- Как получилось, что Минск и вообще Беларусь стали иметь отношение к ситуации с наследством Бадри Патаркацишвили? Правда ли, что у этого грузинского олигарха были инвестиции в Беларусь?

- Тут два аспекта, которые взаимосвязаны. Кроме того, что там есть активы Патаркацишвили, я приехал в Беларусь в очень неудачное время - 12 марта, когда из Минска была вынуждена уехать посол США. В КГБ мне потом так и сказали, что это дополнительные санкции - мой арест. А Бадри Патаркацишвили действительно инвестировал деньги в Беларуси: в "Белнефтехим", в "Нафтан". Серьезные деньги. Но в реальности я в Беларуси быть не должен был.

Э.Зельцер рассказал, что подробности прилета в Минск и ареста он хотел бы сообщить письменно позже. Его аргумент такой: в Минске остался адвокат, который дал подписку о неразглашении дела, и господин Зельцер боится ему навредить какими-то невзвешенными словами. Но обещает рассказать все, что можно.

- Как с вами обходились в изоляторе КГБ и позже в тюрьме? Правда, что избивали, пробовали шантажировать, пытали?

Пытками Зельцер назвал то, что ему не давали лекарств, без которых он не мог обойтись как человек, у которого есть хронические заболевания. Физическое воздействие также подтвердил:

- Сразу после ареста меня избили, разукрасили физиономию целиком. За что? Хотели, чтобы я позвонил в Нью-Йорк, дал своим коллегам информацию, которая не соответствует действительности. А моего клиента Джозефа Кея (брата Патаркацишвили) выманил в Беларусь. Мол, тут все хорошо, приезжай. Я отказался, в результате меня избили и сказали, что в следующий раз убьют. Я позвонил…

Однако следователи КГБ своего не добились: при разговоре с Нью-Йорком Зельцер смог подсказать, что его слова нужно понимать наоборот, и в результате Джозеф Кей в Минск не прилетел. Однако против Зельцера закрутилось дело: сначала его обвинили в провозе наркотиков, за которые были приняты его лекарства, потом возникли будто бы фальшивые документы, а в последний день - попытка коммерческого шпионажа. В могилевской колонии, где Зельцер отбывал три года за два последних "преступления", тюремщики признавались: "Впервые видим виновного в таком преступлении".

Вообще, про пребывание в изоляторе КГБ у Зельцера самые худшие воспоминания. Например, вызвать медика, чтобы засвидетельствовать избиение, ему позволили не сразу, а через два месяца, когда следов не осталось. "Белорусский КГБ не лучше, чем гестапо", -- резюмировал бывший узник "американки".

Очень подробно Зельцер остановился на причастности к его делу олигарха-беженца Бориса Березовского. По его мнению, именно Березовский спровоцировал его арест в Минске. Цель - убрать его как адвоката Патаркацишвили, компаньоном которого ранее был Березовский. По утверждению Зельцера, Березовский продал свою долю в общем бизнесе и претендует на "наследство" незаконно.

На вопрос, почему в Беларуси эти планы Березовского активно поддержали, Зельцер сказал, что дело в личных дружеских отношениях Березовского и Лукашенко.

- Березовский говорил, что они в близких отношениях. Мол, так сложилось, когда он был секретарем Совбеза России и приезжал в Минск. При мне в Лондоне Березовский разговаривал с Лукашенко по телефону и называл только по имени - Александром. Не Григорьевич и не Саша. Интерес там есть серьезный. В письменном виде я попробую это более подробно изложить.

- Беларусь многие называют "последней диктатурой Европы", но есть люди в мире и в стране, которые с этим не согласны. Вы на чьей стороне?

- Беларусь - наследница самого худшего, что было в СССР. Про что можно говорить: у каждого следователя в кабинете висит портрет Дзержинского. Это же убийца! Даже в России уже не найдешь портретов Дзержинского. Нигде в странах СНГ я не встречал организации с таким ужасным названием -- КГБ, только в Беларуси. Повсюду смогли переименовать, поскольку ужасно слово звучит - как "гестапо". Но в Беларуси даже ухудшили те традиции.

- Вы же, видимо, имели возможность общаться не только со следователями, но и с обычными узниками, тюремщиками, медиками. Как вам показались эти люди?

- Много добрых людей, реально хороших. Помогали мне. Вот даже когда у меня голодовка была, то подбодряли меня. Даже до того, что когда я совсем без сил был, постель за меня могли застлать, вещи мои постирать. Вообще, такое впечатление, что там 90% сидит тех, кто попал в тюрьму из-за беззакония или с какими-то нереальными сроками за преступление. 99% их в Англии, США просто не были бы в тюрьме. Вот человек украл мобильный телефон. Представляю, в Америке вы пришли бы в полицию и сказали, что у вас украли мобильник. Посмеются. Но запишут. Тут - 9 лет дали парню. Издевательство! Или человек выдал фиктивную справку о болезни и получил 50 тысяч рублей. За это получил 6 лет. Это был доктор. Он, как раз со мной находился в санчасти, дежурным. Очень хороший человек.

По мнению Эмануила Зельцера, тюремная система Беларуси целиком не соответствует западным стандартам гуманного обхождения с заключенными. Он отметил плохие условия, отсутствие реальной медицинской помощи и как явление последнего времени - тотальную безработицу заключенных, которых нечем занять. Изменить ситуацию с большим количеством заключенных, по мнению Зельцера, невозможно без кардинальной судебной реформы. На примере своего процесса Зельцер считает, что судебная система Беларуси непрофессиональна и целиком зависит от властей. "За то обвинение, которое мне выдвинул прокурор, он получил бы семь лет тюрьмы как виновный в подлоге", -- сказал Зельцер.

- Скажите, при каком условии вы бы вновь приехали в Беларусь?

- Первое условие - что у власти не будет Лукашенко. Хочу отметить, что к Беларуси, к ее людям у меня нет никаких претензий. Считаю, что это хорошая страна, могла бы быть прекрасной европейской страной, люди хорошие. Вот, не считая КГБ, хорошие. Даже заключенные колонии, даже администрация. Все всё понимают. Страна могла бы быть хорошей, но - не получилось при этом руководстве.

Поделиться
Комментарии