Но в большинстве все же домики размером метров так семь на семь (чуть больше и чуть меньше), расположенные на стандартных 6-7 сотках. Всего здесь 301 участок, из которых 40 не обрабатываются совершенно. На других жизнь к весне оживляется: пенсионеры с лопатами, тяпками и граблями начинают полевые работы.
Впрочем, все больше становится участков, на которых жизнь не затухает круглый год. На одном из них мы знакомимся с пенсионеркой Людмилой Янукович, которая, вместе с мужем, выезжает в Минск только за пенсией.
– А как иначе? У нас в Минске двухкомнатная квартира в 23 квадратных метра. Дочка вышла замуж, куда ей деваться с мужем и ребенком? Построить жилье на наши зарплаты немыслимо, получить ссуду – большая проблема. Вот мы с мужем и решили: пусть дочь со своей семьей живет в этой квартире. А сами перебрались на дачу.
Пенсия у Людмилы Янукович при трудовом стаже в 40 с лишним лет – 450 000 белорусских рублей (450 литов), у мужа – 419 000 (419 литов). За городскую квартиру платит дочь, на содержание дачи уходит одна пенсия, на вторую Людмила с мужем живут. Расклад, примерно, такой:
– транспортные затраты на поездки на своей машине в Минск за пенсией, в местный магазин за продуктами, обслуживание машины и пр. – примерно 100 000 рублей в месяц (100 литов). Для тех, кто ездит сюда из Минска, автобусный билет в один конец стоит 5000 (5 литов) рублей, в оба, естественно, 10 000 (10 литов). Если ездить каждые выходные – те же 100 000 рублей (100 литов). Раньше, до того как государство отняло у пенсионеров льготы, все было наполовину дешевле;
– необходимо нанять для кооператива сторожа, электрика, сантехника… Плюс на их зарплату, которую составляют собранные с дачников деньги, с которых уже уплачены налоги, опять приходится платить 11% налогов. Совсем недавно было 5%...
– семена, удобрения, побелка, целлофановая пленка для теплицы, средства для борьбы с мышами и крысами, с колорадским жуком, обработки сада и прочее…
– дрова – 170 000 (170 литов) тележка, а на зиму их нужно две…;
– 150 киловатт электроэнергии в месяц – еще 20 000 (20 литов). Плюс хотя бы баллон газа в месяц (еле хватает) – еще 30 000 рублей (30 литов);
– моющие средства для стирки, мытья посуды, личной гигиены…
– страховки…
– ремонт домиков – то прогнило, то оторвалось… У Людмилы Янукович все делает муж и платить надо только за материалы: доски, гвозди, цемент… У одиноких женщин, которые сами не в состоянии лазать по прохудившейся крыше, это затраты большие…
Словом, одна пенсия (иногда – в зависимости от сезона – больше) на все это уходит, что называется, «со свистом».
На оставшиеся деньги в Минске закупается скромненький набор: хлеб, сахар, кофе, чай, макароны, мука, масло подсолнечное, сливочное…
– Постельные принадлежности еще советские – купила, когда работала. Немножко мяска покупаем… Не то чтобы мы совсем лапу сосали как медведи… Но позволить себе купить какую-то вещь или поехать куда – абсолютно невозможно, – говорит Людмила Янукович.
– Что такое концерт или вечер какой-нибудь – уже и не помним. Сколько куда билет стоит – не знаем.
Телевизор сменить – только если дети купили себе новый. Старый – нам. Тут все так – донашивают, доедают, добивают…
Нет, конечно, к Новому году позволяем себе шампанского. Дети приедут – шашлык можем организовать… Мы неплохо живем…
Правда, одна беда – цены! Растут – не успеваем следить. Самый дешевый кофе совсем недавно был 3000 рублей, теперь уже семь! Хлеб, молоко, сахар – все дорожает не по дням, а по часам. Ужас просто…
Сосед Людмилы Федор Пархейчук, у которого примерно такая же пенсия и примерно такой же дачный расклад, тоже считает, что живут они неплохо. Он пока сюда не переселился полностью, хотя взрослая дочка тоже теснится в небольшой городской квартире вместе с родителями. Но Федор с женой регулярно ездит на дачу и недоволен тем, что отняли льготы.
– А еще обижаюсь, что завод меня теперь даже не вспоминает. Тридцать лет отработал на «Калибре», вечный передовик, 500 рационализаторских предложений… Хоть бы когда с праздником поздравили…
Я, было, собрал все свои почетные грамоты, пришел на проходную завода и хотел там повесить где-нибудь, чтобы молодежь видела. Не позволили. Теперь выброшу…
