм, распятие, балтийское искусство, литовский дух, христианство... Я подумал, что эта гора стоит того, чтобы снять о ней документальный фильм. Тогда я сел и написал двадцать страниц сценария и нашел продюсера, который дал мне деньги, но, к сожалению, не так много. Следующим летом с замечательным оператором Лораном Гинаром мы полетели снимать фильм.
На съемках я повстречался со многими литовцами. Некоторые из них были замечательными, невероятными. Например, Вилюс Пуронас, шяуляйский художник, который очень мне помог, как и другие. Литовцы очень добросердечные. Они способны слушать вас бесконечно. Они спокойны, латиноамериканский дух — это не про них (смеется). Я чувствовал себя очень хорошо в их компании. Они также склонны объединяться. И католицизм имеет большое влияние в этой стране. Даже для людей, которые не молятся Богу, более того, которые не верят в Бога, католические истины очень важны. Грех, ослушание в Литве не приветствуются.
Кроме того, жителям Литвы очень нравится природа, гораздо больше, чем французам. Большинство из них любят, как мы говорим во Франции, "la vie comme elle vient" - "жизнь, как она есть". Меня также впечатлили белокурые люди в этой стране. Их много. Я режиссер. Когда я был мальчиком, то любил смотреть на белокурых голливудских звезд с голубыми глазами. И в Литве их много (улыбается).
- На Горе крестов самих крестов, причем очень разных, множество - около 200 000. Как бы Вы могли охарактеризовать Ваше ощущение от этого места — оно культурное, религиозное?
Когда мы снимали, то порой задавались вопросом, почему так много крестов выглядели очень странно. На некоторых из них были необычные фигурки, которые, казалось бы, не имели ничего общего с Христом, кажется, они называются "rūpintojėlis" (лит. "Христос скорбящий" - DELFI).
Тогда я понял, что этот холм является не только святилищем католицизма. Все гораздо глубже... Я внимательно разглядывал еврейский крест, я провел много времени, разглядывая невероятные кресты вокруг холма. Все они сообщили мне это странное чувство, что история Горы крестов является частью истории свободы в этом мире.
- В Вашем фильме отражен и тот факт, что в советские времена эти кресты пытались уничтожать, их сжигали, плавили... Что вы думаете о борьбе литовцев за свою землю в том числе и при помощи этого уникального символа — Горы крестов?
- Конечно, я быстро понял, что это место связано с советскими временами, и я сосредоточил свое внимание на этом тяжелом этапе истории.
Я был очень удивлен тем, сколько пришлось бороться литовцам в течение всей своей продолжительной истории. И, судя по всему, литовцы не совсем уверены, что этой борьбе пришел конец. Где бы я ни был в Литве, порой я ощущал, что все здесь ожидают следующего агрессора - русского, китайца, фундаменталиста. Конечно, во Франции все по-другому, люди там живут и не мыслят ни о чем таком... И, возможно, лучше бы им думать по-другому, но...
В эпоху Средневековья Литва была крупнейшей по величине в Европе страной, так что я могу понять такого рода чувства. И, глядя на Гору крестов, я верю, что она представляет собой великий памятник Литве. Памятник вашим борениям, это памятник мира. Это очень трогательное место, я люблю его.
- В Вашем фильме прозвучала мысль о том, что Горе крестов грозит опасность стать сугубо туристическим местом. Как Вам кажется, в контексте происходящего в Европе, в Украине, это место способно снова обрести свою символическую значимость и объединить нацию в своих идеалах?
И если идти дальше, я думаю, что Гора крестов со временем может стать символом свободы не только для вашей страны, но и для всего мира. Я верю в это. Гора Крестов может завтра стать убежищем свободы для всего мира. Это также красивый девиз для Шяуляй.
- Ваш фильм был показан на Литовском национальном телевидении, демонстрировался ли он во Франции?
- Когда я решил снимать свой фильм, то позвонил в литовское посольство в Париже. Позже связался с Ренатой Буйницкой из ЛРТ, которая нашла для меня несколько очень хороших архивов, которые я мог использовать в своем фильме. Они не просили деньги за использование этого архива. Договор был таким: мы даем архивы, но если нам понравится фильм, то он будет показан на ЛРТ бесплатно. Получается, что фильм им понравился (смеется).
Во Франции показ состоялся на небольшом канале и прошел очень хорошо. И тот же канал решил показать фильм еще раз на Рождество. И число посмотревших выросло. Многие люди писали мне, что им понравился фильм, большинство из них никогда раньше не слышали о Горе крестов.
На меня большое впечатление произвело то, что этот фильм был показан во Франции в кинотеатре. Порой и литовцы приходили на сеанс. Некоторые из них плакали в конце фильма и говорили мне: "Спасибо вам за то, что вы рассказали эту историю, за то, что вы рассказали нашу историю всему миру".
- Что у Вас в планах на будущее? Может быть, еще один фильм о Литве?
- Сейчас я снимаю документальный фильм о великом французском писателе Франсуа Мориаке. Я также готовлю документальный фильм о французских партизанах, действовавших во времена последней мировой войны. И, да, хочу снять новый документальный фильм о Литве. Но это пока секрет.
