В уходящем году белорусско-европейские отношения оказались едва ли не в самом хорошем состоянии за последние два десятилетия. В то же время пока нет уверенности, что нынешние процессы необратимы.
Хотя в 2016-м белорусской дипломатии не удалось повторить такой триумф, как саммит нормандской четверки в Минске, на европейском направлении белорусской внешней политики продолжался процесс нормализации. Положительные тенденции на сей раз не только не прервались, как это бывало в прошлом (скажем, после разгона Площади в Минске в 2010 году), но и получили дальнейшее развитие.
Причем это, пусть в несколько разной степени, справедливо для отношений нашей страны со всеми ведущими панъевропейскими организациями.
Несколько неожиданно наибольший прогресс был достигнут во взаимодействии с прежде самым жестким критиком — Европейским союзом. Главным достижением стала отмена почти всех санкций, введенных ЕС после президентских выборов 2010 года.
В результате привычным явлением стали регулярные контакты высокопоставленных официальных лиц Беларуси с европейскими партнерами, особенно на уровне глав внешнеполитических ведомств.
Подписано соглашение о партнерстве в сфере мобильности. Почти удвоился — до 29 миллионов евро — ежегодный объем поддержки, оказываемый Беларуси объединенной Европой. Продолжаются переговоры по соглашению об упрощении визового режима, хотя для их завершения предстоит решить непростую задачу — добиться от Москвы согласия на реадмиссию.
Все эти обстоятельства позволили бывшему заместителю министра иностранных дел Елене Купчиной, только что назначенной послом в Австрии, выразить надежду на существенные сдвиги в отношениях Беларуси с объединенной Европой уже в недалеком будущем.
Конечно, о снятии всех заметных противоречий говорить пока явно преждевременно. В частности, настойчивые призывы Минска заключить базовое cоглашение о партнерстве и сотрудничестве наталкиваются на встречные условия Брюсселя: отмена смертной казни, улучшение ситуации с правами человека.
О том, что Европа не отказывается от принципов, свидетельствуют и принятие Европарламентом очередной достаточно критической резолюции по Беларуси, и сохраняющееся у евродепутатов нежелание включить белорусских депутатов в «Евронест».
И все же в целом серьезных предпосылок для возвращения к конфронтации не просматривается. Складывается впечатление, что стороны пришли к некоей договоренности — без острой нужды не затрагивать наиболее чувствительные точки друг друга. То есть Европа согласилась снизить планку требований к белорусскому режиму, а тот, в свою очередь, приостановил использование наиболее брутальных методов подавления инакомыслия.
Примерно та же картина имеет место и в отношениях с ОБСЕ. Там тоже смягчили свои позиции ранее весьма жестко настроенные структуры — БДИПЧ и Парламентская ассамблея.
Так, хотя миссия БДИПЧ в итоговом отчете о наблюдении за парламентскими выборами и отметила наличие «ряда давних системных недостатков», но одновременно признала «хорошую организацию». Как следствие, МИД назвал этот отчет «достаточно серьезным документом», имеющим «в целом сбалансированный характер».
ПА ОБСЕ вообще приняла решение о проведении в следующем году в Минске своей ежегодной сессии.
И даже замечаний обычно активного представителя ОБСЕ по вопросам свободы СМИ Дуни Миятович в этом году слышно не было.
Что же касается Совета Европы, то его основное внимание по традиции концентрировалось на отмене смертной казни. В течение года в Беларуси прошли две конференции по этой проблеме, что, впрочем, не помешало властям буквально накануне второй из них привести в исполнение три соответствующих приговора.
Напрашивается вывод, что если официальный Минск откажется от своего необъяснимого упорства в этом вопросе, то достаточно скоро сможет получить дивиденды с разных сторон.
В целом же нынешнее развитие событий на европейском направлении белорусские власти по большому счету устраивает. Конечно, хотелось бы большего, прежде всего в экономической области — кредитов, технологий, инвестиций. Ну и визиты к европейским коллегам на высшем уровне тоже были бы кстати…
Тем не менее, по сравнению с ситуацией даже двухлетней давности прогресс налицо. К тому же возможности на самом деле, похоже, еще не исчерпаны.
Вместе с тем ощущения необратимости и долговременности происходящего сближения пока нет.
Во-первых, нынешняя политика европейских структур во многом обусловлена поведением Беларуси в российско-украинской конфронтации. Между тем недавняя попытка Минска заблокировать в ООН обсуждение резолюции о положении с правами человека в Крыму наглядно продемонстрировала, что Минск от своего декларируемого нейтралитета может отойти.
Во-вторых, многое будет зависеть от состояния отношений между ЕС и Россией. В случае их ухудшения Кремль наверняка потребует выполнения «союзнического долга», и крайне сомнительно, что белорусскому руководству удастся отстоять право на собственную политику.
Наконец, нет уверенности, что в силу каких-то причин власть не вернется к жестоким акциям против гражданского общества.
Тогда Европе при всем ее откровенном стремлении к нормализации будет достаточно сложно забыть о своих основополагающих принципах, и возвращение к противостоянию окажется неизбежным.