Об этом перец рассказал в интервью 7days.ru.
— 2011-й был для вас с Анжеликой непростым. Летом в Интернете появилась компрометирующая видеозапись, на которой вы обнимаетесь и целуетесь с некой брюнеткой на фестивале в Юрмале. Полгода вы никак не комментировали это происшествие. Может, не стоит старые проблемы брать в новый год и все-таки рассказать, что это было?
— (Тяжело вздыхает.) Конечно же у меня нет желания что-либо говорить об этом! Комментировать подобные истории не менее глупо, чем в них оказываться! Попробую ответить на эти вопросы, чтобы закрыть эту неприятную для нашей семьи тему.
Это был последний вечер фестиваля в Юрмале. До этого — сплошные репетиции, интервью, выступления, затем прослушивания конкурсантов (я был членом жюри). Я люблю такие дни, когда понимаешь, что работа сделана, можно сказать себе: "Молодец" — и отметить.
— В смысле — выпить?
— В смысле — пообщаться с друзьями-коллегами, ну и, само собой, выпить. Знаете ли, спиртные напитки способствуют общению, как говорится. За десять дней работы в Юрмале я раздал кучу "кредитов", то есть наобещал много кому посидеть, пообщаться в последний вечер, ну и, видимо, не рассчитал силы. Я вообще не любитель посещать мероприятия с журналистами, для этого нужно быть загримированным, трезвым и расчетливым. Пришел, поулыбался в камеру пару часов — и свободен. Мне это скучно, я предпочитаю с друзьями общаться без посторонних.
— Так отчего же в Юрмале все пошло не так?
— В ту ночь я играл музыкальные импровизации в разных местах города уже со всеми, кто мог держать в руках музыкальные инструменты. А потом еще и отправился на это злосчастное "after-party", хотя, по-хорошему, мне пора было уже "баиньки". Анжелика поехала в гостиницу собирать вещи: и она, и наш директор улетали в пять утра. Я остался доотмечать, чтобы на следующий день выспаться и полететь вечером. Жена не настаивала, чтобы я поехал с ней, она не любит выглядеть занудой. Маня вообще никогда не настаивает сверх меры, а я не наглею сверх допустимого… В общем, остался я, как у нас в коллективе говорят, без взрослых. Могли мне подлить чего-то, а потом спровоцировать? Не берусь утверждать, ибо не помню, а все вокруг были такие же. Знаю лишь, что было большой ошибкой появляться там без администратора или какого-либо заинтересованного лица, кто мог бы в нужный момент подхватить, взять за руку, привести в чувство, короче, что-нибудь сделать.
Помню, было очень радостно играть с "A'Studio", петь с Батырханом Шукеновым, общаться со знакомыми и малознакомыми людьми. Потом разговорился с девушкой, которую видел один раз в компании моих друзей. Помню, что она уехала домой, ну а я уже под утро, как говорится, закрывал вечеринку, то есть уезжал почти последним. Поспал, пообедал с друзьями, полетел в Москву в хорошем настроении, а через неделю скандал. С утра звонок — смотрите и любуйтесь. Залез в Интернет, а там эта лажа — целуюсь и обнимаюсь с той самой девушкой, с которой разговаривал. Я просто обалдел. Точнее, охренел! Смотрю на это безобразие и не верю собственным глазам. Всей этой сцены я не помню — абсолютно! Как в "Иронии судьбы": "Ну а как вас в самолет сажали, вы должны помнить?" — "Должен помнить, но... я не помню". И ведь это просто мистика какая-то! Уже третий раз в Юрмале со мной приключаются неприятные истории, и каждый раз — на финальной тусовке. Проклятое место, что ли? Но, с другой стороны, ни с кем, кроме меня, там ничего подобного не случается… Лет семь назад я заснул на скамейке рядом с этим клубом, и меня засняли журналисты. Через пару лет там же подрался. И вот теперь эта история. Как будто в финале фестиваля мне обязательно надо как-то отличиться!
Но в свое оправдание скажу: представьте, какой известный человек в здравом уме в разгар вечеринки выйдет в ярко освещенный холл клуба, где вокруг полно народу — посетители, секьюрити, журналисты, — и начнет делать что-то непристойное?! Либо это нарочитый эпатаж, либо человек находился в полной отключке — как я…
Представляю, как обалдела журналистка, на глазах у которой разыгралась эта сцена и которая все это сняла. Да, такая профессиональная удача бывает редко! Она, наверное, была счастлива поглазеть на "такого Агутина", просто пик карьеры.
— Вы не пытались как-то остановить этот скандал?
