Юргис Гимберис – автор переводов не только множества книг мастера детективов А.Марининой, но и русских классиков – И.Ильфа и Е.Петрова, М.Булгакова, И.Бабеля, В.Пелевина. В конце зимы 2011 года, как ожидается, выйдет и последняя переводческая работа Ю.Гимбериса – «Взгляд из вечности» А.Марининой.
Как показывает статистика, треть издаваемых на литовском языке книг – это переводная литература. В общей сложности в прошлом году на литовский язык было переведено 1170 изданий, среди них – 85 русских авторов. Примечательно, что тираж переводных изданий в стране в 2,5 раза выше, нежели литовских авторов, чего, правда, не скажешь о русских классиках, которые не выдерживают тиража больше, чем 2000-3000 экз.
То, что интерес к русской литературе сократился, и заказов на переводы стало меньше, констатирует и Юргис Гимберис, который свою первую книгу издал еще в 1985 году. В 2005 году прозаику была вручена Премия Каунасской ассоциации деятелей искусств за сборник юморесок «Любовь и другие фундаментальные науки».
– Уважаемый Юргис, расскажите, над чем Вы работаете в данное время – и как писатель, и как переводчик?
– Тут особо нечего рассказывать. В начале следующего года должна выйти новая книга моей «малой прозы». А пока что я записывают все, под руку попадается – я ведь пишу небольшие вещи. Поэтому у меня и творческих планов нет.
Это своеобразные обрывки, например, в одном из них я процитировал Горького, который писал, что «рожденный ползать летать не может», и скорее всего, ошибся. Ведь, испив определенный объем духовного напитка, как говорит Хармс – «спиритуса», одновременно и ползаешь, летаешь. Вот в чем фишка… Или вот еще зарисовка: о том или другом заключенном тоже можно было бы сказать – «нашел свое место в жизни»… Может и выйдет из этих записей какое повествование, может эссе, может афоризм, а может так и останется только мне понятной заметкой, как например: «вижу во сне абсолютно одетых женщин»…
– Действительно видите?
– А в это так сложно поверить? (смеется) Что касается переводов, то сейчас я перевожу новую книгу Александры Марининой «Взгляд из вечности», которая должна выйти после Вильнюсской книжной ярмарки, которая состоится в феврале. Это панорамный роман о радостях, горестях и некоторой специфике советской жизни…
– Переводимая Вами королева детективов является одной из самых популярных писательниц в Литве. Как Вы думаете, в чем ее феномен? Является ли она продолжательницей традиций советского детектива?
– Тут все дело в детективной интриге, конечно. Кроме того, то, о чем пишет Маринина находит резонанс в сердце «рядового читателя». Быт, мораль, попытка выживания, понятия «что такое хорошо, что такое плохо», отношения власти и гражданина, семья, психология, социология, жизнь. По этой же причине мы можем признаться самим себе, чего же мы вообще ищем в книгах. Не себя ли?
Что касается советского детектива, то с ним я мало знаком. В нем блистали, кажется, братья Стругацкие. И, наверное, еще Юлиан Семенов… Мое знакомство завершилось на Льве Шейнине. Поэтому мне сложно сказать, взяла ли что-то у них Маринина… Надо сказать, что при переводах ее текстов таких-то особых проблем, вернее – «особых особенностей» – не возникает. Разве что когда нужно передать стиль речи тех или иных слоев общества или представителей тех или иных профессий. Не всегда получается, но наши редакторы всегда нас поправляют.
– Обо что «спотыкаетесь», когда переводите русские тексты?
– Это и неологизмы, и варваризмы, присутствующие в современной общественной среде России... Так или иначе, пытаешься выкрутиться. Проблема тут не только в новом или старом словаре, но и в стиле. Существуют апологеты «красивого» или «гладкого» стиля, но тогда стилю – хана.
– Один из местных переводчиков в интервью сказал, что нередко переводит книги «в стол», а потом предлагает их издательствам. Как это происходит в Вашем случае?
– Я уже на протяжении нескольких лет работаю с издательством Jotema. Что они заказывают, то я и перевожу. Позиция «в стол», конечно, более благородная, но за заказ больше платят.
Я вот предложил как-то «из стола» перевод рассказов Исаака Бабеля – и они уже три года пылятся на полках издательства Baltos lankos. Это «Одесские рассказы, «Конармия» и другие… Кризис? Кризис бывает разный… Чужая душа – потемки, издательская в том числе…
В любом случае до кризиса я переводил по пять книг в год, теперь – две… Хотя, как говорит Павел Гюнтер, у нас кризис всегда – привыкли.
– Каких авторов открыли для себя в последнее время?
– Когда я стал писателем, то стал плохим читателем. Но вот ознакомился с Дмитрием Глуховским, чуть – с Леной Элтанг.
Из сравнительно недавних открытий – Людмила Улицкая. Она потрясает своим языком – у нее ясный, мощный язык. Ведь устаешь от бесконечного литературного лепета. Душа просит отдушины. И к тому же это сказки, что Улицкая пишет просто. У нее еще одна особенность – несмотря на то, что она описывает беды, страдания и несчастья, кажется, что у ее героев все в порядке, даже правильно. О жажде жизни, она конечно, тоже пишет. И не меньше. А по сути – именно об этом.
- Как Вам кажется, есть ли интерес к современной русской литературе в Литве? Русскому языку в целом?
– Думаю, что этот интерес довольно слабый – и к литературе, и к языку. И даже на сектантство не тянет. Хотя говорящие по-русски налогоплательщики, наверное, все еще интересуются.
– Почему интерес ослаб?
– Элементарно, Ватсон!.. Волна любого интереса теперь хлынула на Запад. Сейчас другие приоритеты и другой климат в школах, общественном пространстве, троллейбусах, на кухнях и тусовках.
– Вы сатирик, к тому же переводили Ильфа и Петрова, Булгакова… Как Вам кажется, присутствует сатира такого высокого уровня в современной России?
– Вот уж не знаю! Еще в советские годы в «Литературной газете» я читал достойный веселый и злой роман, сейчас вот не припомню его название… А недавно Альгимантас Микута подбивал меня прочитать «Последнего солдата империи», но я так и не удосужился.
Может и нельзя этих писателей назвать в строгом смысле современными, но для меня ориентиры – это Довлатов, Алешковский, Венечка Ерофеев, Войнович, также Пелевин. Еще – Михаил Жванецкий, хоть он и не пишет романов… А новых я совсем не знаю…
– Доводилось читать, что Вы мечтаете перевести Андрея Платонова…
-–Считайте, что это шутка. Кажется, Бродский сказал, что Платонова перевести невозможно, но обязательно. А меня, бывшего пионера, а ныне скаута при слове «обязательно», аж трясти начинает. Хочется отдать честь, а его «Котловану», «Чевенгуру», «Городу Градов» – особенно.
– Спасибо за беседу.