Все это время певец рассказывал, что нашел свое счастье в семейных заботах и сейчас воспитывает 11-летнюю дочь Каролину вместе с супругой Валерией. Девочка подает большие надежды в теннисном спорте и уже выиграла несколько турниров.
Однако недавно Пьер снова появился на телеэкранах: артиста обвинили в жестоком изнасиловании женщины. В ответ певец уверял, что он является примерным семьянином и о преступлении и речи быть не может, однако вскоре в редакцию Лайфа обратилась его супруга — Валерия Калачева. Девушка призналась, что уже много лет они с дочерью живут в страхе за свою жизнь и она больше не может молчать о тех ужасах, которые происходят в их доме.
— В связи со случаем, который у всех на слуху, — со зверским изнасилованием женщины — я решила рассказать свою правду, — призналась Лайфу Валерия. — Этот случай послужил для меня неким трамплином, чтобы открыть это. До этого я жила в страхе, как и мой ребенок, и мы не могли этого сделать. Мы буквально были затворниками в доме за закрытыми дверями. Этот человек на публике один — он душа компании, очень обаятельный, а наедине… Вы не представляете, какой это деспот, тиран и насильник.
Сейчас вы с вашей дочерью проживаете отдельно?
Да, мы больше не живем с ним. Я давно в разводе и сейчас собираюсь лишить его родительских прав. Поэтому я прошу помощи у правоохранительных органов, органов опеки и юридических организаций. Мне нужна защита от преследований и насильственных действий этого человека. На него нигде нет управы.
Что происходило в вашем доме, как вы сказали, за “закрытыми дверями”?
Он пил — каждый день, каждую ночь. Где он пил, там он и засыпал. В туалете, в ванной, в коридоре, в комнате у ребенка. Он пил постоянно, на все наши мольбы закодироваться он сначала обещал, что бросит, а потом опять пил. Когда он был пьяный, у него случались обострения, он загорался, как вспышка, и пускал в ход кулаки. Муж врывался в комнату, начинал кричать, бить меня, Каролина просыпалась и пыталась его утихомирить, кричала: “Не трогай, пожалуйста, маму!” После чего дочь получала кулаками ударов 6–8, со всей силы. И я не знаю, зачем это ему, но он употребляет вместе с алкоголем виагру.
После развода угрозы со стороны вашего мужа продолжаются?
Он караулит нас у подъезда, прячется у машин, отлавливает нас, несколько раз насильно затаскивал в машину. Когда он притаскивал нас домой, ставил нас с Каролиной в угол, начинал душить, орал, что он меня сейчас убьет, изуродует. Ребенок очень сильно плакал, он на нее тоже кричал матом. Я вызвала полицию, и только они смогли увести его.
Как он обращался с вашей дочерью?
Бывало такое, что после проигрыша в теннисном турнире он с ней очень грубо и жестко разговаривал матом. На еепросьбы: “Папа, не ругай меня, я ведь учусь, я в следующий раз буду играть лучше”, — он ей говорил: “Пошла ты ***!” — и бил ее. Я пыталась защитить. Однажды в машине он накинулся на нас по этому же поводу. Я взяла ребенка, и нам пришлось просто убежать, под колеса другим машинам (я ехала за рулем по третьей полосе). А он бежал за нами. Я кричала ему: “Отпусти нас, ты убиваешь ребенка”, — а он отвечал: “Какая разница, где вы сдохнете — под колесами этих машин или в нашей машине?”
Как отразилось на ребенке такое поведение отца?
Мы уже давно наблюдаемся у врачей. На фоне этого стресса у Каролины начались проблемы со здоровьем, у нее болезнь сердца, уже второй степени. У меня есть все документы, справки, ее лечением занимаюсь сейчас я. Сейчас ей уже запрещено даже выходить на теннисный корт. Врачи прописывали ей сильнейшее успокоительное, чтобы во время ссор с отцом она ни на что не реагировала, чтобы могла спокойно спать. Я несколько раз говорила ему: “Посмотри, что ты делаешь, до чего ты доводишь ребенка”, — но он лишь отмахивался. Каролина боится его, не хочет с ним общаться и называть его отцом.
Почему вы так долго терпели все это?
С побоями я обращалась в полицию. Но после того, как он выходил из запоя, он просил прощения. Причем такими способами, которые действительно подкупают. После очередной страшной ночи мы поехали к мироточащим иконам. Там он подошел к Николаю Чудотворцу, взял меня за руку и перед святыми сказал: “Я прошу прощения у этой женщины. Больше я никогда такого не сделаю, а если сделаю, пусть меня накажет Бог”. Как после этого не простить? Я думала, что хоть что-то святое у этого человека осталось.