Ю.Мамчур известен тем, что в момент начала аннексии Крыма убедил часть военнослужащих своей бригады сохранить верность Украине. Сейчас он является депутатом Верховной рады Украины и заместителем председателя комитета по национальной безопасности и обороне.
"За 25 лет независимости структура армии была очень сильно разрушена. Все, что шло до 2014 года прикрывалось хорошими лозунгами реформирования, какое-то время мы шли в направлении сближения с НАТО, была подписана хартия о партнерстве, Украина принимала участие в миссиях, старалась поддерживать голубые каски. С 2010 года вектор поменялся на сближение с Россией. И это непонятное направление движения разбалансировало систему безопасности. За все время существования вооруженных сил Украины они только уменьшались", - утверждал Ю.Мамчур в интервью DELFI.
Он принимал участие на проходившей в конце прошлой недели в стенах Сейма конференции "Взаимодействие государства и граждан в обеспечении территориальной обороны страны".
- Вы были в Крыму, когда там появились российские военные. Была ли все же возможность дать им отпор?
- По численности и вооружению мы уступали, система управления к тому времени была уже очень сильно повреждена и предательство со стороны украинских адмиралов, которые отвечали за регион, фактически не дало нам возможности эффективно использовать то, что мы имели.
- На что сейчас Украина рассчитывает в отношении Крыма?
- Крым — это территория Украины, крымско-татарский народ является коренным народом Крыма. Это единственный народ, у которого в данной ситуации нет другой земли, кроме Крымского полуострова. Поэтому мы будем отстаивать эту территорию. Сейчас ситуация такая, что нужно завершить конфликт на востоке страны. Это приоритет, потому что там гибнут люди.
- Какие главные изменения произошли в украинской армии начиная с 2014 года?
- Прежде всего были приняты законодательные акты: стратегия национальной безопасности, военная доктрина и т.д. Сейчас Министерство обороны и Совет национальной безопасности работают над государственной программой реформирования до 2020 года и модернизацией вооружений и техники. Плюс законодательно была увеличена численность вооруженных сил до 250 000. Но, учитывая количество войск со стороны агрессора, России, наша армия полностью 2000 километров совместной границы прикрыть не может. Даже учитывая количество пограничных войск, этого недостаточно, поэтому на протяжении этих лет мы плотно работаем над тем, чтобы организовать территориальную оборону.
Нам был интересен аспект территориальной обороны, как он организован в таких небольших странах, как Литва, Латвия и Эстония. У этих стран есть исторический опыт, Союз стрелков в Литве, который занимается и политическим воспитанием.
У нас не монолитное государство и в плане вероисповедания, и населения, потому что многие регионы страны были заселены искусственно в годы индустриализации. После Голодомора Сталин заселял эти регионы. Поэтому основное население было русскоязычное. За эти годы они себя не почувствовали украинцами, остались русскими, хотя основной упор Путин и российские спецслужбы делали на то, что население встретит российские войска с хлебом и солью. Но этого не произошло. Только малая часть их поддержала, даже по Крыму — 25-30%.
Большая часть населения этих регионов вела себя пассивно, количество патриотически настроенных людей было примерно такое же, как и пророссийски настроенных. А эта средняя масса, которой было все равно, была огромна. Сейчас эта масса существенно уменьшилась в сторону проукраинского настроя. Но работы еще много. Я хочу выразить благодарность Литве, которая с первых дней оказывала всю помощь. Украина ценит эту помощь. И наше сотрудничество будет развиваться. Мы возьмем опыт и возможно создадим какую-то структуру, которая будет заниматься патриотическим воспитанием и выполнять функции территориальной обороны.
- Можно ли назвать Украину безопасной по всему периметру? Достаточно ли велика армия?
- По всему периметру нет. У нас примерно 250 000 вооруженных сил, есть резерв первой очереди. Это люди, которые прошли через шесть волн мобилизации (100 000), и территориальная оборона у нас насчитывает 500 000 человек. Но все равно в случае активной фазы боевых действий будут безвозвратные потери, поэтому нужно готовить резерв. По этой причине мы не отказываемся от резервной службы, чтобы покрывать мобилизационный резерв.
- Какова сейчас ситуация в зоне боевых действий?
- В зоне АТО на линии соприкосновения со стороны противника идут постоянные обстрелы. Наши подразделения отвечают, чтобы не пропустить разведывательные группы. На провокации приходится отвечать. Там неспокойно, все договоренности о разведении сторон нарушены. Мы тяжелую технику отвели, они держат ее замаскированной. Представителей ОБСЕ к этим точкам они не пропускают.
- Эта война в ближайшее время закончится?