— Я не стал звонить в издание, на сайте которого было размещено видео… Не стал оправдываться, не давал комментариев, не ходил на ток-шоу, хотя меня звали сто раз. А что тут выяснять? Что ни говори, в любом случае сам виноват. Да и не такой уж я "майкл джексон", чтобы всем была жутко интересна моя личная жизнь. Еще не хватало мне пиариться на том, как я сам облажался! Меня волновали тогда только чувства моих близких людей и тех поклонников, кто действительно следит за моим творчеством. Вот перед этими людьми мне было страшно неудобно. И это навсегда.
— Не пытались прояснить ситуацию с вашей "видеопартнершей"?
— Нет. Она же чужой, посторонний мне человек, с которым меня ничего не связывает.
— Что же Анжелика сказала вам?
— Ну а как вы думаете? Ничего хорошего. Я, конечно, хотел объяснить, что это был скорее несчастный случай, стечение обстоятельств. Но по горячим следам поговорить не удалось. Говорила в основном Анжелика, и очень эмоционально. Я выслушал все, что должен был выслушать. Она собрала вещи и уехала.
— Куда, если не секрет?
— Я думаю, к маме. Надеюсь, что к маме... Женщины обычно вроде так поступают в подобных ситуациях.
— То есть ваши отношения в этот момент были на грани разрыва?
— Я думал именно так. Моя жена, видимо, тоже. Манечка хорошо знает, что она для меня значит, и все это было очень тяжело. Я звонил ей, но она не брала трубку. А через день мы увиделись — на концерте. Маня демонстративно молчит, как будто в упор меня не видит. Я тоже. Понимаю, что говорить в такой ситуации — глупо. Что тут скажешь?! А сердце просто разрывается от тоски и чувства вины. И вот в таком состоянии мы выходим на сцену и поем песни о любви… Отработали концерт, молча прошли в гримерку, переоделись и вновь разъехались в разные стороны. На следующий день — концерт в Питере. Номера в гостинице у нас были напротив. Она постучала и зашла. Я такого не помню за 14 лет совместной жизни, видно, она понимала, что я сам не зайду, слишком уж виноват. Мы сидели на диване, плакали и чувствовали себя... счастливыми. Нам было так отчетливо ясно, что никуда мы друг от друга не денемся.
— И семейный кризис завершился…
— Это был не кризис. Говорю же, это называется "несчастный случай". Кризис — это совершенно другое. Мы с Анжеликой прошли все прописанные в учебниках по психологии семейной жизни кризисы: и третий год, и седьмой, и десятый. Неизвестно почему, беспричинно мы вдруг начинали чувствовать, что между нами не все гладко, появлялся холод какой-то. Вроде бы внешне все как всегда, но что-то не так. И мы оба начинали паниковать, думать, что вот он и наступил — конец любви, наши чувства иссякли. Возникало напряжение, конфликты, мы доходили до грандиозной ссоры, после которой начинался второй (третий, четвертый) медовый месяц. То есть благодаря слезам, высказанным претензиям у нас все меняется к лучшему. И мы набрасываемся друг на друга, как будто Маня меня из армии два года ждала. (Смеется.) А потом с нетерпением ждем следующего кризиса, чтобы поссориться и помириться.
— Может быть, вы еще когда-нибудь напишете об этой ситуации песню…
— Уже! В том смысле, что моя песня предсказала ситуацию! Весной, когда ничто не предвещало бури, я почему-то написал грустную песню "Как не думать о тебе". В ней есть слова: "без тебя тоска совсем", "заполнить пустоту я больше не могу никем", "невозможно выживать в пустоте, для кого-то перестать быть родным". А за несколько дней до начала фестиваля мы с Маней приехали в Юрмалу, чтобы снять на эту песню клип. Вот и напророчил! Как будто сверху кто-то решил: мол, раз поете про конфликт и расставание, так будьте добры, проживите этот сюжет в реальности.
Точно так было и когда несколько лет назад мы записывали песню "Если ты когда-нибудь меня простишь". Сняли клип, в котором били посуду, швыряли телефоны, а потом поругались в жизни. Мистика да и только…
— Словом, вывод: не писать песен о разлуке. А еще какие-нибудь выводы вами сделаны из этой истории?
— Какие-какие — пить надо меньше... (Улыбается.) Короче говоря, хочешь общаться с хорошими людьми — иди в гости или зови домой, нечего ходить куда попало. А идешь, так смотри в оба — тебя уже поджидают. Ну и вообще, хватит об этом! У нас Новый год на дворе! Всякое у людей бывает, еще и не такие страсти кипят. Оставим их за бортом ушедшего года, вспомним обо всем хорошем и светлом, что с нами было, и пожелаем людям находить друг друга в жизни и не терять.