- Во всяком случае у нас нет иллюзий, кто против нас стоит. Но мы знаем этого противника хорошо, изучили его. На 2014 год мы были не готовы. У нас не было ни одной воинской части на востоке страны. Мы фактически упустили этот момент и нас застали врасплох. За эти два года созданы практически новые боевые части, которые пытаются прикрыть зону АТО, вероятность развития ситуации с севера мы также предусматриваем, поэтому там тоже базируются воинские части.
Система безопасности реорганизована. Было очень много людей, которые работали на российскую разведку. Наши спецслужбы ее не вели, российские же спецслужбы участвовали в диверсионных действиях, создании пророссийских обществ на территории Украины. Сейчас их деятельность прикрывается максимально. Так что мы готовы в этом плане и у нас нет иллюзий.
Мы, конечно, принимаем любую помощь со стороны стран Европы, которым не безразлично происходящее на Украине, но и сами готовимся к худшему сценарию. Мы благодарны США, ЕС, что санкции в отношении России были введены и не снимаются. Это весомый удар по экономике РФ. Надеемся, что ухудшение ситуации в РФ приведет к тому, что этот карточный домик развалится.
- Россия время от времени заявляет о поимке украинских диверсантов в Крыму. Как вы реагируете на эти вещи?
- После оккупации в Крыму осталось огромное количество военных, которые вышли на пенсию. Все личные дела по военкоматам достались им. Достать любого непонравившегося военного и шить ему белыми нитками уголовное дело, называть его диверсантом — это элементарно. Это кэгэбэшная технология и много ума для этого не нужно.
- Как решился вопрос с добровольческими батальонами?
- Все батальоны максимально введены в те или иные силовые структуры — в МВД, Нацгвардию, Минобороны. У нас только два добровольческих батальона все не могут определяться. Всем остальным мы предложили определиться, они определились.
- Не опасаются ли в Украине, что с избранием Трампа изменится политика США в отношении вашей страны?
- США — демократическая страна и от смены президента генеральная линия, я думаю, не меняется. У него проукраинские советники, я знаю лично конгрессменов и сенаторов, которые поддерживали и будут поддерживать Украину. Я думаю, их слово будет весомым для президента США.
- Литва по сравнению с Украиной небольшая страна. Какие вы видите моменты, по которым возможно взаимодействие?
- Для нас был очень интересен ваш опыт Союза стрелков. Мы хотели посмотреть на него, мы предложили нашу концепцию. Сейчас мы обсудим информацию в комитете по национальной безопасности и обороне в парламенте. Есть инициативные офицеры, которые прошли АТО и организовали у себя на местах территориальную оборону. У нас есть опыт и информация и мы будем разрабатывать модель для себя.
Угрозы те же самые, та же гибридная война. Сил у РФ нас захватить нет, они могут нас только расколоть, ссорить нас своей пропагандой. Мы должны быть готовы, потому что будут отыскиваться какие-то моменты в истории, чтобы поссорить украинцев с поляками, поляков с литовцами и т.д. Мы должны друг друга держаться и помогать, только сообща мы можем победить такого сильного противника, хотя он не такой уж и сильный.
- Каким образом НАТО оказывает помощь украинской армии?
- Пока с материально-технической стороны созданы кажется пять трастовых фондов, которые финансируют по определенной тематике: модернизация логистики, присылают инструкторов.
- Не опасаются в Украине еще одного Майдана?
- Думаю, нет. У нас общество поняло, что такое "русский мир", даже те, кто находится сейчас на оккупированной территории. Мировоззрение людей поменялось. "Русский мир" несет с собой разруху и войну. И крымчане всё поняли, но они запуганы, потому что пропагандистская машина работает на полную мощность.
- Насколько Украине удалось наладить работу своего ВПК?
- Нам досталось в наследство огромное количество военных предприятий, большая часть их собрана в государственном концерне "Укроборонпром", около 130 предприятий. Они максимально загружаются. Конечно, нам не хватает ресурсов, чтобы профинансировать все их разработки, но приоритеты в этом плане есть. И одним из приоритетов является развитие вооружения и военной техники. Мы можем ремонтировать самолеты, танки, какие-то виды вооружения производить сами, другие ремонтировать. Все это будет прописано в программе. Но мы ограничены финансово.
- Как Украина смотрит на такого союзника России и соседа Литвы, как Беларусь?
- Мы ее расцениваем и смотрим за ней точно так же, как и за Россией. Мы знаем, что военные базы РФ находятся уже на территории Беларуси, на аэродромах дежурят их самолеты, размещаются транспортные самолеты. Мы внимательно следим за Беларусью.
